– Смотри, Дин, за следующей каменной оградой начинаются земли фермы Дурифа.

Слова Ричарда вывели его из медитативной полудремы. Дин сел ровно и посмотрел вперед, на гладкие издалека зеленые холмы. Слишком зеленые для ноября.

– Интересно, чем Дуриф удобряет траву? Смотри, какая яркая.

– Вряд ли он использует химию, тут ведь пасутся его драгоценные лошади. Спросим сегодня, – улыбнулся Ричард.

Дорога вильнула и впереди показались строения. Жилой дом уютно примостился в ложбинке между двух холмов, еще ниже виднелась длинная крыша конюшни. По другой стороне вдоль холма стояло несколько мелких строений, а за домом можно было разглядеть несколько сараев. Вся ферма выглядела чистенькой и аккуратной.

Брэд Дуриф стоял на дороге напротив дома и махал рукой. Рядом Дин увидел открытый гараж, а в нем бордовый пикап и маленький трактор. Легкий толчок внутри стал призывом к бдительности. Мысль о том, что фермер не подозревает о готовности Дина, очень успокаивала.

Ричард затормозил на площадке, засыпанной гравием, следом за ним повторил и мистер Хилл.

– Здравствуйте! Как я вам рад! – Брэд Дуриф спешил к машинам. – Волновался, не заблудитесь ли. Надеюсь, дождь не пойдет в ближайшее время.

– Здравствуйте, – ответил Дин, выбираясь из машины. – Наш метеоролог дождя не обещал, если что.

– Это просто замечательно! У меня нет причин не доверять местным метеорологам, так что понадеемся на хороший прогноз.

Сейчас фермер не выглядел опасным, или даже просто угрожающим – скорее немного комичным и общительным. Дин почти не нервничал насчет него, просто наблюдал.

– Это репортер из редакции, мистер Бернард Хилл, – объяснил Ричард, указывая на вторую машину.

– О, столько гостей на нашей скромной ферме, – Дуриф сложил руки вместе. – Очень приятно, мистер Хилл, я польщен! Хотите ли перекусить с дороги, или позже?

– Сначала дело, потом посмотрим, что там со временем. Рад познакомиться. Вы не против диктофона? – репортер пожал фермеру руку.

– Ну что вы, пожалуйста!

Дин настраивал камеру, одновременно осматривая территорию через видоискатель, но объектив не видел никаких странностей кроме, разве что, слишком красивой травы. Любопытно взглянуть, что получится на фото позже.

– Если не знать, что сейчас ноябрь, то глядя на эту траву можно предположить, что вокруг май.

– Брэд, действительно: я раньше и не замечал, какая тут зеленая трава, – сказал Ричард. – Есть секрет?

– О, ты заметил! Я всю ночь ее красил, – ответил Дуриф, смешно вращая глазами.

– Вот и мы так подумали, – Ричард хихикнул и подмигнул Дину.

– А если серьезно, то это все благодаря лошадям. Конский навоз очень полезное натуральное удобрение, благодаря ему моя трава такая сочная, и пастбища служат почти круглый год.

– Но разве животные не вытаптывают траву? – мистер Хилл подошел ближе с блокнотом и диктофоном. – У моего дяди в молодости тоже была ферма, и он часто жаловался, что новая трава не успевает вырастать, потому что кони и овцы вытаптывают ее в младенчестве, а остальное съедают.

– О, вы правы, тут есть маленькая хитрость: для этого нужна достаточная площадь угодьев. Пока на одном участке у меня трава подрастает, лошади пасутся на других. Иногда случаются накладки, конечно... Мда. Плюс моя ферма расположена в удобном месте: соседний холм прикрывает меня от ветров, и благодаря многолетней работе мне удалось остановить почвенную эрозию.

– Действительно, серьезное достижение. У вас здесь только лошади, мистер Дуриф?

– Нет, есть еще овцы, конечно. Хороший доход при сравнительно небольших затратах.

Дин слушал вполуха, фотографируя окрестности, и старался подмечать мелкие детали. Старый кувшин в окне дома, мелкая птичка на столбе, жук, запутавшийся в траве. Повсюду на ферме чувствовалось живое движение. Дин хорошо помнил о своих опасениях, но прямой угрозы не ощущал: мир фермы бежал мимо, занятый своими делами, и только Брэд Дуриф изредка бросал на Дина внимательные взгляды. Мистер Хилл задавал все новые вопросы, Ричард что-то подсказывал; фермер шутил и живо говорил, иногда вставляя малопонятные для постороннего фразы о составе почвы или качестве корма животных. Дин ходил рядом, стараясь не упускать из внимания темы разговора, и фотографировал, пытаясь понять, что же тут не так.

Старые доски стен сарая, мох на выщербленных камнях возле водостока, вольер с пастушьей собакой – довольной и сытой. В доме чуть грязноватые окна, что, в общем, нормально для зимы, плотные шторы почти везде спущены. Наверное, там очень темно внутри...

– Мистер Дуриф, извините за вопрос, вы ведь живете не один? – спросил Дин.

– Что? О, нет, конечно же нет! Со мной живет моя сестра, Робин Малкольм. Она осталась вдовой несколько лет назад, и осталась жить в отчем доме вместе с детьми, моими племянниками – Сэмом и Оливией. Они помогают мне по дому и на ферме.

– Я хотел, если это возможно, сделать семейное фото на фоне дома.

– Думаю, можно, – Дуриф замялся, – хотя Робин выглядит не очень: она так и не оправилась после гибели супруга. Ужасный случай.

– А что произошло? – спросил мистер Хилл, перелистнув страницу в блокноте.

– Да обычное, в общем-то, дело. Вышел ночью подышать, в темноте споткнулся и упал горлом на кол из ограды загона, вон там, – Дуриф покачал головой и махнул рукой в сторону пологого склона. – Истек кровью еще до того, как его хватились.

– Хм, простите. Я не хотел задевать ваши чувства.

– Нет, все в порядке, мне он никогда не нравился: бил Робин и детей, выпивал и ругался с соседями. Но сестра его очень любила, так что лучше не упоминайте этого при ней.

Дуриф взбежал на крыльцо и отворил дверь; внутри Дин успел заметить темный коридор, увешанный связками сухих трав по стенам.

– Робин, родная, выходи! У нас гости, помнишь, я говорил тебе? Сэм, Оливия, где вы? – позвал фермер.

Ему никто не ответил, но в доме что-то зашуршало, задвигалось, послышался дробный топот ног по деревянной лестнице. Первым показался парень лет двадцати, одетый в старые джинсы, заправленные в высокие сапоги, и потертую куртку. Должно быть, Сэм. За ним вышла его сестра Оливия – помладше лет на пять, тоненькая и очень серьезная.

– Здравствуйте, – сказала она, глядя на Дина.

– Привет. Хочу сделать семейное фото, вы не против?

Брат с сестрой переглянулись, вопросительно посмотрели на дядю. Брэд Дуриф улыбнулся им и кивнул.

– Не против, – ответил тогда Сэм. – Только маму дождемся.

– Маму тоже? – удивилась Оливия. – Она ведь...

– Это семейное фото, дорогая, вся семья должна быть на нем, – мягко пояснил Дуриф.

– Если какие-то проблемы, то я не настаиваю, – Дин немного смутился.

– Нет-нет, никаких проблем, – уверил тот, – кроме тех, о которых я вас предупредил. Робин, родная, поторопись, мы все тебя ждем!

Дин не мог объяснить, что он чувствует и отчего так встревожен. С приходом племянников впечатление от Дурифа усилилось, нечто внутри настоятельно требовало немедленно уходить отсюда, хотя другая часть его сознания откровенно наслаждалась видами и покоем семейной фермы.

Женщина подошла почти бесшумно, просто появилась из темноты коридора. Дин удивился, как сильно она отличается от остальных. В ней не было радости или добродушия, как в Дурифе, не было спокойной серьезности детей. Робин Малкольм показалась Дину полной горя и страха. Она куталась в старую шаль и выглядела нездоровой.

– Кто вы? – глаза Робин метались с одного лица на другое. – Что случилось?

– Ничего не случилось, милая, это наши гости. Они делают репортаж о нашей ферме, я говорил тебе, да ведь? – Брэд Дуриф обнял сестру за плечи. – Смотри, это Ричард. Ты же помнишь Ричарда? Вот, прекрасно. А это надзорный О’Горман, его зовут Дин. Он правнук старого О’Гормана, приехал год назад из Новой Зеландии. С ними мистер Бернард Хилл, репортер из журнала, он записывает интервью.

Взгляд Робин Малкольм остановился на лице Дина, и тут же в ее лице промелькнуло что-то, кроме узнавания. Не облегчение, как с Ричардом, а что-то... тревожное.