Злобный юноша скривился, едва вспомнив имя врага. Он всем своим гнилым сердцем ненавидел этого парня за сделанное им, как, впрочем, и солнечные дни, ибо именно в один из таких дней всё и произошло.

" Нет, не думай об этом, незачем ворошить прошлое! " - сказал Мортон сам себе, сидя на троне, (находился он сейчас в главном зале дворца).

Данное место вызывало у него ещё большую ненависть, но делать нечего, ведь только здесь есть нужная обстановка и пентаграмма.

Неожиданно на одну из стен здания, (крыша у него по большей части отсутствовала) села лазурно-синяя птичка. Она задумчиво покрутила головой, пытаясь что-то разглядеть, а затем спорхнула вниз и начала деловито клевать семена каких-то растений на полу, прямо на части сложного магического узора, вычерченного на камне.

Молодой человек быстро вытянул указательный палец вперёд. В ту же секунду с него сорвалась алая молния и, чудом не задев, мигом улетевшую птицу, испепелила те семена.

" Как же я ненавижу этот проклятый мир! " - шипящим голосом проговорил Мортон - " Этих птиц, этих, вечно счастливых, жителей и особенно это яркое солнце! " - вдруг ему в голову пришла гениальная идея, что незамедлительно отразилось на лице - " Погодите-ка... А ведь я могу всё исправить! "

Юноша рывком встал с трона и подошёл к пентаграмме. Взмахом руки он поднял небольшой ветерок, достаточно сильный, чтобы сдуть листья пыль и другой мусор с неё. Затем, мощным ударом в середину, парень заставил рисунок засветиться слабым, едва заметным светом. В следующее мгновение он, щёлкнув пальцами, исчез. Появившись через полчаса и бормоча что-то про деревенщину, слишком сильно ударившею его, молодой человек стряхнул несколько капель своей крови, которую чудом успел собрать, (без чужой помощи он этого сделать не мог, ибо уже давно лишился способности наносить раны самому себе) на пентаграмму. Результат последовал незамедлительно: свет, исходящий от неё, усилился и приобрёл багровый оттенок, а небо, ещё совсем недавно такое чистое и безмятежное, стало покрываться красными тучами, будто болезненными опухолями.

Однако, Мортон пока не закончил. Он присел на корточки и, прислонив два пальца левой руки к магическому рисунку, прошептал: " Покарай моих врагов, но нужных мне не трогай. Ритарис ты сюда перенеси, коли идёшь со мною в ногу. Пускай же ненависть в тебе кипит и этот город целиком пусть поглотит! Желаю, чтобы был кошмар, худший из тех, на которые способен моей мысли дар! "

После юноша представил нечто зловещее и встал. Небеса к тому времени уже почти полностью скрылись за кровавыми тучами. Всё происходило в точности так, как он просил.

" Что ж, думаю теперь мне не хватает лишь одного... " - сказал Мортон, поднимая правую руку ладонью вверх.

В нескольких метрах над ней материализовался, висящий в воздухе, чуть искрящий рисунок часового циферблата. Стрелки двигались вперёд, как на настоящем, но неожиданно они застыли, а затем начали быстро вращаться в противоположную сторону. Параллельно с данным процессом замок очищался от пыли, мусора, проросших сквозь пол растений и восстанавливался. Вот, из кусочков камня сложилась крыша над головой, а вот заросли многочисленный трещины в конструкции, словно их и не было. Вскоре всё закончилось, дворец вернулся к прежнему состоянию. Остались только последние штрихи. Обычным щелчком злодей ещё немного видоизменил здание, сделав его чуть более устрашающим.

" Совсем другое дело! " - одобрительно произнёс парень, оглядывая результаты своей работы - " Теперь, пожалуй, можно и... " - его прервал странный мелодичный звук, раздавшийся из-за спины.

Обернувшись, молодой человек увидел Ритарис, лежащую на полу, в центре померкнувшей пентаграммы. На ней была длинная обтягивающая юбка, рубашка с модным пиджаком и туфли на высоких каблуках. Судя по одежде, она уже давно встала, однако сейчас её глаза по неизвестной причине, были закрыты, а дыхание такое слабое, что оно едва ощущалось.

" Ну вот, отлично, теперь мне ещё и с этим разбираться, " - совершенно бесчувственным голосом сказал Мортон - " Эх... Ладно, хорошо, " - он, вытянув руку вперёд, аккуратно поднял девушку в воздух, (при это положение её тела ни капельки не изменилось) - " постараюсь её разбудить, и надо бы ещё сделать что-нибудь прекрасное. Тогда уж она наверняка сохранится, " - молодой человек отправился в один из многочисленных залов замка. Мирно спящая Ритарис медленно поплыла за ним по воздуху - " Кстати, не помешает рассказать этой надоедливой Синтил, что я сделал с её подругами. К сожалению, для неё мне так и не удалось ничего придумать, поэтому, боюсь, задержать её сможет лишь неспособность бросить тех девчонок в беде, " - его лицо пересекла не предвещающая ничего хорошего улыбка во весь рот - " О да, думаю, им очень понравится мой пятый уровень. Конечно, жаль, что конец столь близок, однако всё рано или поздно обречено закончится. Вечная охота должна наступить! "

... Пять лучших подруг осторожно шли по лесу, стараясь производить как можно меньше шума. У Розэм это получалось особенно хорошо, хотя она даже здесь неизменно предпочитала идти вприпрыжку.

Ещё при входе выяснилось, что кошмар Мортона, захлестнувший Вертенвиль, не миновал и лес. Прежде он и так, своим мрачным, неприветливым видом и обилием теней внушал ужас. Теперь стало только хуже. Деревья, похожие на скрюченные коряги, обрели алый цвет, а на некоторых болтались, (благо, пустые) верёвки с петлёй.

Спустя несколько минут блужданий, действовать на нервы начали жутковатые, скребущие звуки, а также, постепенно усиливающийся, запах гнили и плесени.

Неожиданно лес оборвался, представив взору девушек обширную поляну, испещрённую паутиной трещин в земле, заполненных мутно-зелёной жижей. В самой её середине располагался огромный, чёрный, подобно самой тёмной ночи, лишённой звёзд и луны, дворец. Множество заострённых, листообразных башен, расположенных вокруг самой крупной из них, придавали зданию сходство с цветком лотоса. Увы, впечатление портили гигантские, судя по виду, недавно добавленные, каменные руки, упирающиеся в него и, похоже, заменяющие опоры.

Перепрыгнув через трещины, подруги, с лёгким чувством тревоги, вошли в замок, (дверь оказалась не запертой, будто их ждали). Внутри он практически не изменился, с тех пор, как Александр, будучи Одио, впервые заставил его появиться. Те же мрачные коридоры, такие же устрашающие гобелены. Правда, теперь количество дверей, ведущих в разнообразные комнаты, значительно увеличилось.

Не сумев совладать с любопытством, Синтил заглянула за одну из них. Там располагалась библиотека, шкафы в которой были доверху заполнены, стоящими аккуратными стопочками, книгами. Обычно, в подобной ситуации, девушка начала бы чуть ли не прыгать от счастья, радуясь, что нашла ещё больше полезных знаний, а может, кто знает, даже редких фолиантов, однако сейчас увиденное повергло её в шок. Все и каждая книга утыканы острыми гвоздями, шипами и иного рода лезвиями. С них на пол ежесекундно капала чёрная маслянистая жидкость, кажется, способная исказить любое живое создание, обратив его в полную противоположность самому себе. Внизу уже собралось несколько обширных луж из неё.

Быстро закрыв дверь, Синтил поспешила за подругами. Вскоре длинный коридор окончился слегка приоткрытым входом в тронный зал. По неизвестной причине, его наполнял клубящийся алый туман, сквозь которой было немыслимо что-либо разглядеть.

Спустя секундное колебание, девушки, опасаясь за жизнь Ритарис и стремясь спасти её, вошли на свой страх и риск, даже не предполагая, сколь большую помощь оказали своей подруге уже одним этим поступком.

... Ритарис очнулась на мягкой постели в одной из многих комнат дворца. Вокруг царил таинственный, не навевающий страха, полумрак, а единственным источником света служила позолоченная люстра наверху, каждый плафон которой наполнен светлячками.