Александр, кривя губы, неподвижно стоял на месте и слушал Маслову.

- Александр! – Наташа застонала. – Неужели ты не понимаешь? Я узнала, что она неверна тебе, и хотела убить ее, чтобы ты не стал убийцей!

Александр резко тряхнул головой, словно старался отбросить прочь печальные, навязчивые мысли, и рухнул на лавку, стоящую перед грубо сколоченным столом.

- Ладно, – устало пробормотал он, сдаваясь, – сегодня же ночью возвращаемся в Карелинку...

Дмитрий втолковывал Лизе, что царь примет их завтра, и нужно составить прошение. Лиза, казалось,колебалась, неосмеливаясьпринятьрешение.

- Я послал Канова проследить за князем, – безразлично заметил Кумазин, словно речь шла о каком-то пустяке. – Он только что поехал в Карелинку, и не один. Вместе с ним поехала Наташа. Князь возвращается с ней в свои владения, Лиза, и они оба будут рады, если ты подашь прошение о разводе.

Все с грустью посмотрели на вмиг побледневшее лицо молодой княгини. Ресницы Лизы встрепенулись, пряча глаза – незамутненные зеркала ее души. Губы дрогнули в слабой презрительной улыбке. Больше не колеблясь ни секунды, Лиза решительно подписала бумагу, протянутую Дмитрием, а затем встала и, прежде чем уйти, спокойно сказала:

- Прошу меня простить. Пойду к себе вместе с малышом. Увидимся за ужином.

Когда княгиня оказалась вдали от всех, ее лицо на секунду сморщилось, и тихие слезы накатились на глаза и повисли на ресницах, но не упали вниз. Лиза заставила себя подумать о том, что очень скоро она будет свободна, дурной сон закончится, и пробуждение навсегда разрушит оковы прошлого.

***

Карелин возвращался в свои владения. Настырная Наташа добилась, чего хотела, и теперь ехала в экипаже вместе с князем. Николашка, сидевший на козлах, повернул лошадей на широкую проселочную дорогу, оставив за спиной тракт, ведущий к Одессе, и вскоре экипаж уже подъезжал к воротам господской усадьбы.

Сентябрьский вечер неторопливо опускался на землю. Страда подошла к концу: пшеницу сжали, и даже успели обмолотить зерно и свезти его в овины, и сейчас повсюду, куда ни кинь глаз, простирались голые нивы, но осенняя краса опустевших полей не веселила князя, в глазах его таилась печаль. Он был рад тому, что по дороге им никто не встретился. Никто не выбежал навстречу, когда экипаж проехал под аркой усадебных ворот, миновал огромный двор и остановился у парадного входа. Никто не появился и тогда, когда князь уверенным шагом вошел в прихожую родного дома. Все будто вымерло вокруг. Дом стоял молчаливый и пустынный, будто заколдованный. На душе Карелина скребли кошки. Муторно было сознавать, что его жизнь исковеркана. Александр уныло тащился по огромной прихожей. Наташа угрюмо шла за ним.

- Какой ужасный беспорядок, – досадливо пробормотала она и добавила хозяйским тоном. – Сию же минуту созову всех сюда. Запустить так дом, это уж чересчур.

- Подожди, – остановил ее Александр и громко позвал, – Катя!

На зов Карелина прибежала счастливая служанка.

- Батюшка, вернулся, радость-то какая! – растроганно запричитала она. – Дозволь руки тебе облобызать...

- Иди сюда, Катя. Дай я обниму тебя. Как мог я думать, что одинок, если ты была рядом? Я был черствым глупцом, неблагодарным с тобой. Я всегда был неблагодарным с теми, кого люблю больше всех на свете.

Карелин обнял Катю, и она тихо заплакала от счастья, а потом, нехотя высвободилась из его объятий.

- Что с ребенком и барыней, батюшка? – с тревогой спросила она.

- Я все сделал, Катя, – ответил Александр, но в голосе его не слышалось радости, – вернул ребенка матери. Не бойся, я ее и пальцем не тронул. Думаю, она выстрадала больше, чем если бы я ее убил... И другого я тоже не убил, подожду, пока поправится, чтобы встретиться с ним на дуэли, как подобает дворянину, если к тому времени не раздумаю, – Александр устало махнул рукой, выражая презрение.

- Александр, сыночек мой родной, – грустно прошептала Катя и ласково погладила князя по высокому лбу, бледным, впалым щекам и печальным глазам, – ты, видать, тоже настрадался, глянь, словно из преисподней вернулся. Эти дни и для тебя страшными были. Отдохнуть тебе нужно, забыться. Может, поедешь куда... – Катя осеклась на полуслове – в проеме входной двери, она заметила молчаливо стоявшую Наташу. Катя посмотрела на нее и вздрогнула, будто во взгляде Масловой было что-то зловещее.

- Что она здесь делает? – спросила Катя одними губами.

- Наташа сама захотела приехать сюда, – безразлично ответил Карелин и повернулся к девушке. – Иди в свою комнату, Наташа, отдыхай с дороги, и будь послушной.

Во взгляде Наташи сверкнул неподдельный интерес. Она присмотрелась к увядшему с годами лицу Кати, а затем взглянула на Александра и впервые с огорчением заметила, что они похожи. В глубине ее себялюбивого сердца вскипал гнев. Неужели теперь ей придется драться с новым врагом? Неожиданно Карелин прервал ход ее мыслей.

- Я сказал, чтобы ты шла к себе, Наташа, – сухо велел он, и уже мягче добавил: – Идем со мной, Катя.

Александр и Наташа одновременно вышли из прихожей и направились в разные стороны.

- Сыночек, это она виновата... Наташа... – встревоженно шепнула Катя. – Зачем ты разрешил ей приехать сюда? Ты знаешь, что она никудышняя, и приехала только следить за тобой... да и молва ходит...

- Какая разница, Катя? – с досадой ответил князь. – Та, другая, тоже виновата, это с виду она честная да хорошая. Ты и сама видишь, что все слуги боготворят ее: для них она – ангел божий, а для меня – горечь да шипы... Я знаю, ты твердишь, что она невиновна, да только я в этом не уверен, и буду думать, как и раньше, что виновата. Наташа, та хоть не прикидывается.

- Велю, чтобы ванну тебе приготовили, – мягко сказала Катя, когда они подошли к комнате князя, – а сама поесть тебе принесу.

- Матушка, – растроганно пробормотал Александр, снова обнимая Катю.

- Александр, сыночек, не хочу я, чтобы кто-нибудь прознал нашу тайну, – еле слышно сказала она.

- Почему? Ведь ты моя матушка. Из-за тебя я плакал столько раз, и я горжусь, что моя матушка – ты. Я всем хочу сказать об этом...

- Не время сейчас, сыночек, подожди немножко, пусть всё уляжется.

- Ничего не изменится, матушка, но я послушаюсь тебя, чтобы порадовать. Поговорим об этом после. – Катя еще раз поцеловала Александра и тихо вышла, удрученная горем. Ей не нужны были слова, чтобы понять боль, что отравляла душу сына подобно яду. Она понимала, что Александр хотел побыть в одиночестве, погрузиться в свою боль, словно в безбрежное, темное, угрюмое море. Выйдя из комнаты, Катя столкнулась с поджидавшей ее Наташей.

- Могу я узнать твое новое место в этом доме, Катя? – жестко спросила Маслова. – Ты как-то странно разговариваешь с князем...

- Мне нечего сказать, – ответила старая служанка. – Коли позволишь, пойду займусь ванной и ужином для барина.

- Подожди. Я хочу знать, почему ты мой враг!

- А могу я спросить, почему ты враг для всех других?

- Думаю, ты ошибаешься, Катя. Пока еще я управляю Карелинкой, и могу наказать тебя за твою дерзость.

- Так накажи! – с вызовом ответила Катя.

- Ты так уверена в своем могуществе и покровительстве князя, но, послушай хорошенько, что я тебе скажу: не вставай у меня на пути, не пытайся бороться со мной, потому что очень скоро командовать в этом доме буду я.

- В Карелинке ты никогда не будешь командовать, Наташа! – спокойно ответила Катя, глядя Масловой прямо в глаза. – Когда-нибудь ты уберешься отсюда навсегда, еще хуже, чем раньше... И этот день не за горами. А сейчас дай мне пойти, куда я шла. Барин меня ждет.

- Тем хуже для тебя, старая дура, это я тебе обещаю, – зло прошипела Наташа, глядя вслед уходящей Кате.

На притихший дом медленно надвигалась ночь. Казалось, все уснуло в просторных, роскошно обставленных, но теперь унылых комнатах, лишь одна многострадальная, недремлющая душа, словно призрак, бродила по длинным галереям. Что искал Александр в этой паутине переходов. Каких воспоминаний? Какие тени преследовали его? В этот поздний час, наедине с собой, он не лгал себе, не притворялся. Князь прошел по спальне жены, в которой Лиза жила с той самой единственной ночи любви и боли, посмотрел на пустую колыбельку с содранной им в приступе ярости занавеской и вышел в сад, но тут же вернулся и остановился перед комнатой, в которой жил Лаврецкий. Александр нерешительно шагнул внутрь и подошел к маленькому комоду, в ящике которого валялись любовные письма Лизы к Федору. В комнате не осталось никаких вещей ненавистного гостя. Багаж и бумаги Федор забрал с собой, когда уезжал из поместья. Александр отпер ящик и достал письма. Едва увидев имя Лиза, Карелин снова обезумел от ярости и боли.