- Геннадий Геннадьич, голубчик, - обратился к нему посол, - принеси-ка, не зачти за труд, нам с Андреем Николаевичем по чашке кофе и каких-нибудь вкусных финских финтифлюшек: крендельков с корицей, печенек разных, бараночек. А мы тут пока потолкуем. - Кабинетный секретарь тут же удалился, кивнув головой в знак того, что понял ответственное поручение.

- Мне Володя Соловейко пишет в письме просьбу, чтобы я взял над то-бой, братец ты мой, опеку.

- Помилуйте Иван Борисович, я не нуждаюсь ни в какой опеке. У меня всё в порядке.

- Это похвально, - одобрил посол, немного окая, - что ты, друг мой ситный Андрюша, проявляешь скромность. А то многие другие всегда хотят что-нибудь получить от посла. Думают, что посол царь и бог. Но вот Володя пишет, что ты можешь мне пригодиться в качестве инженера-строителя. Ра-зумеется, после завершения твоей основной миссии как приёмщика книжно-го склада для Комитета по печати. Кстати, мне не совсем понятно, как это те-бя, ты же начальник главка, как мне передали, командировали в Финляндию по такому пустяшному поводу, с которым мог бы справиться любой простой инженер. Где тут собака зарыта? Объясни мне, пожалуйста.

- Скажу вам честно, Иван Борисович, - сказал Андрей, густо покраснев, - мне не хочется об этом говорить. На меня за что-то взъелся недавно назначенный на должность председателя Ненашенский. Видно, между нами пробежала чёрная кошка. Но я к Ненашенскому не в претензии.

- Ненашенский, говоришь? - переспросил Андрея посол.

В это время вошёл кабинетный секретарь и поставил на стеклянный столик между креслами поднос с хохломской росписью. На подносе стояли чашки с ложечками, кофейник, ваза с "финтифлюшками". Секретарь разлил по чашкам кофе, пахнущий изумительно, и удалился. С прямой, как у балет-ного танцовщика, спиной. Посол отхлебнул из чашки чуть дымящегося кофе и повторил то, что сказал перед приходом секретаря:

- Ненашенский, говоришь? Я его не знаю. Хорошо знал Михальчука, Стукалова, Пастушина. А Ненашенский? Нет, не знаю. Откуда он?

- Он был главным редактором газеты "Россия Советская". Некоторые злые языки называют её "Совраска".

- А! Хорошая газета. В ней бывают очень смелые статьи. Я иногда её читаю. Ну да ладно. Не хочешь говорить о чёрной кошке, не говори. Давай с тобой лучше обсудим ходатайство Володи Соловейко. Понимаешь, друг мой ситный, у меня уже есть один инженер-строитель. Он ведёт надзор за строи-тельством пристройки к зданию посольства. Ты не мог её видеть, потому что она находится с другой стороны от главного фасада. Кроме того, на совести этого инженера постоянный мелкий ремонт всех наших помещений. Инже-нер этот работает добросовестно, претензий у меня к нему нет. Он со всем ему порученным справляется неплохо. Сам посуди, к чему в таком случае нам второй инженер. Что же, мне теперь его увольнять за здорово живёшь? Меня могут не понять наши общественные организации: партком, профком и так далее. А ты сам, Андрюша, мил человек, как думаешь? Попробуй сесть на моё место. Как ты считаешь? Твой ответ мне будет интересен.

- Что вы, Иван Борисович, у меня и в мыслях такого нет, чтобы уволь-нять человека за здорово живёшь. Это будет нечестно. Даже если вы его паче чаяния уволите и предложите его место мне, я откажусь.

- Ну что ж, друг мой Андрюша, я рад твоему ответу.

Андрею показалось, что посол чего-то недоговаривает, и тогда он, же-лая придать значительности своей миссии в Финляндии, стал рассказывать:

- У меня, Иван Борисович, кроме моих обязанностей приёмщика книжного склада, есть важное поручение моего непосредственного шефа, заместителя председателя, Мисдянкина Емельяна Евдокимовича, бывшего зав. сектором идеологического отдела ЦК, изучить вопрос поставки из Фин-ляндии офсетной типографии огромной мощностью: четыре миллиарда краско-оттисков. Идею создания подобной типографии, мощностью, превы-шающей производительность двух крупнейших полиграфических комбина-тов: Чеховского и Можайского, Мисдянкин вынашивал давно. Когда ещё ра-ботал в ЦК. Он не уверен, есть ли такие машины в Финляндии, но знает, что они есть в Италии (фирма "Маринони"). И финнам как генподрядчику ничего не стоит привлечь "Маринони" в качестве субподрядчика. Мне надо будет согласовать с фирмой "Лемминкяйнен" хотя бы предварительные сроки поставки и ориентировочную сумму контракта.

И ещё одно, - добавил Андрей, немного смущаясь: - Я являюсь пред-седателем комиссии по канатным дорогам при Федерации горнолыжного спорта СССР. И по собственной инициативе хочу провентилировать вопрос о возможности поставки из Финляндии небольших буксировочных подъёмни-ков длиной 200-300 метров. В этих двух вопросах мне хотелось бы получить вашу, Иван Борисович, поддержку. Хотя бы просто одобрительную. Мне Во-лодя говорил, что вы книгочей и любите художественную литературу. Кроме того, любите кататься на горных лыжах.

Посол улыбнулся и фыркнул.

- Что касается книжек, я действительно люблю читать. У нас в посоль-стве очень хорошая библиотека. А вот что касается горных лыж, то здесь Во-лодя заблуждается. Я иногда действительно бегаю на равнинных лыжах, здесь это очень распространённый вид спорта. Мне, конечно, хотелось бы научиться кататься на горных лыжах, но, увы, я этого не умею.

Посол надолго замолчал, задумавшись, изредка прихлёбывая кофе. Андрей от него не отставал и, прихлёбывая кофе, не забывал съесть несколь-ко вкусных "финтифлюшек". Стоило послу на минутку отлучиться в уборную, как Андрей украдкой сунул в карман пиджака пару печенья. Вернувшись на своё место, посол побарабанил пальцами по стеклянной крышке столика и раздумчиво проговорил, чуть покашливая:

- Что касается типографии, Андрюша, друг мой ситный, то скажу тебе прямо: ничего из этой затеи не выйдет. Не то теперь время. - Посол показал пальцем на стенку, за которой была его приёмная, и где сидел кабинетный секретарь, потом похлопал ладонью себе по плечу, показывая этим, что у секретаря погоны отнюдь не дипломатические, и приложил палец к губам. Приблизившись к уху Андрея, прошептал: - В стране нет денег, все ждут больших перемен. - А потом уже громко: - А твой, как его, Мис-дянкин? ви-тает в эмпиреях. Эти ребята из ЦК всегда отличались фантазёрством. И чван-ством. Какая странная фамилия у него. А что касается подъёмников для ката-ния на лыжах с гор, это дело доброе. Я тебя в этом деле поддерживаю.

Андрей рассмеялся. Посол взглянул на него с недоумением, в котором таился вопрос: что здесь смешного?

- Вы, Иван Борисович, невольно напомнили мне один смешной случай, прямо живой анекдот. Можно расскажу?

- Рассказывай.

- Когда назначенный к нам в Комитет Мисдянкин приступил к работе, он мало что знал. Его сектор в ЦК занимался вопросами производства бумаги для печати. И он требовал, чтобы я ему писал справки по разным вопросам. Захотел познакомиться с хозяйством, и я ему посоветовал начать с Калининского полиграфкомбината, самого крупного в Комитете. Кстати, там строился первый у нас профилакторий для рабочих. Емельян Евдокимович попросил помощника позвонить в цековскую гостиницу в Калинине и заказать два номера на три места: один "люкс" - для себя и один двухместный для меня и водителя. Помощник всё исполнил и продиктовал фамилию босса: Мис-дян-кин. Дежурная переспросила, видно, сразу не поняла, и записала в журнале: Мис - Дян - Кин. Приезжаем мы в Калинин, едем в гостиницу. Емельян Евдокимович говорит в окошечко: у вас должны быть забронированы два номера, моя фамилия Мисдянкин. Та полистала книгу регистрации и говорит: такой фамилии у меня нет. У меня есть заказ на два номера для вьетнамской делегации. Вот, пожалуйста: Мис, Дян, Кин. Свободных номеров больше нет.