И грядущее «смещение полюсов» можно также трактовать и как смещение полярностей в человеческом обществе: сдвиг к групповому сознанию, своего рода «матриархат». Переход на иные вибрационные частоты, переход от познания с помощью логического ума к познанию эмоциональному, познанию с помощью чувств; смещение научной парадигмы.
Природа говорит на языке метафоры, – любил повторять другой американский ученый – биолог Грегори Бэйтсон. Бэйтсон не разделял разум и материю. Он также подчеркивал, что разум присущ не только индивидуальным организмам, но также социальным и экосистемам, а кроме того – внетелесным отношениям. «Связующий паттерн» – одно из любимых его выражений. Он был необычный ученый – на семинарах он шутил, рассказывал истории, анекдоты. Именно истории он считал царским путем к изучению отношений, к выявлению принципов организации в мире.
«Это напоминает мне одну историю», – говаривал он, и хочу повторить я, вспомнив сцену, которую мы с 5-летним тогда сыном Фёдором наблюдали, гуляя как-то в московском Ботаническом саду.
История про белку. Белка (а белкой называли Вакшью), меняя дупло, переносила детенышей с дерева на дерево. Бельчата упирались, цепляясь своими лапками за кору дуба, а мама, сама маленькая, неистово отдирала их от дерева, спускалась с ними на землю и бежала к стоящим метрах в десяти елям. С детенышем в зубах, она отчаянно и отважно прыгала мимо поджидавшей ее в траве вороны. Ворона пыталась преследовать белку, но та, петляя, терялась в верхушках елей… Каждый раз она возвращалась и, презрев опасность, переносила в другое дупло следующего. Ворона же нагло следила за добычей…
«Наша» белка перенесла тогда пять бельчат, преломив их незатейливое бытие, как Вакшья-белка поступает с нами, отдирая нас от одного дерева и бережно перенося на другое… Интересно также то, что та белка переносила детенышей с дуба в вечнозеленый ельник.
Такие истории сопровождают нас на каждом шагу: реальность мифа и реальность повседневной жизни переплетаются, создавая причудливые орнаменты, где миф становится реальностью, а реальность – мифом…
Дедка за репку, бабка за дедку,
внучка за бабку, сучка за внучку…
Возвращаясь к Вакшье, мы не можем не сказать, что рядом с ее именем в дошедших до нас текстах упоминаются и некие полуживотные-полулюди – Вакшья названа предводительницей девяти воинств, военачальники которых также поименованы. Они названы также стражами, или дозорными, обходящими небесный свод подобно тому, как дозорный обходит крепость. Можно предположить, что это некие циклы: про них также сказано, что в нашем мире (в нашей, действительно, крепости) они видны, как тени.
Назовем их. Это – Псоглавец (1), Змей, или Змееногий (2), Сокол (3), Ежеиглово, или Ежовоспинный (4), Вороноокий (5), Вепрерылый (6), Человек с головой петуха (7), Слонобивневый (8) и, наконец, Черепахопанцирный (9). Каждый страж имеет определенный атрибут (предмет силы, или символ), рядом с каждым стоит определяющее его число, причем все числа находятся в пределах 360 (числа́ градусов в Зодиакальном круге).
Итак, раз Вакшья – командир этого ограниченного временем и пространством мира, то дозорные суть некие принципы, лежащие в основании мира, структурирующие его, законы, по которым этот мир живет (и умирает)? Заметим, что именно эннеада – девятка богов – составляла традиционный пантеон богов Древнего Египта, девять повелителей ночи называли древние майя.
Но с какой стороны подступиться к этим стражам? Надо думать, что люди наделили их чертами хорошо знакомых им животных, чьи повадки, образ жизни были выражением, иллюстрацией закона, эмоциональным знаком бытия. Звери эти знакомы и нам, никто из них не вымер, так что мы можем пойти той же дорогой, что и наши предшественники, пытаясь увидеть взаимосвязи животных с известными нам принципами. Впрочем, некоторые персонажи нам уже знакомы: вепрь, змей, черепаха…
Нетрудно понять, что может быть связано с Соколом. Его атрибутами названы лук и стрела. Сокол, действительно, заметив добычу, стрелой падает на землю. Можно предположить, что Сокол олицетворяет собой Солнечный зодиак, солнечный круг. Одухотворяющий принцип, Перуна.
Сокол, по древнеперсидской легенде, пребывает на вершине мирового древа, стоящего посреди первобытного моря и содержащего в себе семена всех деревьев в мире. Сокол же разносит семена с этого древа, передавая их для оплодотворения дождю.
Зме́я свяжем с бабкой-драконидой, узлами Луны, с Луной вообще, Лунным зодиаком, лунной чашей. Этот орех мы уже раскололи.
▪ Давным-давно жило на этом солнечном свете существо под названием Джелбеге56; оно пожирало всё – воду, людей, деревья и даже камни. И потому-то с этого света послали туда, наверх, письмо тридцати трем небесным Гурмусту. А каким, спросят, образом послали? Это было письмо, написанное золотыми чернилами; развели огонь и сожгли его, говорят. Ведь иначе ничто не могло полететь к Гурмусту – не было же еще самолетов! Написали на бумаге золотыми чернилами, раздули огонь и таким образом послали письмо. И так, говорят, дошло оно до тридцати трех Гурмусту.
Когда письмо дошло туда и тридцать три Гурмусту прочли его и посоветовались, Бурган Башкы послал из тридцати Гурмусту Очирвана, чтобы он навел порядок, и наказал ему:
– Управься с Джелбеге из нижнего мира, да и возвращайся!
Это существо, этот бурган по имени Очирван57, сжег землю верхнюю и опалил землю нижнюю. И когда он приближался таким образом, Джелбеге нырнула в ядовитое озеро и залегла на его дне.
Это ядовитое озеро хлебал теперь сам бурган Очирван, он хлебал его, хлебал и, стало быть, всё его выпил. А когда он выпил его, выпил до дна это ядовитое озеро, оказалось, что там лежит Джелбеге. И, увидав, что там лежит Джелбеге, Очирван сказал:
– Лишая весь этот свет покоя, ты пожирала скот, пожирала людей и поджигала скалы. Тридцать три Гурмусту послали меня управиться с тобой. Что ты можешь на это возразить?
– Мне нечего возразить, то, что я делала, худо! – отвечала Джелбеге.
Тогда он разрубил ее золотым очуром, разрубил ее таким образом: переднюю часть отдал Ай Хааркану – Милостивому Месяцу, а заднюю часть – Хюн Хааркану – Милостивому Солнцу.
– Ты, труженик, владей этой частью! А ты, стойкий маленький муж, владей ее грудью. Вся сила теперь в ее груди!
И так как он это сказал, существо под названием Джелбеге и теперь еще там – на Милостивом Месяце. Кровь и нечистоты Джелбеге капали оттуда и стали червяками и муравьями, насекомыми – мухами и слепнями. Получилось так, что всё это возникло из крови и нечистот Джелбеге. Вот по какой причине всё это появилось!
Это – языческое слово из давних-предавних времен.
Вепрерылый может символизировать круг зодиакальных созвездий, Зодиак, или двенадцатиричность (вспомним роющего землю кабана, дикую свинью, в выводке которой до 12 поросят). Стадо кабанов обыкновенно роет одну большую яму в земле и располагается в ней, сблизившись мордами, обращенными к центру ямы, образуя своими телами круг, дольки зодиакального пирога. Число 12 – это число знака, открывающего Зодиак и в потенции содержащего в себе весь Круг Жизни, – число Овна. Число начала одного круга и конца другого, число завершенности. Последний знак Лунного круга, испив водицы которого, Иванушка стал козленочком. О скрытой структуре мира в виде додекаэдра – многогранника, имеющего двенадцать 5-угольных граней, в каждой из вершин которого сходятся 3 ребра, – говорили Платон и Пифагор.
▪ Рассказывают, что однажды, очень давно, когда звери умели говорить, один мальчик пошел с матерью к ручью, взяв с собой дудочку, на которой он любил играть по вечерам, чтобы девочки танцевали. Когда мальчик вернулся домой, он увидел, что забыл дудочку у ручья. Он хотел пойти поискать ее, но мать не разрешила, так как уже стемнело и наступил час, когда звери выходят из чащи на открытые места. Но мальчик заупрямился и пошел.
Звери увидели, что он идет к ручью, и решили спрятаться в чаще, чтобы схватить мальчика, когда он пойдет назад, и съесть. И вот, когда мальчик пошел домой, звери его окружили и стали спрашивать, что он тут делает в такой поздний час. Мальчик ответил, что он ходил к ручью искать свою дудочку, на которой он любит играть по вечерам, чтобы девочки танцевали. Тогда звери велели мальчику сыграть для них, чтобы и они тоже могли потанцевать. Мальчик взял дудочку и заиграл:
Филеле, филеле
Бабамин-оку, филеле!
И вот вышел танцевать ягуар. Танцевал, танцевал, совсем выбился из сил и ушел в лес. Потом пошел танцевать другой зверь, потом еще один, и скоро уже все звери кружились в танце. Танцевали они, танцевали, а потом один за другим уходили в чащу.
Бедный мальчик уже так устал, что просто не мог больше играть. Обезьяна вошла в круг и запела:
Поиграем, поиграем,
Потанцуем, потанцуем,
Китикау, китикау…
Наконец все ушли и остался один барашек. Он подошел к мальчику, взял дудочку, а мальчика прогнал. И начал играть. Мальчик давно уже был дома, а барашек всё играл.
А зверям в чаще леса ужасно хотелось съесть мальчика, и они говорили между собой:
– Братец барашек танцует слишком долго. Сейчас мы братца барашка тоже съедим.
Когда барашек устал играть, он бросил дудочку и убежал. Услышав, что стало тихо, звери вышли из чащи, но уже не нашли никого – ни мальчика, ни барашка.
