— Эй, — приложив ладонь к его щеке, я улыбнулась, — все правда нормально.

Наклонившись, я чмокнула его в кончик носа и тут же об этом пожалела. Ну вот как надо было обращаться с этим чудом, чтобы он от такой простой ласки засиял? Вот поэтому не люблю рабов. Мне их слишком жалко, я слишком хорошо с ними обращаюсь.

Приказав прийти в кабинет через полчаса уже в приличном виде и покормленным, я сама отправилась приводить себя в порядок.

Устроившись в кресле, я огладила полированную столешницу. Этот парнишка сбивает меня с толку. Вроде бы взрослый уже, столько должен был повидать, а наивный такой… Это делает его еще милее, но почему-то мне кажется, что он не со всеми хозяйками таким был. Как бы не огрызнулся он на меня, я же такого не терплю. Какая бы ни была добрая, наказываю всегда в полной мере.

Тихонько вошла Кали с подносом, уставленным тарелками, сервировала обед на столике у окна и, секунд пять подождав распоряжений, испарилась. Вышколенные слуги — счастье. Да и вообще в моей жизни много счастья. За столько долгих жизней я уже научилась его видеть в мелочах и, что немаловажно, ценить. Я люблю жить, хоть и привыкла делать это с определенным уровнем комфорта, близким к максимуму. Жизнь — это прекрасно.

Вздохнув, я отложила письма и встала. Активные занятия с утра вместо завтрака всегда пробуждают во мне аппетит.

Когда я уже закончила с едой, почти неслышно появился Вада. Грея ладони о кружку с кофе, я откинулась на спинку. Судя по тишине, он опять стоит у дверей. Ладно, пусть. Вот допью и буду решать, куда его деть на время приема. Не хочу сейчас об этом думать, хочу просто пить кофе и слушать потрескивание дров в камине.

Глядя в запотевшее окно, за которым явно было очень солнечно и морозно, я улыбнулась. Зима — прекрасное время года. Я часто рождалась зимой, даже в первый раз я родилась зимой. Другое дело, что между смертью и новым рождением разница в несколько секунд. И все равно зима для меня праздничное время.

— Ты чего здесь встал? — гневно спросили сзади. Задумавшись, я не услышала, как открывается дверь. — Пугаешь людей!

— Он стоит там, где я сказала стоять, — от двери не видно, что в этом кресле кто-то есть, но и мне не видно, кто столь нагло и шумно ввалился в мой кабинет. Поднявшись, я с кружкой в руках прошла к себе за стол, — как вы вообще вошли?

— Мне кто-то должен позволить? — высокомерно вздернул подбородок князь.

Я так понимаю, бедный Криш за дверью в ожидании выговора за то, что не удержал ретивого посетителя.

— Кажется, вам было назначено на пять часов, — приподняв брови, я скрестила руки на груди, — ужасно неприличный визит для такого высокопоставленного человека.

— В пять часов я буду занят, — мужчина бесцеремонно уселся в кресло для посетителей, — мне нужно убрать двадцать лет.

— Боюсь, сейчас я ничем не могу вам помочь, — покачав головой, я закинула ногу на ногу, — если вы не можете прийти в назначенное время, пожалуйста, перенесите прием. Для этого не обязательно приходить лично.

— Мне нужно сегодня! — кажется, у милорда плохой день, все его бесит прямо с утра пораньше. — Это что, так сложно?

— Не сложнее, чем приходить вовремя, — холодно улыбнулась я.

Этот человек надавил на мое самое больное место — на любовь к расписаниям. Мне казалось, уж аристократ должен быть пунктуален.

— Неужели вы думаете, что роман с королем делает вас всесильной? — желчно поинтересовался князь, барабаня пальцами по столу.

Его взгляд явно был направлен на мою шею, где красуется бледный, но все же заметный след жадного поцелуя.

— Неужели вы думаете, что после давнего разрыва с королем у меня не может быть других мужчин? — в тон ответила я, приподнимая брови.

Кажется, сейчас мы перейдем к взаимным оскорблениям, и этот разлюбезный дворянин от меня никогда и никаких услуг не получит. Вот прям чувствую.

Ему явно хотелось сказать что-нибудь насчет моей распущенности, но нет, сдержался.

— Что же, — князь встал, хлопнув ладонью по моему столу, вот нахал! — думаю, другие темпоральные маги смогут мне помочь.

— Как я рада, что больше не увижу вашу одаренную природным тактом и пунктуальностью персону, — откликнулась я, дружелюбно улыбаясь.

Проводив взглядом несостоявшегося клиента, я пару минут боролась с желанием написать в книге для остальных об отмене квоты, чтобы никогда он не смог получить наши услуги. Что же, от такого надо отвлечься.

Поднявшись с тяжелым вздохом, я поманила Ваду. Он подошел, в ожидании приказов рассматривая мое лицо. Такие прямые взгляды несколько раздражали, но без них ведь никуда, правда?

Приподнявшись на носочки, я обвила руками его шею, потянулась за поцелуем. И оборотень покорно наклонил голову, целуя меня нежно, с искоркой страсти. Теплые руки скользнули по талии, прижимая меня крепче к тренированному телу. Как же мне нравится…

Вада сел на полу, сбоку от стола, а я с легкой головой и прекрасным настроением взялась за письма. Хороший охранник — почти не слышно его. Только тихое дыхание, которое нетрудно не заметить, сливающееся с шумом пламени у меня за спиной.

Закончив с письмами, я просмотрела дела на сегодня. Князь не придет, клиентка на два часа прислала записку, что не может явиться. А это значит, что я свободна. Можно было бы прогуляться, но там холодно. Можно было бы почитать, но это всегда можно. А можно было бы и занять время до ужина…

Встав, я обошла стол и оборотня, направилась в свою спальню. Таскается за мной, чудик… Ну зато я сегодня буду в кои-то веки засыпать удовлетворенной и спать буду без снов.

Вада не подвел. Старательно убивал мое время, тихо постанывая иногда. И уж его точно не волновало, что я не проявляю удовольствие слишком громко.

Сыто потянувшись, я накрылась одеялом и пробормотала:

— Можешь идти.

— Куда? — встрепенулся парень, замер у кровати, только что застегнув брюки и даже не убрав руки от пояса.

— Тебе же выделили комнату, — вздохнув, я прикрыла глаза и посетовала: — а обещал, что будешь знать свое место.

— Я буду, но… — нервно переминаясь с ноги на ногу, брюнет покусал губу. — Я ведь должен вас защищать, а как я смогу, если буду далеко, я же… — словно смутившись, он опустил взгляд. — Дефектный, — чуть нахмурившись, я ждала продолжения. Спать с ним, конечно, очень уютно, но я привыкла быть в своей постели одна, чтобы никто не складывал на меня свои конечности, пусть и очень теплые, — позвольте остаться у дверей, госпожа.

И будет вот это он мне сопеть на всю комнату, да? С одной стороны, место свое он, и правда, знает. С другой, слишком настырно пытается на нем остаться.

— Ладно, — буркнула я.

Пусть лучше с моего разрешения, чем утром опять обнаружу несанкционированную ночевку рядом с постелью. Коврик, что ли, ему у двери постелить…

Приятным сюрпризом было то, что “у дверей”, выпрошенное оборотнем, оказалось с той стороны створок, в коридоре. Тем лучше — и место свое он знает, и тишина соблюдена. Я рановато ложусь спать, но день был непростым, полным напряженностей, я устала. Если уж целые сутки шли вразрез с расписанием, чего уже соблюдать его в последние часы дня…

========== Часть 4 ==========

Опять легла рано, шторы никто не закрыл, солнце разбудило, холодно, потому что камин не затоплен… Зато хотя бы выспалась…

Перевернувшись на живот, я обняла подушку и зарылась в нее лицом. Надо же, до сих пор чуть пахнет Вадой, навевает приятные мыслишки… Позвать его, что ли, пусть полежит со мной, погреет, я его, красивого и молодого, потрогаю, почешу за ушком…

Когда красивый и молодой оборотень спиной выбил дорогую дверь и шлепнулся на пол, я была несколько удивлена такой скорой материализации фантазий. Но парень вскочил, преграждая дорогу разъяренному Дарону, и многое прояснилось.

— Выйди и зайди нормально, — попросила я, не поднимая головы.

— Я тебе его что, для этого подарил? — рявкнул монарх, выхватывая из ножен меч. Вада, на удивление, даже не отступил, хотя защищаться ему нечем. — Он должен был жизнь твою защищать!