- И ты отвлекись. Выспись хорошенько.

- Легко сказать.

- Всё будет хорошо. Тебе надо держаться. Осталось совсем чуть-чуть потерпеть и всё наладится.

- Я так на это надеюсь.

Вопреки своим ожиданиям Ксения быстро заснула. А Вацлав, лёжа с ней в одной постели, заснуть никак не мог. Душу терзали запоздалые сожаления, острое чувство вины, стыд, но в то же время он испытывал чистую светлую радость, что у него есть сын, надежду, что скоро всё встанет на круги своя, что ему удастся искупить свою вину перед сыном и любимой женщиной. Ксения во сне прижалась к нему, и Вацлав обнял её. Он не может больше её отпустить. Ксения - единственная женщина, которую он любил, которую любит до сих пор и будет любить всегда, даже если она его никогда не простит.

На следующий день Вацлав отвёз Вадика и Ксению в больницу, сделав всё от него зависящее, чтобы им там было как можно удобнее и комфортнее.

Вечером он обдумывал своё положение. Он затеял большую игру. Обманывать опасно, но он надеялся, что Вадик и Ксения полюбят его по-настоящему. Ему просто нужно немного времени, чтобы успеть показать им, что на него можно положиться, что он в состоянии дать им то, что не дал Славик. Он просто обязан выдавить из памяти любимой всё, что надел его брат. С сыном проблем не будет, только бы операция прошла успешно.

***

- Ксения, Вам нет смысла тут оставаться. После операции Ваш сын будет находиться в реанимации какое-то время. Так положено. Вас туда всё равно не пустят, - терпеливо объяснял ей доктор.

- Куда же мне идти?

- Там Ваш муж пришёл, идите к нему. Вдвоём будет легче пережить это время. Можете несколько дней дома пожить. Как только Вашего мальчика можно будет перевести в обычную палату, мы Вам сообщим, и Вы сможете снова остаться с ним.

Славик сразу устремился к ней, как только увидел.

- Как он? - спросил муж первым делом, с тревогой заглядывая ей в глаза.

- Врачи говорят, что всё хорошо. Но я так боюсь.

Последнюю фразу она произнесла еле слышно, потому что к горлу подступили слёзы. Она столько времени держалась, старалась не показывать свой страх сыну, что сейчас, наконец увидев более менее близкого человека, не смогла сдержать эмоций. Муж обнял её, поцеловал в макушку и сказал:

- Я тоже боюсь. Очень боюсь, но изо всех сил верю, что всё будет хорошо. И ты веришь, я знаю.

- Да.

- Ну и всё. Успокойся, пожалуйста. Всё будет хорошо. Даже мыслей других не допускай. Никогда не думай о плохом для детей. Так мой дед говорил, он считал, что мысли материальны.

- Я постараюсь.

- Ты только представь. Операция пройдёт успешно. Наш мальчик станет здоровым. Он пойдёт в детский садик. Там у него появятся друзья. Каждый вечер, пока вы будете идти из садика, он будет рассказывать тебе, что он делал, с кем играл, чему научился, с кем дружил, а с кем подрался. А потом он пойдёт в школу. Ты сначала будешь страшно переживать, как у него там всё получится.

- А ты?

- А я не буду. Я и так знаю, что всё получится замечательно. Он будет очень хорошо учиться, дураком ему быть не в кого. Ещё он будет заниматься спортом.

- Ему же нельзя.

- Ты забыла? Он будет здоров на тот момент. Ну так вот. И в спорте у него всё будет получаться. Мы будем им очень гордиться. Потом он закончит школу и поступит в самый крутой ВУЗ, окончит его и станет классным специалистом.

- А потом?

- Ну что потом? Будет работать, женится, нарожает нам внуков. Вот тут то придётся тебе попотеть. Думаю, что тебе доверят воспитывать внуков.

Ксения даже заулыбалась, представив такую перспективу.

Конечно, страх периодически брал верх, невозможно при данных обстоятельствах оставаться совершенно спокойным. Но всё-таки каждый раз, когда паника готова была её поглотить, она чувствовала поддержку. Крепкие мужские руки успокаивали, обнимали, вытаскивали её на поверхность. Как хорошо, что она не одна. Славик очень старался отвлечь её и подбодрить. Сил удивляться подобным переменам не было. Славик был просто уверен, что с сыном ничего плохого не случиться, заражая этой уверенностью её. Его уверенность и спокойствие не были следствием равнодушия. Ксения поняла это, когда им сообщили, что операция прошла успешно. Славик, буквально, упал на стул, как будто его силы покинули.

- Слава Богу, - устало произнёс он, - Ещё бы немного, и я бы свихнулся от страха.

- Я думала, что ты совсем не боишься, - сказала Ксения, только теперь заметив, насколько он бледен, - Слав, с тобой всё в порядке?

- Нормально всё, просто перенервничал.

Дома они оба завалились спать. Сил не было даже на то, чтобы перекусить. Организм требовал отдыха.

Ксения проснулась и обнаружила, что лежит у мужа на груди, а он обнимает её. Она поспешила отодвинуться подальше. Когда это между ними была такая идиллия? Конечно, она благодарна Славику за заботу и поддержку, но расслабляться не стоило. Честно говоря, он её удивил. Она совсем не ожидала от мужа помощи. Для неё важно было, чтобы он нашёл деньги, а со всем остальным Ксения собиралась справляться сама. Но Славик сам отвёз их в больницу, устроил там, сам занимался всеми административными вопросами. Возникало такое ощущение, что мужа подменили. С чем связаны такие перемены? Неужели отцовские чувства, наконец, проснулись, когда жизни сына начала угрожать опасность? Хорошо бы, но маловероятно. Игру какую-то затеял? Ради чего? С них ведь взять то нечего. Ладно, поживём, увидим. Сейчас главное здоровье Вадика. С мужем она потом разберётся. Не стоит обольщаться на его счёт.

Поэтому утром Ксения старалась держаться отчуждённо. Она давно научилась держать дистанцию в этих отношениях. Это не касалось физической близости, скорее она не подпускала мужа к своей душе. Это позволяло не ощущать боли от его выходок, от его равнодушия. В их однокомнатной квартире существовало два параллельных мира, в одном из которых жили она и Вадик, а в другом сам по себе существовал Славик. Иногда они пересекались, но никогда не объединялись в общую вселенную. Ксения рассматривала мужа как источник дохода, место жительства, и хоть мизерную, но помощь с ребёнком. Он её - как прислугу, которой он платит небольшое количество денег за её труды, и как бесплатный секс без особых заморочек. Хотя последнее она забыла, когда случалось. В этом плане она перестала интересовать мужа последние два года. Такое развлечение он с лёгкостью находил на стороне, позволяя себе не ночевать дома. Ксения даже ревности не испытывала. Славик - временный человек в её жизни, от которого она ещё пока зависит, и больше ничего. Она даже была рада, что он не требует от неё исполнения супружеского долга. Ксения сомневалась, что теперь в состоянии его исполнить.

И всё же, почему Славик решил вдруг стать примерным мужем и отцом?

***

Вацлав был доволен. Как быстро и легко он уладил все вопросы, связанные с работой, сам не ожидал. Он поставил руководству условие, что отныне будет работать только в Москве. С его командировками покончено. В случае несогласия Вацлав готов был искать другую работу. С его опытом это было несложно, хотя и пришлось бы начинать всё практически с нуля, снова доказывать свою профессиональную состоятельность и незаменимость. Но начальство не сопротивлялось, видимо понимая, что и им не так то легко будет найти специалиста такого уровня. Ему даже решили отдать ту должность, ради которой всё и затевалось.

Он твёрдо вознамерился вернуть свою семью, которую так вероломно отобрал родной брат. Кстати, когда же, наконец, разрешат его похоронить? Он, наверное, должен оповестить Ксению о смерти мужа. Но ведь ей сейчас совсем не до этого, она очень переживает за сына. И как теперь она воспримет эту малоприятную новость, после того, как Вацлав две недели притворяется Славиком. Как он ей это объяснит? Понятно, что чем больше он молчит, тем тяжелее будет сказать правду. Но он каждый день откладывал этот сложный разговор на потом, находя для этого повод.