В воздухе стоял резкий запах древесного угля, оставшегося в жаровнях, где жарили сосиски, и Девин поняла, что проголодалась. Она решила наведаться в кухню и посмотреть, не появилось ли там волшебным образом угощение, как вчера утром. Она очень даже не прочь перекусить фруктовыми ватрушками – никогда не ела такого на завтрак! Но какое-то движение за окном привлекло ее внимание, и она замерла.

К поляне приближался аллигатор.

Огромный, черно-зеленый, он неторопливо вышагивал, шурша брюхом по дорожке. Его широкий и жесткий хвост оставлял на покрытой росой земле след. Ничего более красивого она в жизни не видела. Глаз не оторвать. Он прошествовал к лужайке и остановился. Прошло несколько минут… Что ему надо?

Аллигатор медленно повернул длинную бугристую голову, слегка ощерил зубы и посмотрел на нее:

– Иди за мной.

Она затаила дыхание. Чудовище повернулось, легким шагом двинулось влево, к озеру, и вскоре пропало из виду.

Девин пулей выскочила за дверь и ворвалась в комнату матери:

– Мама!

Кейт спала, накрыв голову подушкой.

– Мм-м?.. – промычала она.

– Мама!

Мать не отвечала, и Девин больше не могла ждать. Она выбежала из спальни, скатилась с крыльца, оставив входную дверь широко открытой. Сама не своя от возбуждения, как была, босиком, рванула по дорожке. Добежав до лужайки, она повернула влево и понеслась к озеру. Домчалась до мостков, прошлепала по уложенным Уэсом новеньким доскам до самого их конца. Она так пыхтела, что слышно было, наверное, на той стороне озера. Огляделась, обернувшись вокруг, пытаясь обнаружить незваного гостя. Берега как такового у озера не было, почва просто переходила в воду, образуя илистый выступ.

Где же аллигатор?

Девин отвела от лица спутанные волосы и поняла, что в спешке забыла надеть очки. Когда-то Девин носила глазную повязку, и она ей очень нравилась. А когда подросла, надевала реже и реже, пока врач не сказал, что повязка ей больше не нужна. Но он ошибался. Иногда, когда мамы не было рядом, она доставала свою повязку. Девин верила, что своим плохо видящим глазом способна многое разглядеть лучше, чем другие люди. Прикладывала ладонь к здоровому глазу и могла найти, например, сережку, затерявшуюся в ворсистом ковре. Могла отыскать тайные запасы шоколадных конфет в офисе бабушки Крикет, а еще – папину футболку, спрятанную мамой.

Девочка прикрыла ладошкой правый глаз и снова медленно огляделась. Ей хватило всего нескольких секунд. Ага, вот и он! Аллигатор уплыл на середину озера, виднелась только его макушка, и блестели над водой маленькие черные глазки. Он не шевелился, и поверхность озера была гладкой как шелк.

– Привет, – сказала Девин, опускаясь на колени.

Аллигатор немедленно ушел на глубину.

– Не бойся! – крикнула она. – Я тебя не трону!

Она так расстроилась, что хотелось плакать. Что теперь делать? Прыгать в озеро? Но Девин понимала, что делать этого не следует. Она на животе подползла к краю мостков и опустила пальцы в воду. Поболтала рукой взад и вперед, изображая приветствие. И вдруг почувствовала, как по пальцам скользнула грубая кожа – словно кошка выгнула спину, чтобы ее погладили.

Глазки аллигатора снова показались над водой в нескольких футах от нее.

Он что-то сказал, и она удивленно заморгала.

– Какая коробка? – спросила она. – Не вижу никакой коробки.

Аллигатор нырнул и снова появился на поверхности совсем близко к мосткам.

– Коробка аллигатора, – произнес этот потомок динозавров и опять исчез.

Прошло несколько минут. Девин приподнялась и уселась. Она долго висела над водой, и у нее закружилась голова. Вдруг раздался мощный всплеск, и аллигатор выскочил из воды. Тело его изогнулось, словно в судороге, он мотнул в воздухе головой в сторону мостков. Брызги окатили Девин, и она услышала, как что-то глухо ударилось о доски.

Девин опустила голову и увидела на мостках предмет, очень похожий на мокрый узловатый корень размером с большой стаканчик мороженого. Она подняла его. Конечно, она предпочла бы зуб, такой как мама нашла и подарила Уэсу, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. В конце концов немногие могут похвастаться тем, что получили подарок от аллигатора.

– Девин! – послышался голос матери.

Она обернулась. Ой-ой-ой… Ей хорошо знакома эта интонация.

– Я здесь! – крикнула Девин. – Все нормально.

Кейт шла по лужайке, и ноги ее скользили по мокрой траве. Короткие темные волосы после сна торчали во все стороны, словно у эльфа. Девин помнила день, когда мать обстриглась. Она потом долго не узнавала Кейт по утрам, не могла привыкнуть к ее виду. Сначала погиб отец, затем мать круто изменилась. И вдобавок в их жизнь вторглась бабушка Крикет. Когда Девин размышляла об этом, все ей казалось странным. Папа ушел в мир иной, но остальные-то были живы. Почти год мамины мысли витали непонятно где, она словно отсутствовала. Ни разу не улыбнулась. Вообще была никакая. Девин это очень не нравилось.

Но сейчас мама переменилась. Это видно. Сначала не очень-то верилось, но потом… Маме здесь лучше. Намного лучше! И ведь какой странный случай привел их сюда. Подумать только, а ведь все могло пойти совсем по-другому. Страшно представить. Что, если они не увидели бы на дороге аллигатора? Или Девин не нашла бы открытку? В сундуке со старыми платьями и всяким барахлом она рылась, сколько себя помнила, и ни разу не замечала почтовой карточки.

Это судьба.

– Что ты тут делаешь в такую рань? – спросила Кейт. Она подошла к дочери и опустилась рядом с ней на колени. – Почему ты мокрая? Да еще босиком… На кого ты похожа?

Девин потянулась к матери и приложила губы к ее уху.

– Я видела аллигатора, – прошептала она.

Кейт улыбнулась и потерла дочери руки, разогревая их:

– Милая моя, откуда здесь аллигаторы?

– А вот оттуда! – стояла на своем Девин и в доказательство протянула матери корень. – Он подарил мне это. Правда, я еще не знаю, что это значит.

– Понятно. Очень мило с его стороны.

Кейт заглянула дочери в глаза:

– Хорошо. А теперь я хочу, чтобы ты дала мне Торжественное обещание Девин. Обещай, что больше никогда не выйдешь из дома одна.

Они однажды договорились, что в особых, наиболее серьезных моментах жизни дочь будет давать матери Торжественное обещание Девин, которое обязательно надо выполнять, что бы ни случилось.

– Даю, – вздохнула Девин. – Но я же пыталась тебя разбудить.

Кейт встала и взяла дочь за руку:

– Понимаю. Главное, надо было меня подождать. Мы бы вместе пошли.

– Ладно, – сказала Девин.

Они зашагали обратно, и Девин все оглядывалась через плечо.

Аллигатор смотрел ей вслед. Потом погрузился в воду и исчез.

В тот день Эби пришла в домик под номером девять, легла на кровать и стала внимательно разглядывать потолок. На нем красовалось влажное пятно, очень похожее на велосипедное колесо. Оно было здесь уже несколько лет и постепенно становилось все больше. Возникло пятно в год, когда умер Джордж, и напоминало оно тогда черного жучка. Эби частенько приходила сюда и рассматривала его, и иногда готова была поклясться, что жучок – живой, он бегает по потолку и по буквам выводит слова, например «надежда», «любовь», «настоящий». Но стоило ей моргнуть, как слова исчезали… Пятно появилось в углу, где от влаги на самом верху отклеились обои. Эби давно собиралась устранить там протечку, но всякий раз в голове мелькало: «А вдруг жучок еще мне что-нибудь скажет?» И она оставляла все как есть.

В домике стояла великолепная кровать, старинная, ручной работы. В пансионате повсюду были антикварные вещи, оставшиеся у Эби с Джорджем от прежних спокойных времен и припрятанные, словно тайное сокровище, среди предметов подешевле. Простой туалетный столик, к примеру, соседствовал с купленным на распродаже комодом с антикварной инкрустацией и слегка замутившимся, словно волшебным, зеркалом. Джордж купил его во время медового месяца. Казалось, стоит попросить, и зеркало тотчас покажет тебя, только не как в жизни, а гораздо лучше. Правда, Эби ни разу не просила. Вообще-то, самой красивой в семье считалась ее сестра Мэрили. Но, несмотря на это, Джордж, завидный жених Атланты, неожиданно получивший в наследство от дедушки кучу денег, женился на Эби. О, как Мэрили старалась завоевать его сердце! Но разве забудешь, как в школе она постоянно дразнила его из-за рыжих волос и плохих зубов? А Эби всегда относилась к нему по-доброму, тем более что с детства была влюблена в него. Еще бы, на уроках Джордж так замечательно рисовал карандашом! К тому же он был из породы мечтателей, как и она сама. Получив наследство, ко всеобщему изумлению, Джордж решил жениться именно на Эби. У него был выбор, вокруг него роем вились красавицы. Та же Мэрили, пока не влюбилась в Талберта, заправщика с бензоколонки. Но Джордж никого в упор не видел, кроме Эби.