Буладина подошла к буфетной стойке и наполнила свою тарелку. «Какое мучение быть любопытной», – думала она. И внезапно замерла, увидев в углу стул.

– Постойте, не этот ли стул всегда стоит у Лизетты в кухне?

– Да, – подтвердил Джек.

Он сидел за столом рядом с дверью. Джек должен был уехать еще вчера. Но Буладина рано утром приметила Лизетту, украдкой покидавшую его коттедж, и поняла, что он все еще здесь.

– А что он здесь делает?

– Он ей больше не нужен.

Буладина с любопытством взглянула на Джека:

– А вы откуда знаете?

Джек уткнулся в свою тарелку, но уши у него густо покраснели. Буладина засмеялась и снова повернулась к буфету. Она сразу замолчала, увидев там блюдо с фруктами. В первый раз за все время фрукты были порезаны, и не как-нибудь, а в виде разнообразных фигур. Звездочки из ананаса. Мышиные мордочки из клубники. Черт возьми, это мог приготовить только совершенно счастливый человек! Вот так счастье на десерт!

Эби положила трубку и вошла в столовую.

– Не знаю, что и думать, – сказала она и приложила ладони к щекам.

Буладина всегда считала, что у Эби очень красивые руки – изящные, с длинными пальцами. Такие руки можно и нужно показывать. Однако сейчас дело было в другом. С хозяйкой пансионата творилось что-то странное.

– Эби, что случилось? – забеспокоилась Кейт.

– Звонил Ласло Паттерсон.

– Он едет? А ваш адвокат успеет?

– Ласло не приедет. Сказал, что у него возникли семейные проблемы. Сегодня утром он заявил жене, что разводится с ней. По этой причине, а также потому, что Уэс решил не продавать землю… – засмеялась она, – он отказывается от своего проекта.

Все вскочили и ринулись к Эби с вопросами.

– Что за игру он теперь затеял? – крикнула Кейт.

– Не думаю, что это игра, – проговорила Эби, которая не могла прийти в себя от изумления. – Я попросила прислать отказ в письменном виде, и он согласился. А юриста отослал домой.

– Так вы не продаете «Потерянное озеро»?! – воскликнула Буладина. – Вот это да!

– Скорее всего, нет. Во всяком случае, не Ласло Паттерсону, – сказала Эби. – Кейт, ты еще не передумала насчет вклада?

– Нет, – ответила Кейт и взяла Эби за руку. – Я всегда готова.

– Ага! – воскликнула Девин, подбегая к окну. – Из фургона выходит Уэс. И Селма тоже подъезжает.

Кейт быстро подошла к двери и распахнула ее.

– Здравствуй, сосед, – кивнула она Уэсу.

Тот остановился у порога.

– Ласло отказался подавать в суд. Собственность остается за Эби, – провозгласил он, сияя от радости. – Я видел в городе его адвоката, он заскочил выпить кофе перед отъездом в Атланту. Мне хотелось первому сообщить тебе об этом.

– А мы уже знаем, – смеясь, ответила Кейт. – Так что же случилось?

– Не знаю, – продолжая улыбаться, произнес Уэс и пожал плечами.

Эби подошла к двери и встала рядом с Кейт.

– Ты завтракал, Уэс? – спросила она.

– Нет.

– Тогда заходи. Надо кое-что обсудить. Я уезжаю на время. Пока я путешествую, хозяйничать в пансионате будет Кейт. Так что ей понадобится дельный помощник.

Кейт кивнула и протянула руку Уэсу. Он бережно принял ее, глядя Кейт прямо в глаза.

Рука в руке они переступили порог, и Уэс почувствовал, что он наконец вернулся домой.

Буладина протолкалась мимо взволнованных приятелей к двери.

– Наконец-то, – встретила она Селму, которая выходила из машины. – Давненько тебя не видели.

На Селме было красное платье со сногсшибательным вырезом, волосы ее растрепались. Ладонью она прикрыла след от любовного укуса на шее.

– А ты видела гостиницу рядом с аквапарком? – спросила она, стоя на подъездной дорожке. – Божественная. И почему это мы все здесь торчим?

– Действительно – почему? – отозвалась Буладина. – Заходи, будем завтракать. У нас прекрасные новости.

– Я уже ела, – сказала Селма, захлопнула дверцу машины и направилась к домикам.

– Тогда заходи ко мне попозже. – Буладина двинулась вслед за Селмой. – Выпьем чайку, у меня есть вкусное печенье.

– С какой стати? – подозрительно спросила Селма.

– Ну мы же подруги…

– Ты, Буладина, мне не подруга, – отрезала Селма, прыгая с ноги на ногу и снимая на ходу туфли на каблуке. – У меня друзей нет.

– Нет, ты моя подруга, – пыхтя от быстрой ходьбы, настаивала Буладина. – Ты моя лучшая подруга. И ты это знаешь. Зачем ты использовала последний амулет на человека, который тебе неприятен? Ты сделала это, чтобы спасти пансионат, где тебе никогда не нравилось? Признайся, ты сделала это ради меня. Ради всех нас. Концовки у тебя получаются потрясающие. И стиль твой мне тоже нравится.

– Ты сумасшедшая старуха, – буркнула Селма, поднимаясь по ступенькам на крыльцо домика. – Откуда ты знаешь, что я использовала последний амулет? – Она достала из сумочки ключи, потом резко повернулась.

Задыхаясь, Буладина оперлась о перила крыльца.

– Видела, – сказала она.

– Ты заходила ко мне без разрешения?! – негодующе воскликнула Селма.

– Я думала, что тебя похитил снежный человек.

– Нет уж, я провела время получше, – пробормотала Селма и сунула ключ в замок.

– Если приложить к засосу лед, быстрее пройдет, – посоветовала Буладина, поднялась по ступенькам и остановилась, ожидая, когда Селма откроет дверь.

– Лед? – Селма положила на шею ладонь. – Это же страшно холодно!

– Потому он и называется льдом.

– Ты что, хочешь зайти?

– Конечно.

– Когда же я от тебя наконец избавлюсь?!

– Никогда.

Селма шагнула в дом и придержала дверь, недовольно качая головой. Буладина вошла.

Закрывая дверь, Селма улыбнулась.

Из озера за домом наблюдал аллигатор. Он видел, как приехал Уэс и зашел в дом вместе с женщиной, которую всегда любил. Видел, как другая женщина, очень красивая, удаляется вместе со старушкой и обе пропадают из поля зрения в конце дорожки, ведущей к домикам. А девочка в очках стоит у окна столовой, прижав руку к стеклу, и улыбается ему.

Вода была его стихией. Она приятно обволакивала тело, над поверхностью оставались только глаза. Аллигатор кое-что помнил из давнего прошлого – ему было смутно знакомо чувство, которое он испытывал в прежней жизни. Как же называется это чувство – когда ты знаешь, что теперь все будет хорошо? Теперь оно едва брезжило на краю его первобытной памяти.

Аллигатор спрашивал себя, не исчезнет ли когда-нибудь совсем это ощущение пребывания в двух мирах. Может, однажды он будет плавать здесь, смотреть на мир, на этих людей и не узнавать их.

Может быть, когда-нибудь.

Но не сегодня.

Он в последний раз взглянул на девочку, полностью погрузился в воду и поплыл прочь.

В самом начале 2011 года у меня внезапно обнаружили рак груди на поздней стадии. Тогда я этого не понимала, но в тот год ужасного потрясения оказалась в одном из самых удивительных мест в своей жизни. И я там была не одна.

Хочу выразить свою благодарность поистине выдающимся врачам и всему медицинскому персоналу «Hope Cancer Center» и Миссии онкологического центра. Моей маме Луизе и моему папе Заку; Мишель Питтмэн; Хейди Кармэк; Келби и Ханне; Билли Суиллингу; Дженн Маккинли и всем из «Loopy Duetters» – Мег Уэйт Клэйтон, Келли Хармс Уиммер, Сьюзен Макбрайд, Менне Ван Прааг и Линни Тим за их песни; Трейси Ратбоун; Хелен Соседо; Нэнси и Сэнди Хенсли; Дебби Уэллмон; Бет Эллиот; Стефани Коулмэн Чэн; Александре Сэйперстайн за завитушки; Эрин Кэмпбелл; Джарретам; Хортонам; Гиббсам; Dix Creek Chapel; Кэролайн Мейс и Франческе Бест из Ходдера; Пэт Хупенгарнер; Пенни Кэррел и всей моей семье и друзьям и коллегам, всем, кто меня поддерживал. Дженнифер Эндерлин и всем сотрудникам издательства «St. Martin’s Press», которые были рядом, когда я с энтузиазмом принялась за работу, потому что после года испытаний бояться этого уже не стоило. Опыт получился поистине феноменальный. Благодарю своего агента Андреа Сирилло и всех из «JRA» за заботу, за доверие и восторг по любому поводу; Шуану Саммерс и всех остальных из «Random House». Вместе с вами я совершила удивительное, увлекательное путешествие в издательский мир. И в заключение хочу выразить благодарность своим читателям, с большинством которых я не знакома лично, но которые всегда были рядом со мной, когда мне сообщили о столь неожиданном диагнозе. Ваши записки и открытки с выражением добрых чувств и с молитвами, ваши подарки приходили ко мне, когда я больше всего в них нуждалась. Сердце мое до краев наполнено благодарностью к вам.