– Спасибо, так гораздо лучше. Итак, сегодня я расскажу вам на выбор – о солдатах, в том числе зеркальных, о подземных или о  нас и Величайших. Одна тема на ваш выбор. Обязуюсь рассказать все, что знаю… А я держу свое слово.

Алан с Брутом растерянно переглянулись:

– Одна тема? Э… у кого-то есть соображения, что нам нужнее в данный момент?

Брут пробубнил:

– Я бы с удовольствием узнал о подземных. Особенно, как их перекрыть…

Сашка, все также мягко улыбаясь, доброжелательно начал:

– Давайте, я изложу свою точку зрения, а потом мы ее обсудим. Так вот, на мой взгляд, сначала нам нужно узнать о синих, а заодно и о Величайших, как вы их называли. Почему сначала о них? Да потому, что пока мы не решим проблему с ними – мы не сможем добраться до солдат и переманить их на свою сторону, ведь синие просто не дадут им уйти… А вот имея в своем распоряжении лояльных синих – мы будем иметь и часть солдат, особенно тех, кто не уйдет за Лаэном добровольно. Насчет Величайших узнать было бы неплохо, но, на мой взгляд, если лишить их вас, синих, то сами по себе они никакой опасности не представляют. Так что мне кажется логичной такая цепочка – синие и Величайшие, потом солдаты и зеркальные, потом перекрываем доступ подземным и на закуску занимаемся ими… Извини, Алан, это образное выражение… Что скажете?

Олег с насмешливой ухмылкой ответил:

– Да, я тоже не прочь узнать о вас, синих… Я заинтригован.

Апрель разгадал скрытый смысл его слов и широко улыбнулся, переведя ожидающий взгляд на Сашку, а тот, нахмурившись, недовольно  поджал губы:

– Салага, давай не сейчас, мы ведь о серьезных вещах говорим…

Олег с усмешкой поднял ладони – мол, сдаюсь. Алан задумчиво произнес:

– Мне кажется разумным твой план, Саша. Человеческие потери при таком варианте могут быть минимальными с обеих сторон.

Сашка улыбнулся:

– Вот и замечательно. Апрель, да ты присаживайся, разговор-то долгий… Да и теплее у костра. Кстати, Алан, как ты смотришь на то, чтобы разрешить Апрелю, раз уж он на нашей стороне, передвижение по деревне и особенно сбор дров? Без оружия, естественно.

Алан растерянно приоткрыл рот, обводя нас всех удивленным взглядом. Потом протянул:

– Ну, если ты считаешь это необходимым…

– Да, считаю. Разрешишь? Ну вот и замечательно. Апрель, мы тебя слушаем…

Синий бросил на Сашку благодарный взгляд, оглядел остальных и скромно присел поближе к костру. Он явно мерз в своей тонкой тряпице поверх туники, но крепился. Собравшись с мыслями, он с теплой улыбкой еще раз обвел нас всех взглядом и начал:

– Спрашивайте, что именно вас интересует. Я отвечу на все ваши вопросы.

Алан удивленно двинул бровями и начал:

– Давай начнем с вас. Кто вы такие? Я вижу в тебе какие-то необычные способности, расскажи нам о них… Это только у тебя или у всех синих?

Апрель отвечал доброжелательно, подробно и обстоятельно. Его красивое лицо светилось радостью и безмятежностью. Он рассказал Алану примерно тоже, что и Сашке этой ночью. Тот был поражен.

– То есть жизнь Величайших, главных существ в куполе, устанавливающих правила и инструкции для всех его многочисленных обитателей зависит от вас, от двух десятков синих?

Апрель мягко улыбнулся:

– Да, примерно так.

– Но как?! Как это работает?

Тот на мгновение задумался:

– Александр, покажи свою правую кисть.

Сашка, ничего не понимая, протянул свою руку. Апрель продолжал:

– Вчера на костяшках пальцев у тебя были корочки засохшей крови, ты помнишь?

Сашка растерянно смотрел на свою руку, кожа была абсолютно гладкой:

– Э… да, было такое… Я разбил куксы об дерево шесть дней назад. Я, честно говоря, не помню – в каком виде они были вчера, но точно не такими гладкими…

Олег взял Сашкину руку и поднес к глазам, внимательно рассматривая. Мне даже отсюда было видно, что там ничего нет – ни корочек, ни даже отличающихся по цвету пятен новой кожи. Рука оказалась совсем гладкой, как будто там ничего и не было. В конце концов Олег хмыкнул и поднял взгляд на Апреля:

– Да уж, полезное умение…

Алан спросил:

– Так что, вы таким образом излечиваете их и продляете им жизнь? А сколько же им лет вообще?

– Этого я не знаю. Они об этом не считали нужным говорить, а сколько я себя помню, они всегда выглядели также, как и сейчас. Мы постоянно поддерживаем их жизненный тонус – каждый брат в течение месяца отдает свою энергию троим Величайшим, а остальные одиннадцать месяцев восстанавливается и занимается другими задачами… Энергия поступает извне, она безгранична, мы просто служим ее проводниками… Но, чересчур активное … ее использование приводит к психическому и физическому истощению проводника. Тогда он отказывает себе в жизни и его место, его месяц занимает резервный.

– Что значит – резервный?

– Как ты помнишь, …Алан, я уже говорил, что некоторые мои собратья, как и я, имеют имена месяцев. То есть двенадцать человек активного состава и девять резервных, которые заменяют основных по мере их выгорания. Это младший состав, они ждут своей очереди в тренировках и обучении.

Сашка мрачно спросил:

– И сколько таких апрелей ты перенес?

– На данный момент я прошел тринадцать циклов. Но я еще молод. Насколько я знаю, средний срок основного состава – двадцать пять циклов.

Сашка зверски скрипнул зубами и сжал кулаки. Алан спросил:

– А как вы там вообще живете? Чем занимаетесь, чем питаетесь, где спите?

– Занятий у нас много, в первую очередь обучение… Много чему, так все и не перечислишь… Старшие обучают младших. Развиваем силу и выносливость тела, метание чакр, проходим обучение и соревнования в пригодности к нахождению вне купола независимо от температуры и погодных условий, набираемся теоретических знаний от Величайших, сопровождаем их в перемещении по куполу, следим за порядком в наземном ярусе, иногда для этой цели устраиваем показательные наказания или казни  – по необходимости, нельзя сказать, что нам это нравится, необоснованная жестокость нам чужда… Мы просто выполняем свою работу… Обучаем зеркальных, ну и… следим за своим телом, благодаря постоянной прокачке энергии оно само восстанавливается от возможных ран или недостатков, но все же… По очереди следим за чистотой в нашем секторе… Чем питаемся? Да примерно тем же самым, что и ваши первородные, только мясо берем у охотников, а не в птичнике… Да и вообще, это редкая и нелюбимая у нас пища, ведь отходы переработки мяса засоряют нашу энергетическую проводимость и потом приходится прилагать усилия, чтобы от них очиститься. Мы спим в одной большой светлой спальне, а когда приходит особый месяц, то собрат проводит ночи в комнатах Величайших… Пока может, обычно это две-три недели. А когда уже не может, то доживает этот месяц в специальном помещении, Величайшие приходят туда сами. А у них отдельные комнаты, довольно удобные…

– А кто они вообще, твои Величайшие? Откуда им известны слова и понятия предыдущих эпох, которые проскальзывали в твоих рассказах и рассказах Лаэна – пушечное мясо, дезертиры, рай, овцы? Я так понял, что вы знаете об этом от них, а вот они – откуда?

Апрель криво улыбнулся:

– Ты мог бы и сам догадаться, му… Алан. Они ретрансляторы.

Какое-то время стояла гробовая тишина. Потом Брут вскочил со своего места:

– Что?! Эти твари, сгубившие сотни детей, женщин, мужчин, заставившие нас всю жизнь считать себя неполноценными, проводящие комиссии по установлению процентов соответствия, стерилизации младенцев и ежегодный вопрос о целесообразности  существования – они тоже мутанты?

Я даже не ожидала от Брута такой эмоциональности. У него уже довольно сильно отрасли густые черные волосы и с ними он был гораздо привлекательнее. Сейчас же его светлые глаза метали молнии, но я могла его понять – уж он насмотрелся достаточно… Алан сидел с мертвенно-бледным лицом и смотрел в одну точку. Мы же просто окаменели от удивления. Апрель продолжал: