Советник расцвел. Мой намек ясен. Я даю понять, что не претендую на его положение и не буду что–то менять.

Ко мне на коленки просится принц. Он смотрит на меня с опаской, но пересиливает свое отвращение. Хочет играть с «прежним» Катэром, ему особой разницы нет, от какой морды прятаться. Вернее даже веселее будет убегать от монстра!

И тут вскакивает Эмма. Вот она ревность! За ней подрывается Гелана. Успевает увести кричащего сынишку от визжащей сводной сестры. Эмма с победным видом взбирается на мои колени, а я между делом прислоняю ладошку к ее заднице.

В зале остаются Феликс, его дочь, Эмма и я.

– За цветущую молодую пару! – восклицает жирный Феликс, поблескивая своими черными глазками. Эмма в ударе! Она хватает бокал. К нам подлетает официантка и мгновенно наполняет его до краев. Затем мне, я тоже беру. Только Шейлия кривится, не хочет она пить. Зла на меня, видимо...

Феликс откланялся. По нему было видно, что хочет скорее нырнуть в свой бассейн к рабыням. А вот Шейлия что–то держит за пазухой. Смотрит на Эмму, та ей явно мешает. Но принцесса не спешит уходить, пригрелась на коленках. Щекой в грудь уткнулась и поглядывает в ответ на дочь советника своим «хомячковым» взглядом.

– Почему рыцарь не сказал леди, что змея точит на него зуб? – начала, не выдержав, Шейлия. Я смотрю на нее и вижу по ее выражению неприязнь. Она борется, но ничего не выходит, уводит глаза в сторону.

– Какая теперь разница, – отвечаю я, предлагая Эмме вино. Та принимает и хлебает, как воду.

– Рыцарь не должен думать, будто его бросили друзья, – бормочет Шейлия. – Змея пожаловалась бородатому змею. Да так пожаловалась, что леди ничего не могли сделать. Если рыцарь еще не понял, там уже шли к нему белые кролики, чтобы яйца отрезать.

– Да неужели?! – прыскаю я.

– Змея пожаловалась, что ее и в хвост и в гриву...

– А разве бывают змеи с бородой и гривой? – шепчет мне на ухо Эмма, стесняясь дочери советника. Но ей хочется спросить, в заднице зудит детское любопытство. Я прижимаю ее крепче. А Шейлия ехидно улыбается. Завуалированный разговор удался.

– Это леди прислали хомячка спасти рыцаря? – спрашиваю я, трепля Эмму за волосы.

– Да, – выдыхает Шейлия и, наконец, решительно опрокидывает в свой накрашенный рот бокал вина.

– И как же вы уговорили хомячка?

– Хм. – Шейлия облизывает губы. Я в маленьком шоке.

– Свадебным тортом?! – вырывается из меня. Кончилась сказка о рыцарях, змеях, да яйцах. Эмма вздрагивает. У нее на этот счет теперь не очень хорошие ассоциации. Я разочарован, неужели Эмма продалась за торт? А я–то думал... может она и любит меня, но решилась на свадьбу только из–за огромного торта, что ей пообещали две хитрые женщины Шейлия и Гелана.

– Вы останетесь на Шенни, ваше величество? – вдруг переводит тему Шейлия. В принципе она сказала все, что хотела. Мне и хорошо и плохо. Была капля благодарности к Эмме, теперь и этого нет. Зато появилось море благодарности двум хитрым сильным и очаровательным особам, которые намекают, что я их должник. Чудно. А с другой стороны, это они виноваты в том, что я попал в немилость Юлианы, императрица своим гонором, а дочь советника своей прогулкой.

– Я еще не решил. – Бросаю. – Но корабль так просто не отдам, даже если останусь тут. А ты действительно хочешь на Рэю?

– Теперь уж и не знаю, все меняется. И ой–ей–ей, как пугающе меняется...

Вскоре Шейлия ушла. А я решил сегодня ночевать в своем доме. Мой величественный дворец с сотнями рабынь и огромными пространствами доставлял дискомфорт.

«Хомячок» меня побаивается, но слушается. Мой корабль ждет меня на площадке. Дремлющую Эмму на руках несет рыцарь в белом мундире. Теперь ее от себя нельзя отпускать, моя маленькая глупенькая девочка подвержена влиянию. Я не мастер подковерных игр, но нужно втягиваться в общие интриги и усиливать свои позиции.

На корабле встречает голубоглазая маленькая Лина. И эта прячет взгляд. Мне не по себе. Я не видел их целую вечность. Впервые после ямы решился показаться им. Их лица – это уже не представление в театре, это не прошлое, а суровое настоящее. Моя правда и моя искренность. Злость забирает мое настроение полностью.

Резкими движениями я показываю свое недовольство. Лина чувствует все и исчезает, это ее профессиональное. Эмму кладут на мою кровать в моей каюте. Я отпускаю рыцаря, этим белым ублюдкам доверия нет и не будет. Они боятся моего гнева, это ощущается.

Смотрю на спящую Эмму. Мой «хомячок» перепил и вырубился. Жалко ее немножко... Я жестоко с ней обошелся, она мое спасение и нужно что–то менять. Сейчас я понимаю, что вел себя слишком развязно. Снова хочется жить... снова хочется чувствовать эту жизнь.

Эйфория прошла. Счастье, что я спасен – это очередное доказательство снисхождения, моего унижения и жалости ко мне. Я жалок. Сон про свадьбу и краски Шенни закончился. Теперь что–то давит.

Скидываю мундир и смотрюсь в зеркало. Шрамы на лице неизбежны, на спине тем более. Мой правый глаз вытек не сразу, примерно за один день в яме. Мрази. Его можно было спасти, но они все не спешили это делать. Я смотрю на свое изуродованное лицо. Позор. Ведь не в бою я стал таким, это не раны от меча или шпаги, и не следы от ударов магии. Обычный рабский кнут... Слухи разойдутся по всей империи. Их ЗМЕЯ распустит с огромным удовольствием.

Через зеркало я вижу Эмму, нежащуюся на кровати. Вот теперь моя половинка и мой крест. Это конец... нет больше прежнего Катэра. Не видать мне гулянок на Рэе, ни одна нормальная женщина со мной не ляжет, ни одна! Только шлюха ради положения и денег! Теперь меня будут ублажать рабыни, источая льстивые улыбки, наигранную страсть и влечение.

Что мне делать?! За какую цель зацепиться?! Что двигало мной раньше?

Жалость выдавливается из меня. Я слаб и жалею себя. Все рухнуло.

Камилла теперь недосягаема. Ирония моей истории в том, что даже Ридли, которого я изуродовал за Глорию, теперь выглядит на много красивее и мужественнее меня. А что до маркизы Эмилии, которую я жестко... та будет особенно рада. Каждый из них будет проговаривать в своих мыслях, что все нутро Катэра теперь вырвалось напоказ. НЕТ! Им не получить такого зрелища и удовольствия! Я больше никогда не появлюсь на Рэе...

Тихонько вою от бессильной злобы.

Корабль взлетает. Через двадцать минут я буду дома. Сердце сдавливает волнение. Мои девочки увидят меня таким...

Их взгляды изменились. Но они стараются. Служанки аккуратно избавляют меня от остатков одежды. В отдельной комнате ждет маг–целитель. Мое тело осматривают и смазывают раны. Маг говорит, что не желательно активно двигаться, пока все не затянется. Я киваю, мне плевать. Вскоре выгоняю его, он слишком навязчив.

Эмма осталась спать на корабле. Мне все равно, не пропадет.

Поганое состояние, тело скованно ранами, что при любом удобном случае сочатся и пачкают все вокруг. Мерзость.

– Ваше величество, прибыла дворцовая охрана, – заявляет мне управляющая. Голос Алии слегка подрагивает.

– Что им надо? – хриплю я, поглощая вино.

– У вас на борту корабля принцесса Эмма, – напоминает Алия. – Часть прибывшей охраны ваша, ее можно легко отпустить. А вот остальные, хм... они самим императором уполномочены всюду следовать за ней.

– Зови сюда Глорию!

Пришла Глория, я поручил ей охранять Эмму, как своего сюзерена. И заодно всех своих рыцарей к принцессе приставил.

– Покатайте ее на корабле! – блею я. – Чтоб у Эммы глаза горели, на орбиту слетайте, по Шенни с ветерком... Всюду с ней возитесь, развлекайте. Даже если придется и в песнь, и в пляс... Вам ясно?!

– Да, ваше величество! – чеканит Глория.

– А эти белые кролики пусть за ней на каретах гоняют! За тенью корабля по Шенни бегают! Головой отвечаете все!!

– Да, ваше величество!

Вальки уходит. Она недовольна, но это ее проблемы. От белых рыцарей избавились. Пусть они считают, что это капризы Эммы. На моем корабле она в безопасности. Лина найдет, чем ее развлечь. А виды с орбиты просто великолепные.