Ифань догадывался, почему он не обернулся. Особого ума не требовалось, чтобы сообразить, что тут к чему. Когда два года торчишь за белыми стенами и общаешься только с людьми в голубых халатах, а потом вдруг оказываешься снова в объятиях скорости и свободы, но совсем не так, как мечталось, то спектр эмоций несколько банален и предсказуем. Правда, из-за банальности и предсказуемости эти эмоции слабее не становятся.

Ифань поймал Чонина за плечо, притянул к себе и крепко обнял. Чонин молча уткнулся носом ему в шею — и всё. Достаточно, чтобы утешить. Слова не требовались. Ничего больше не требовалось. Ифань просто легонько гладил Чонина по голове и ждал, когда того отпустит.

Отношения между их семьями всегда складывались настолько запутанно, что Ифань привык воспринимать Чонина в качестве ещё одного младшего брата. Ему нравилось состязаться с Чонином и делить пополам маленькие тайны. Шунь не умел хранить чужие секреты, зато умел Чонин. Не хуже, чем Ифань. И по этой причине Ифань оставался единственным человеком, который мог увидеть боль Чонина и который обладал привилегией утешать Чонина, когда тому было плохо.

— Задержишься сегодня? — едва слышно спросил через несколько минут Чонин.

— Если надо. Что ты уже придумал? Если беспокоишься из-за номеров, то напрасно. Я хотел как раз распорядиться по этому поводу. И чтобы за Роном следили в оба.

— Нет. Хочу опробовать траектории вхождения в ворота.

— Есть идеи? — помедлив, уточнил Ифань. Пропустил меж пальцами тяжёлые тёмные пряди, погладил. — Тебе бы постричься…

— Парочка завалялась. Обдумывал их в то время, пока валялся на койке. Стоит испытать на практике. Вдруг они не такие уж и паршивые?

— Хочешь урвать чемпионский титул тоже?

— Да наплевать мне на титул…

— Знаю. Я знаю. Прости. — Ифань крепче обнял Чонина и похлопал его по спине ладонью. — С Ханем надо что-то делать. Ему сейчас паршиво, наверное. Хочешь с ним поговорить?

— Если поговорю, ему станет ещё паршивее.

— Хм… может быть. Но поговорить надо. Он наверняка думает, что Чунмён в нём разочаровался, раз поступил вот так.

— Правильно думает. Чунмён, как видно, вообще во всём разочаровался, раз стал играть грязно. Куда хуже, если это всплывёт. Ты как-то спрашивал, чего я хочу, помнишь?

— Угу.

— Я хочу собственную команду.

— Мечтать не запрещено законом, но законом запрещено подданным Империи Антарес представлять команду на гонках. Разрешено лишь быть участниками других команд. Ты не можешь, прости.

— Знаю. Но всё равно хочу.

— Найди себе омегу за пределами Империи, пускай он создаёт команду, которая фактически будет твоей. Других вариантов я не вижу.

— То есть, ты уже думал об этом? — предположил Чонин и мягко отстранился. Отпустило окончательно, как видно, что и прекрасно.

— Думал, но толку мало. Да и не хочется браться за такое одному.

— Ты можешь рассчитывать и на меня.

— Лучше давай рассчитывать на меня будешь ты, хорошо? Я уже не в том возрасте, чтобы подыскивать себе омегу, а вот ты ещё вполне можешь. Как тебе вариант с Бэкхёном?

— Да ну тебя!.. — обфырчал Ифаня заметно потеплевший Чонин. — Бэкхён спит и видит большую семью с Чанёлем во главе.

— А Чанёль — медленный газ, да-да…

— Что, прости?

— Да так, шутка сезона.

— Что ещё за шутка такая? И почему вдруг медленный газ, а не конкретный тормоз?

========== Глава 11 ==========

Комментарий к Глава 11

Бета прореяла тенью отца Гамлета, украдкой оставила главу и понуро побрела спать тт

Когда всё на первый взгляд выглядит простым и понятным, стоит посмотреть на это под другим углом, чтобы не пропустить нечто действительно важное и не обмануться. Потому что всё в нашей жизни подобно айсбергу: на поверхности всегда лишь одна девятая истины, а восемь девятых сокрыты в тёмных глубинах.

Глава 11

Хань примчался в ангар пораньше, чтобы перехватить Чонина перед выходом на трассу. Он хотел поговорить до начала гонки и хоть как-то разъяснить случившееся во время квалификации. Меньше всего он желал, чтобы Чонин думал о нём плохо как в постели, так и за её пределами.

Хань любил гонки. Несмотря ни на что. Несмотря на нынешнюю ситуацию и окружавшее его вечное недовольство Чунмёна. И он хотел, чтобы Чонин знал об этом.

Застать Чонина в раздевалке ему удалось, только вот Чонин явно не испытывал ни малейшего желания с кем-либо говорить. Даже не взглянул на Ханя и продолжил молча застёгивать форму, на которой — вопреки распоряжению Чунмёна — красовались две крупные восьмёрки.

Яркий красный и смуглая кожа…

— Чонин.

Ноль реакции. Сосредоточенность и отстранённость. Лишь смуглые пальцы на ремнях и замках, а пол-лица завешено длинной чёлкой.

— Чонин, мне очень нужно…

— Незачем. — Коротко и ясно. И весьма недоброжелательно.

— Чонин, я просто…

— Незачем, — упрямо повторил Чонин, расправив отворот на рукаве.

— Но ведь…

— Я ещё ни разу не сказал, что ты в чём-то виноват. Незачем. Просто сосредоточься на гонке и дай мне сделать то же самое. Пусть Чунмён сам замаливает свои грехи. Вешать их на кого-то иного я не собирался и не собираюсь. Всё.

Чонин поправил ремень и вымелся из раздевалки, оставив Ханя в гордом одиночестве. На время, потому что через пару минут заявился Тао и тоже принялся сосредоточенно облачаться в форму, не глядя на Ханя.

— Тао, тебе нравится просто быть на трассе?

Тао замер, потом продолжил медленно застёгивать форму. Ответил он не сразу, но ответил.

— Да, нравится. Но толку от этого немного, если играть по правилам Чунмёна.

— Почему же ты не сменишь конюшню?

— А почему не меняешь конюшню ты сам? Быть может, потому что мы никому не нужны вне Трансформер? Для прочих я — жалкий середняк, а в тебя верит лишь Чунмён. Только Чонин чего-то стоит на самом деле, но пока никто об этом не знает. Благодаря Чунмёну. Опять. Это сложно. — Тао управился с формой и тоже вымелся из раздевалки.

Хань опустился на лавку, сложил руки на коленях и сжал кулаки. Легко же было Чонину сказать: «Просто сосредоточься на гонке». Но как же нелегко это сделать именно сейчас. Хань не ощущал и тени радости из-за выгодной стартовой позиции. Какая радость, если эта позиция по праву принадлежала Чонину? Хань куда больше радовался бы своей законной второй позиции. Да, оттуда не войдёшь в ворота трассы первым, но позиция всё равно прекрасная.

Была бы.

— Хань, скорее собирайся, времени мало! — поторопил его Ифань, влетевший в раздевалку. Он тут же принялся тормошить Ханя и силком запихивать его в форму. — Соберись и покажи всё, на что способен. Да, это не будет легко, потому что придётся учитывать не только Чанёля, но и Чонина. Зато Чонин с тобой в одной команде и всегда выручит. Шевелись…

Хань безвольно уронил руки вдоль тела, позволив Ифаню заняться замками и ремнями.

— Как тебе вообще удавалось иногда побеждать с Чонином на трассе?

— Чонин тоже человек. И у каждого гонщика всегда есть слабости. Надо просто улучить момент. Удача, друг мой, это когда после долгих приготовлений и расчётов подворачивается удобный случай. Соберись и выиграй эту чёртову гонку. Живее!

Хань послушно выбежал из раздевалки и кинулся в ангар, влез в болид и позволил проверить настройки. Ну а затем замигал долгожданный сигнал вылета на стартовые позиции.

— Сегодня с вами снова я, — порадовал на официальном трансляционном канале всех участников и зрителей Бэкхён. — А у нас тут новый расклад. Лучшая стартовая позиция занята дебютантом конюшни Трансформер. Прошу любить и жаловать — Лу Хань, номер семь. Только посмотрите на этот сверкающий алый болид с кокетливой семёркой на корме. Конфетка, м-м-м! Готов поспорить, на ваших мониторах, дорогие зрители, он кажется игрушечным, но вот когда эта конфетка разгонится до первой космической… Ага. Вторая позиция слева от первой принадлежит Ким Чонину. Вы все его помните. Одни считают его живой легендой трассы и её королём, другие — историей Формулы Определения. Сегодня мы узнаем, чьё мнение наиболее верное. Итак, вторая позиция — Кай, номер восемьдесят восемь, сменивший цвета Эльдорадо на Трансформер. Что-то мне подсказывает, что владелец Эльдорадо нынче рвёт волосы на всех доступных и недоступных местах и проклинает Ким Чунмёна. Третья позиция снова у Трансформер и ведомого Тао под номером шестьдесят восемь. Иногда Тао радует зрителей и показывает класс. Иногда. Потому пожелаем ему сегодня блеснуть поярче. На четвёртой позиции притулился обиженный Пак Чанёль, Весельчак из Эльдорадо. Вам не кажется, что даже у его болида печальный и понурый видок? Мне вот очень даже так кажется, — отрывался Бэкхён.