— Похоже на то, милорд, — отозвался Такстон. — Мне ужасно жаль.

Эрл в замешательстве беспомощно развел руками.

— Этого не может быть. Этого просто не может быть.

В коридоре послышался топот, и в нишу, запыхавшись, ворвался Тайрин, капитан охраны, в сопровождении двоих стражников. Он незамедлительно опустился на колени и осмотрел рану.

— О боги, — прошептал он и, встав, в упор посмотрел на Такстона.

— Вы кого-нибудь видели в коридоре перед тем, как обнаружили тело?

— Ни души, — ответил Такстон.

Эрл продолжал неподвижно стоять над трупом.

— Милорд, вы кого-нибудь видели?

Эрл оторвал взгляд от тела брата.

— Нет. Я — нет.

— Виконт присутствовал на празднике её высочества?

— Да, — ответил Эрл. — С тех пор, как я его там видел, и четверти часа не прошло.

— А вы видели, как он выходил, милорд?

— Нет. Мне стало скучно, и я ушел пораньше. Я проходил по коридору, когда обнаружил здесь этого человека и моего брата… лежащего бездыханным.

— Искренне сочувствую вам, милорд, в этот горький час.

Эрл мрачно кивнул.

В нишу ввалился Далтон и согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Потом выпрямился и прерывающимся голосом объяснил Такстону:

— Запыхался немного.

— Прости, надо было мне пойти. Не подумал об этом.

— Ты, кажется, неплохо справился с ситуацией.

— Милорд, — обратился Тайрин к Эрлу, — могли бы вы сообщить мне что-нибудь относительно поведения вашего брата на празднике? Может быть, нам удалось бы понять, кто напал на него.

Лорд Эрл сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух. Затем проговорил:

— Я немного могу сказать. Как вы, может быть, знаете, мы с братом не разговаривали. Мы и на празднике не общались. Я видел, как он играл в мяч, потом заметил, что он разговаривал за столом с леди Рильмой. Это было незадолго до моего ухода. По-моему, когда я ушел, он ещё оставался в саду.

— Милорд, вы видели, чтобы он вел беседу с кем-то помимо своей жены?

— Он играл с лордом Белгардом и леди Ровеной.

— Очень хорошо, милорд. Если это не будет для вас слишком обременительно, можем мы потом ещё немного расспросить вас? Я должен пройти на праздник и сообщить её высочеству и другим гостям.

— Да. Да, безусловно.

— Благодарю, милорд.

Появились ещё двое: юный паж, несущий сложенные кожаные носилки, и седоволосый пожилой человек в коричневом плаще. Хотя сам Такстон никогда не прибегал к его услугам, он узнал доктора Мирабилиса, замкового врача. Интересно, как в замке обстоят дела с судебной медициной?

— Очевидно, кинжал или другое холодное оружие, — заключил доктор, осмотрев тело. — После вскрытия я смогу сказать больше. Но, по всей вероятности, виконт умер от раны. Он потерял много крови, возможно, было и кровоизлияние в грудную полость. Как я уже сказал, точнее мы узнаем позже.

— Когда можно произвести вскрытие, доктор? — поинтересовался Тайрин.

— Немедленно, если перенести тело в изолятор.

Тело подняли на носилки. Паж достал простыню и накрыл его, затем они с одним из стражников вынесли покойника.

— Я отправлю свой отчет непосредственно вам, капитан, — пообещал доктор и ушел.

— Надо немедленно сообщить его величеству, — решил Тайрин. — Он был на празднике, милорд?

— К моему уходу он ещё не появлялся, — ответил Эрл, — но я слышал, что он задерживается. — Он на минуту отвел глаза, затем добавил: — Я извещу леди Рильму.

— Буду рад, если вы избавите меня от этого бремени, милорд. Благодарю.

Тайрин обратился к Такстону и Далтону:

— Господа, не соблаговолите ли вы последовать за мной в парк? Полагаю, его величество захочет услышать все свидетельства непосредственно из ваших уст.

— Разумеется, — согласился Такстон.

Далтон лишь кивнул.

Тайрин, Эрл и другой стражник направились в коридор. Такстон двинулся вслед за ними. Обернувшись к замешкавшемуся приятелю, он бросил через плечо:

— Пошли, старик.

— А как же наши мешки? — Далтон показал на брошенные клюшки.

— Пришлем слугу. Пошли. Началась другая игра!

Концерт близился к завершению.

Пианист в порыве вдохновения был столь неистов, что на лбу его выступили капельки пота. Мастерски и артистично он выдал блистательное глиссандо, размашисто пройдясь от одного конца клавиатуры «Бёзендорфа» к другому. Ноты потоком карабкались вверх, срастаясь в зыбко колышущееся облако ритма сначала в верхних регистрах, затем повторяясь октавой ниже.

Оркестр за спиной у пианиста замер во время каденции.

Музыкантов не было.

Зато инструменты присутствовали — все симфонические инструменты западной (земной) музыки — струнные, медные духовые, деревянные духовые, ударные, хотя каждый вид был представлен лишь единственным экземпляром: одна скрипка, один контрабас, один рожок и так далее, кроме ударных, которых имелся полный набор. Инструменты восседали на стульях, или на столах, или, как виолончель или контрабас, стояли, прислоненные к стене.

Каденция закончилась на ноте «соль» самой высокой октавы. Затем пианино и оркестр слились в повторяющихся аккордах до мажор, фортиссимо, усиливая основную тему третьей части, уже два раза прозвучавшую с чувственным восторгом. Теперь она в последний раз развернулась с пышностью и великолепием, пронизанным тем не менее безудержной страстью.

Пианино разнообразило мелодическую линию оркестра торжественными аккордами и синкопическими акцентами. Среди струнных в невидимых руках плясали смычки. В духовых инструментах нажимались клапаны и клавиши. Хотя в целом инструментов было не так уж много, звучали они как полноценный оркестр. В зале мощно гремели финальные ноты концерта.

Закончив основную тему, пианист под сопровождение резкого лязганья стаккато пустился виртуозничать. На сумасшедшей скорости с клавиатуры полилось нагромождение аккордов. Музыкант демонстрировал невообразимые вершины мастерства. Водоворот звуков снова достиг заоблачных высот верхних октав, а затем разрешился молоточными ударами четырех финальных нот, прогремевших у основания клавиатуры.

Фортепианный концерт Рахманинова номер 2 До минор, опус 18 завершился.

Пианист откинулся на спинку стула, вытащил из внутреннего кармана платок и вытер пот со лба.

Потом окинул взглядом помещение.

— А что — оваций не ожидается?

Он махнул рукой, и аудитория взорвалась бурными аплодисментами. Он встал и поклонился невидимым зрителям. Потом, повернувшись к оркестру, взмахнул руками. Инструменты, встав на торцы, поднялись со стульев и накренились вперед в комическом подобии поклона.

Солист снова взмахнул рукой, и аплодисменты резко оборвались. Инструменты заняли свои места.

— Спасибо, друзья. Можете немного отдохнуть.

Он снова сел за фортепиано, потер руки и провел ладонями по своей пурпурной мантии. Затем извлек из инструмента первые печальные такты бетховенской «Патетической».

Вошел слуга.

— Сир…

Кармин — повелитель Западных Пределов и, милостью богов, правитель Королевства Опасного, — досадливо поморщившись, оторвал руки от клавиш.

— В чем дело?

— Сир, прошу простить за вторжение, но случившееся требует вашего немедленного вмешательства.

Кулак Кармина опустился на клавиатуру.

— Merde!

— Сир?

— Прием у Доркас! Совсем забыл! — Он, нахмурившись, поглядел на юного пажа. — Почему ты мне не напомнил?

— Сир, я как раз собирался это сделать, когда явился гонец от капитана Тайрина.

— А… Тогда это, должно быть, чертовски важно. Где послание?

— Послание на словах, сир. Мне поручено сообщить вам, что виконт Орин найден мертвым в замке, недалеко от садового портала. Он убит.

Кармин моргнул.

— Ты сказал — убит?

— Да, сир, к сожалению.

— Понятно. — Кармин поднялся и отошел от пианино. — Виконт был на празднике?

— Я передал вам все, что содержалось в послании, сир.

— Я немедленно иду туда. — Кармин сделал несколько шагов и остановился. — Стоп. Только надо переодеться. Прикажи Тайрину начать расследование по моему личному поручению. Передай, что я ему полностью доверяю.