– Я поговорю с шефом.

– Где ты был? – спросил Даниэль.

– В своем загородном доме. Я отвозил туда Руиц, – объяснил Лукас.

Даниэль щелкнул пальцами.

– Черт! Я как-то не подумал, что она поедет с тобой. Ну, как там у тебя?

Лукас пожал плечами.

– Она ведь согласилась дать интервью только при условии, что я ее потом увезу из города. Это проще, чем поместить ее в отель за счет казны.

Глаза Даниэля сузились, он чуть заметно кивнул.

– Так ты говоришь, туда три часа езды?

– Да.

– Хорошо. Тебе нужно еще раз туда съездить. Я хочу, чтобы ты показал ей несколько фотографий для опознания. Посмотрим, узнает ли она Смайза. Лети на вертолете.

– Андерсон сказал, что вы собираетесь получить ордер на арест, – проговорил Дэвенпорт.

– Возможно. Как только мы поняли, что нужно искать, я поручил Слоуну перебрать весь мусор до мельчайших соринок. И уж, конечно, он не пропустил упаковку от презервативов. Таким образом, просматривается связь с Райс, он также мог быть на той же выставке, что и Руиц, и, вполне вероятно, видел где-нибудь Льюис. Потом эта девчонка-панк, она бывала в клубах в районе Хеннепин, ее видели с гомиками на улице, он мог заприметить ее там. И еще он мог встретить их всех здесь, в здании суда. К тому же он гомосексуалист. Сложив все это, мы вполне можем запросить ордер. Лошоз подпишет все, что нам нужно.

– Но можно найти еще двадцать человек, которые будут соответствовать этим признакам.

– Что ты так о нем печешься, Дэвенпорт? – с раздражением спросил Даниэль. – Ты ведь хватал людей, имея всего лишь одну десятую того, что есть у нас.

– Да, конечно. Но тогда я был уверен, что поступаю верно. На этот раз мы можем ошибиться. Все, что у нас есть, это сущая ерунда и ничего более. Этот с упоением занимается физкультурой, а Руиц сказала, что нападавший был хлипким. Этот парень родился в Миннесоте, а Руиц утверждает, что у того был юго-западный акцент. Руиц говорит, что на нем были кроссовки фирмы «Найк» особой модели, а у этого парня в шкафу нет ни одной пары таких кроссовок. Пять пар, и ни одной фирмы «Найк»!

– Но мы нашли презервативы.

– Это единственная улика, и то ненадежная.

– Он разбирается в оружии.

– Но не в пистолетах. У него в доме нет ни одного пистолета.

– Послушай, отправляйся-ка ты лучше с фотографиями, – проворчал Даниэль. – В лаборатории уже приготовили для тебя целую пачку.

– Ты сам будешь звонить по поводу ордера? Или поручишь сделать это отделу убийств?

– Я сам достаточно основательно занимаюсь этим делом, – заметил Даниэль, – и не хочу перекладывать ответственность на кого-то другого.

– Пусть лучше позвонят из отдела, – сказал Лукас. – Они сделают все так, как ты хочешь, но, если возникнут осложнения, ты сможешь изменить свою позицию. И вот что еще. Может быть, тебе стоит им посоветовать, чтобы они пока не предъявляли ордер. Пусть пригласят этого малого, дадут ему адвоката, скажут, что у них есть ордер на его арест, и если он сможет доказать свое алиби, то они просто выкинут этот ордер и пожмут ему руку.

– Он может на это и не согласиться.

– Но все это весьма дурно пахнет.

– Здесь людей убивают! – загорячился Даниэль. – А что, если мы правы? Мы его отпустим, а он пойдет и еще кого-нибудь убьет.

– Пусть за ним наблюдают круглосуточно. Если он сделает попытку, мы его тут же возьмем.

– А что, если он подождет недели три? Ты что, телевизор не смотришь? Ситуация такая же, как с айятоллой и заложниками. «Пятнадцатый день террора Бешеного». Вот что будет дальше.

– Черт побери, шеф…

Даниэль замахал на него рукой.

– Я подумаю. Отправляйся к Руиц и предъяви ей фотографии для опознания. Позвони потом и скажи о результатах.

Лукас попытался дозвониться Карле из полицейского управления, а потом из аэропорта, но к телефону так никто и не подошел.

– Ну что, застал? – спросил пилот.

– Нет. Я разыщу ее там, на месте.

На вертолете они добрались до домика меньше чем за час, пролетев над ярко-зелеными буковыми лесами. Пилот посадил машину недалеко от дороги. Они вошли вдвоем с Лукасом, несшим толстые конверты с фотографиями. Карла ждала их у заднего крыльца.

– Я каталась на лодке и услышала, что летит вертолет. Подумала – наверное, это за мной. Что случилось?

Она вопросительно посматривала то на одного, то на другого.

– Хочу, чтобы ты посмотрела фотографии, – сказал Лукас, когда они вошли в дом. Он указал на пилота. – Это Тони Рубелла, пилот вертолета. Но он тоже полицейский. Я буду записывать свидетельские показания на пленку.

Лукас положил на стол магнитофон, сказал для пробы несколько слов, перемотал кассету назад, прослушал запись и убедился, что магнитофон работает. Затем он снова включил его и вслух произнес время, дату и место.

– Опрос свидетеля проводит лейтенант полицейского управления города Миннеаполиса Лукас Дэвенпорт совместно с сотрудником полицейского управления Миннеаполиса Энтони Рубеллой. Вопросы задаются мисс Карле Руиц, проживающей в Сент-Поле. Карла Руиц хорошо известна лейтенанту Дэвенпорту в качестве жертвы, подвергшейся нападению в своей квартире со стороны человека, который подозревается в совершении серии убийств в Миннеаполисе. Мы покажем Руиц двенадцать фотографий мужчин и спросим, узнает ли она кого-либо из них.

Лукас разложил дюжину фотографий на столе, на всех были изображены молодые мужчины, все они были сфотографированы на улице, все они чем-то походили друг на друга по своему внешнему виду, по росту и по одежде. Одиннадцать из них были полицейскими или работали в полицейском управлении. Двенадцатым был Смайз. Лукас положил фотографии в один ряд, Карла склонилась над ними и начала изучать лица.

– Вот этого парня я знаю наверняка, – сказала она, указывая на фотографию полицейского. – Он из полиции. Когда он не занят на службе, он подрабатывает охранником в бакалейном магазине на Николлет-стрит.

– Хорошо, – сказал Лукас в микрофон. – Мисс Руиц узнала на фотографии человека и говорит, что считает его полицейским. По нашим сведениям, он действительно служит в полиции. Я попрошу мисс Руиц перевернуть фотографию обратной стороной и поставить большую букву "А" и ниже расписаться и поставить дату. Мисс Руиц, пожалуйста, сделайте это.

Карла подписала фотографию и снова начала рассматривать оставшиеся снимки.

– Кажется, я знаю и этого человека, – заявила она, постукивая пальцем по фотографии Смайза. – Я видела его на каком-то мероприятии, связанном с искусством, ну, знаете, на вернисаже или на вечере, что-то в этом роде. Не знаю почему, но у меня в памяти отложилось, что он гомосексуалист. Возможно, что нас даже представили друг другу.

– Хорошо. Вы уверены в отношении него?

– Да.

– Хорошо. Мисс Руиц только что опознала фотографию Джимми Смайза. Я попрошу мисс Руиц на обратной стороне фотографии написать заглавную букву "Б", подписаться и проставить дату.

Карла подписала вторую карточку, и Лукас снова попросил ее посмотреть на фотографии.

– Я больше никого не знаю, – наконец сказала она.

– А теперь я показываю мисс Руиц еще семь фотографий Джимми Смайза и спрашиваю ее, подтверждает ли она, что узнала этого человека среди первых снимков.

Карла посмотрела вторую серию фотографий и согласно кивнула.

– Да. Я его знаю.

– Мисс Руиц подтвердила, что она знает подозреваемого Джимми Смайза. Она также указала дополнительную деталь, ей показалось, что этот человек гомосексуалист. Он часто бывает в художественных салонах, и, возможно, они были представлены друг другу. Мисс Руиц, вы можете еще что-нибудь вспомнить о мистере Смайзе?

– Нет. Нет. Я его почти не знаю. Я запомнила его потому, что он красивый, и у меня сложилось такое впечатление, что он умный.

– Хорошо. Что-нибудь еще?

– Нет.

– Хорошо. На этом мы заканчиваем. Спасибо вам, мисс Руиц.