– Разве такое бывает в Миннеаполисе?

– Случается. Всякий раз, когда получаешь столько денег… – Он снял носки и теперь стоял в одних трусах.

– В душ пойдешь?

– Да.

Она перевернулась, встала с постели и пошла вместе с ним в ванную. У нее на животе и бедрах отпечатались складки от простыней.

– Знаешь, ты мог бы пригласить Макгаун к себе домой, – сказала она, пока он включал и регулировал воду.

– Да, она, пожалуй, не отказалась бы, – согласился Лукас.

– Так почему же ты ее не пригласил? Только не говори мне, что тебе наскучили новые знакомые.

– Она дура.

Лукас полил Дженнифер на спину теплой водой, а потом брызнул жидким мылом из пластикового флакона и начал тереть ей спину и ягодицы.

– Раньше тебя это не останавливало, – заметила она.

Он продолжал тереть.

– Ты знаешь некоторых женщин, с которыми я встречался. Хоть одна из них была дурой?

Дженнифер немного подумала.

– Может быть, я не всех знаю, – наконец сказала она.

– Ты знаешь достаточно, чтобы понять, с какими женщинами я общаюсь, – проговорил он. – Я не встречаюсь с дурами.

– Тогда говори со мной, как с умным человеком, Лукас. Этот убийца пытал тех женщин, прежде чем убить их? Даниэль достаточно уклончиво говорил об этом. Как ты думаешь, он их знает? Как он их выбирает?

Лукас повернул ее лицом к себе и прижал палец к губам.

– Дженнифер, не дави на меня, хорошо? Если ты застанешь меня врасплох и я что-нибудь сболтну, а ты это используешь, у меня могут быть крупные неприятности.

Она внимательно посмотрела на него. Вода хлестала ему в грудь, его голубые глаза потемнели и глядели настороженно.

– Я не стала бы ничего использовать без твоего разрешения, – проговорила она. – Но ты никогда не проговариваешься. Если только ты не хочешь, чтобы это выглядело так, как будто ты проговорился. Ты хитрющий сукин сын, Дэвенпорт. Я знаю тебя уже целых три года и все еще не могу точно определить, врешь ты или говоришь правду. И я не встречала людей, которые бы так часто притворялись, как это делаешь ты. Может быть, ты и сам не всегда знаешь, притворяешься ты или нет.

– Тебе бы только выпытывать. – Он с сожалением покачал головой. Потом выключил воду и открыл дверцу душа. – Дай мне то большое полотенце, я вытру тебе ноги.

Через полчаса.

– Иногда мне почти больно, – хрипло проговорила Дженнифер.

– В этом вся соль, – отозвался Лукас, – не переступить черту.

– Ты приближаешься к самой грани, – заметила она. – Должно быть, ты много раз переступал эту черту, прежде чем нащупал ее.

Еще через два часа.

Лукас внезапно раскрыл глаза. Было темно. На него кто-то смотрел. Это ощущение не покидало его. Пистолет, который он обычно носит на щиколотке, теперь лежал в столе… Дженнифер дотронулась до него, и тогда он понял откуда взялось это чувство.

– Что? – прошептал он.

– Ты не спишь?

– Теперь уже не сплю.

– Можно задать тебе вопрос? – Она немного помедлила. – Я тебе нравлюсь больше, чем другие, или мы все для тебя только развлечение?

– О господи! – простонал он.

– Ответь.

– Ты же знаешь, что это правда. Ты мне нравишься больше, чем другие. И я могу это доказать.

– Как?

– А твоя зубная щетка? В ванной только твоя и моя зубные щетки в стаканчике.

Они помолчали немного, потом Дженнифер уютно устроилась у него на плече.

– Ладно, – сказала она. – Спи.

До двадцатого звонка Лукас еще надеялся, что телефон замолчит. После двадцать первого он встал с кровати, а после двадцать пятого снял трубку.

– Да? – сердито сказал он.

В доме было холодно, а он голый. По рукам, по спине, по ногам поползли мурашки.

– Это Линда. – Голос звучал официально. – Господин Даниэль назначил совещание на восемь часов, вы должны присутствовать.

– Хорошо.

– Повторите пожалуйста, Лукас.

– В восемь часов в кабинете у шефа.

– Правильно. Всего доброго.

Она повесила трубку. Дэвенпорт постоял немного, глядя на трубку, положил ее на рычаг, зевнул и пошел обратно в спальню.

Часы на тумбочке показывали семь пятнадцать. Он протянул руку к Дженнифер и хлопнул ее по голой попке.

– Мне пора идти.

– Хорошо, – пробормотала она.

Не одеваясь, Лукас босиком прошел по коридору в гостиную, приоткрыл входную дверь, в щелку убедился, что вокруг никого нет, затем быстро распахнул дверь и схватил с порога газеты. На кухне он насыпал в кастрюльку кофе, добавил молока и развернул газету.

Первая страница была отдана Бешеному. Прямо под названием газеты красовался огромный заголовок. Рассказ был достаточно откровенным и точным Руиц в нем не упоминалась. Начальник полиции ни словом не обмолвился о женщине, которая стала жертвой, но уцелела. Он солгал, сказав, что им известно только о трех нападениях со смертельным исходом. О записках он тоже ничего не сообщил.

Еще была отдельная короткая заметка о том, что участие в расследовании будет принимать Лукас. Он будет работать независимо от отдела по расследованию убийств, но параллельно с ним. Любит спорить. Убил пять человек при исполнении служебных обязанностей. Имеет благодарности. Широко известный изобретатель игр. Единственный полицейский в Миннесоте, который ездит на работу на «порше».

Лукас одновременно допил кофе и дочитал статью в газете, зевнул еще раз и отправился в ванную. Дженнифер смотрела на свое отражение в зеркале и, когда он вошел, повернула голову.

– Мужчины спокойно воспринимают то, как они выглядят.

– Правильно.

– Я серьезно. – Она снова повернулась к зеркалу и высунула язык. – Если бы мои коллеги со студии увидели меня в таком виде, они бы в обморок попадали. Макияж размазан, волосы торчат в разные стороны. Задница болит. Я не знаю…

– Хорошо, пусти меня в ванную, мне надо побриться.

Дженнифер подняла руку и посмотрела на темную поросль у себя под мышкой.

– Мне тоже, – мрачно заявила она.

Лукас опоздал на совещание на десять минут. Когда он вошел, Даниэль нахмурился и указал на свободный стул. Фрэнк Лестер, заместитель начальника по следственной работе, сидел напротив. Остальные шесть стульев были заняты детективами из отдела ограблений и убийств, в том числе и главой отдела убийств, растолстевшим Лайлом Вулфолком, и его тощим как спица помощником Хармоном Андерсоном.

– Мы должны выработать план работы, – сказал Даниэль. – Я считаю, что по крайней мере один человек должен знать все, что происходит. Лайл отвечает за весь отдел, так что я полагаю, что таким человеком будет Хармон.

Даниэль кивнул в его сторону. Тот сидел и ковырял в зубах красной пластиковой зубочисткой и остановился только, чтобы кивнуть в ответ.

– С удовольствием.

– Тебя, Лукас, контролировать не будут, ты будешь работать самостоятельно, – продолжал Даниэль. – Если тебе понадобится что-то узнать, Хармон скажет тебе, есть ли у нас такая информация.

– Как сегодня обстоят дела с прессой? – поинтересовался Лукас.

– Они здесь на каждом шагу. Расползлись, как вши. Хотели, чтобы я выступил в утренней передаче, но я сослался на то, что у меня совещание. Тогда они попросили разрешения снимать само совещание. Я сказал, чтобы они шли к чертовой бабушке.

– Мэр выступал по телевидению, – сказал Вулфолк. – Он заявил, что у нас есть некоторые версии, над которыми мы работаем, и он считает, что через пару недель мы его поймаем.

– Чертов идиот, – отозвался Андерсон.

– Тебе легко так говорить, – мрачно заметил Даниэль. – Ты ведь гражданский служащий.

Андерсон покосился в сторону Лукаса.

Тот кивнул и сменил тему разговора.

– Что известно об украденном из хранилища оружии?

Андерсон перестал ковырять в зубах.

– Мы составили список, – сказал он, – в него вошли тридцать четыре человека: и полицейские, и гражданские служащие, которые могли его взять. Может быть, есть еще и другие, о которых мы не подозреваем. Обнаружилось, что проклятые уборщики все время туда заходят. Я думаю, что именно они уводят оттуда кое-что. И конечно, каждый из них говорит, что он тут ни при чем. Мы поручили заняться этим отделу по внутренним расследованиям.