– Да, наверное, – с сомнением проговорила женщина.

– Потому что если все так и произошло, то это значит, что он вас надул, – продолжал нажимать Лукас. – Он совершил мошенничество, и вы могли бы востребовать свои фигурки назад.

– Так что он приходил сюда только за тем, чтобы оценить их, – проговорила миссис Райс, бодро кивая головой, ее память снова вернулась к ней. Она нежно взяла мышонка в руки. – Восемь тысяч долларов…

– А теперь что? Едем за ордером? – спросил Слоун, когда они стояли на дорожке у дома миссис Райс.

– Не сейчас, – откликнулся Лукас. – Не знаю, хватит ли нам фактов. Давай-ка сперва заглянем к Нестеру. Расскажем ему все, что мы знаем, и попросим его помочь нам в деле с пистолетом. Пообещаем ему, что, если он расскажет все, что знает, мы отнесемся к его афере как к гражданскому делу, и оно будет решаться между его адвокатом и адвокатом миссис Райс. Если же он откажется, то мы получаем ордер, берем его в ежовые рукавицы, да еще и сообщаем об этом прессе, как он обобрал человека, умирающего от рака и хотевшего хоть что-нибудь оставить своей жене.

– О, это просто отвратительно, – улыбнулся Слоун. – Отличная идея.

– Где Нестер?

Мужчина за прилавком был небольшого роста, темноволосый, смуглый и много моложе Нестера.

– Его здесь нет, – ответил он.

В воздухе повеяло холодом. Лукас и Слоун не походили на покупателей.

– Простите, а кто его спрашивает?

– Полиция. Нам нужно с ним поговорить.

– Боюсь, что это невозможно, – сказал молодой человек, его брови приподнялись. – Сегодня днем он уехал в Чикаго. Он, наверное, уже прибыл туда, но я понятия не имею, где он там остановится.

– Черт, – проговорил Слоун.

– Когда он должен вернуться? – спросил Дэвенпорт.

– Во вторник утром. К полудню он будет наверняка.

– А нэцке у вас есть? – поинтересовался Слоун.

Брови молодого человека снова поползли вверх.

– Думаю, есть, но вам надо поговорить об этом с Аланом. Он лично занимается дорогостоящими предметами.

Лукас снял пальто и швырнул его на матрас. Два наблюдателя – один из них высокий, другой низенький – сидели на складных стульях лицом друг к другу, а между ними стоял стул, на сиденье которого они играли в джин[5]. Пока один оценивал свои карты, другой смотрел в окно. У них это здорово получалось. Их дежурство выпало на первую половину дня.

– Ничего? – спросил Лукас.

– Ничего, – ответил длинный.

– А у тех, что в машинах, что-нибудь есть?

– Ничегошеньки.

– Кто там сидит?

– С северной стороны, за ее домом, Дэви Джонсон и Йорк. На востоке – Салли Джонсон и Сиклз. С западной стороны – Блэни с новым парнем Кохраном. Я его не знаю.

– Кохран – это такой длинный блондин, он играет в баскетбольной команде, – вмешался в разговор коротышка.

Он развернул веером карты, потом бросил их на сиденье стула и сказал:

– Джин.

Радиоприемник у стены наигрывал какую-то мелодию. Рядом с ним молча стояла полицейская рация.

– Пора ему уже объявиться, – сказал Лукас, выглядывая на улицу.

– На этой неделе появится, – согласился коротышка. – Что само по себе странно, если в это вдуматься.

– Что же здесь странного?

– Ну, в одной из своих записок он пишет: «Никогда не следуй плану, который легко понятен всем». А сам что делает? Он убивает по жертве каждые две недели. Это же самое настоящее планомерное действие.

– Он убивает, когда чувствует в этом потребность, – заметил Лукас. – У него возникает желание, и он не может с ним бороться.

– С промежутком в две недели?

– Похоже на то.

Из полицейской рации послышались какие-то звуки, все трое повернулись и посмотрели на нее.

– Машина, – раздался голос из рации.

Через минуту тот же голос произнес:

– Со стороны Кохрана едет красный «понтиак бонневилль».

Длинный полицейский нагнулся, взял микрофон и проговорил:

– Ведите за ней наблюдение. Даже если цвет не тот, по размеру она подходит.

– Она подъезжает к вам, – проговорил Кохран. – Вижу номерной знак, сейчас проверим.

Лукас и другой наблюдатель видели, как машина проехала по улице и остановилась у тротуара за два дома от них. С минуту она постояла с зажженными фарами. И тогда Лукас сказал:

– Я иду туда.

Он уже был на лестнице, когда долговязый полицейский остановил его.

– Подожди.

– Что там?

– Это девушка.

– Там девчонка, школьница, наверно, еще, – сказал второй наблюдатель. – Она идет к дому. Должно быть, у нее было свидание.

Когда Лукас вернулся к окну, то успел заметить, как девушка входила в парадную дверь. Машина уехала.

– Кажется, что-то происходит с ее телефоном, – через некоторое время заметил коротышка.

Установка прослушивания телефонных разговоров находилась на втором наблюдательном посту, с другой стороны дома Макгаун.

– Что? Ты имеешь в виду телефон Макгаун? – спросил Дэвенпорт.

– В течение прошлой недели и в выходные было несколько звонков. Целая серия, с промежутком в полчаса, примерно так. И тот, кто звонил, не стал ничего говорить на автоответчик. После того как заканчивался текст, записанный на автоответчике, трубку просто вешали.

– Почти все так делают, не разговаривают с автоответчиком, а вешают трубку.

– Да, но здесь не совсем то же самое. Такое происходит впервые, и впервые звонят несколько раз подряд. А ведь ее номер не занесен в телефонную книгу. Если бы звонил знакомый человек, он бы оставил сообщение, а не стал звонить снова и снова.

– Похоже на то, что кто-то проверяет ее, – заметил длинный полицейский.

– А нельзя определить, откуда звонили?

– Он слишком быстро вешает трубку.

– Может быть, стоит заменить аппарат?

– Можно. Она должна быть дома через полтора часа?

– Да, примерно.

– Тогда все и сделаем.

Лукас вернулся на матрас, а оба полицейских снова стали играть в карты.

– Сколько я тебе должен? – спросил длинный.

– Сто пятьдесят тысяч, – ответил коротышка.

Лукас усмехнулся, закрыл глаза и начал размышлять об Алане Нестере. «Здесь что-то есть. Скорее всего, он боится, что откроется его афера с нэцке и ему начнут задавать вопросы. Эта его покупка стояла на грани мошенничества. Да, почти наверняка это так и есть. Черт побери! Что еще может там быть?»

Через полчаса снова заговорила полицейская рация.

– Это Дэви, – послышался голос, в нем звучали нотки возбуждения. – Ребята, показался!

Лукас кубарем скатился с матраса и вскочил на ноги, а длинный схватил микрофон.

– Что там у тебя, Дэви?

– У нас одинокий белый мужчина, на нем черные брюки, темная куртка, темные перчатки, кепка, темные ботинки, идет пешком, – перечислил Дэви Джонсон.

Он уже много лет патрулировал на улице и редко бывал таким возбужденным без причины, но сейчас его голос даже немного охрип от напряжения.

– Он направляется в вашу сторону, идет по улице как раз к вам, ребята. Если он идет к Макгаун, то вы его увидите сзади дома через минуту. Этот хлыщ что-то задумал, он явно не на прогулку собрался.

– Йорк с тобой?

– Он пошел пешком за этим парнем, но старается не попасться ему на глаза. А я с рацией. Черт побери, он идет прямо туда, теперь он пересек улицу, эй, там, остальные, давайте подтягивайтесь ближе, черт вас побери!..

– Мы его видим через боковое окно нашего дома, – зазвучал новый голос по рации.

– Это Кеннеди на другом посту, – объяснил Лукасу длинный.

Дэвенпорт повернулся и бросился к лестнице.

– Побегу, – крикнул он.

– Сейчас он идет по аллее, – услышал он голос Кеннеди, пока сбегал по ступенькам вниз. – Он у нее во дворе. Давайте, ребята, двигайтесь.

Лукас сбежал до конца лестницы и бросился к входной двери мимо седоволосого архитектора, который стоял в прихожей, держа в руках газету и трубку. Он выбежал во двор.