Дверь начала открываться, а значит, у одного из них был ключ, у Гари, вероятнее всего. Эмма побежала, будто от выстрела, запрыгивая в спальню и хлопком закрывая дверь. Она прислонилась к ней и судорожно вздохнула.

- Придурок, - промямлила она автоматически. Это было за мгновение до того, как она поняла, что Элисон еще на связи, тихо посмеивается.

- Дай-ка угадаю. Ты единственная, кто не одет.

Эмма вздохнула.

- Не полностью, я надела трусики.

Элисон пропала, смеясь так сильно, что начала похрюкивать.

- Эл, я повешу трубку, если ты не прекратишь. - Она обернулась вокруг в поисках одежды. Ей нужна одежда, быстро, прежде чем один из этих идиотов не решит, что ему нужна ванная. Вытряхивая все из своих сумок с покупками на кровать, она зарылась в свои приобретения.

- Точно, извини.- Эл прочистила горло. - Так Джо зовет тебя Солнышком?

- Да. - Где-то в этой куче были средней потертости джинсы, в которые она просто влюбилась. Конечно, она потратила слишком много денег на что-то настолько дырявое, как эти джинсы, но они сидели на ней так же хорошо, как кожаные штаны, и были чертовски удобными, что оправдывали свою стоимость. Вот, кусочек синей джинсовой ткани под грудой шелкового нижнего белья. Она сорвала бирки и натянула джинсы.

- А как ты его обычно называешь?

- Ты только что слышала, как я его обычно называю, - ответила Эмма, зарываясь обратно в кучу в поисках футболки.

- Серьезно? Ты шепчешь это ему в ухо, когда он…

Эмма застыла, пряма в середине процесса по застегиванию ее лифчика.

- Когда он что, Эл? Ты даже не можешь сказать это, не так ли?

- Когда он внутри тебя. Видишь, я могу сказать это. - Она прошептала это, как будто молния ударит в нее, если она скажет это немного громче. Эмма попыталась проглотить свой смех, но у нее ничего не вышло.

Не желая повреждать деликатную ткань, она откусила бирки с ее кремовой блузки— немного великовата, свободная и слегка просвечивающая, вот почему ей понадобился лифчик. Надеть ее, не бросая телефона, было труднее, чем натянуть джинсы.

- Почему это ты внезапно так заинтересовалась моей сексуальной жизнью?

- Я просто думаю, что это очень мило, что он называет тебя Солнышко. И отвратительным, что ты зовешь его придурком. Хотя, должно быть, ему это нравится, раз ты все еще рядом с ним.

- Ага, я все еще сама пытаюсь понять это. А что ты говоришь Кевину, когда он… внутри тебя? - спросила она, подражая шепоту Элисон.

- Ничего. – Эл, казалось, стыдилась самой этой мысли.

- Ничего? Что он говорит тебе?

- Ничего!

- Серьезно? Никаких дрянных разговоров? Никаких поощрительных слов шепотом?

- Нет, - сказала Элисон на выдохе. Она определенно была смущена. - Ничего такого.

- Боже, правда?

- Ты говоришь так, будто это плохо.

- Нет, просто… Он внутри тебя. Это ощущение одно из… - Эмма задрожала только от мысли, как это здорово, когда Джо внутри нее. – Ну, здесь трудно подобрать слова. Потом, когда он начинает двигаться, задействуя при этом руки, губы… - Она вздохнула. - Как ты можешь молчать?

- А как ты можешь не молчать?

- Я слишком занята ощущениями, чтобы заботиться о том, что создаю шум. Обычно, я повторяю его имя. "Джо, Джо, о Боже, Джо!" - поддразнила она, выдавая Элисон абсолютную правду, хотя знала, что от этого Элисон будет некомфортно. И к черту это, если она сможет избавить Эл от ее скуки, это будет бонусом. - Иногда я просто кричу, когда он доводит меня до оргазма.

Эл притихла.

- Серьезно, милая, тебе стоит открыть рот и поощрить Кевина. Он поблагодарит тебя за это.

- Я-то знаю, я всегда чертовски признателен за это.

- Дерьмо. - Эмма крутанулась, чтобы найти Джо, стоящего в спальне с ней, непринужденно прислонившегося к двери. По крайней мере, у него хватило такта закрыть дверь, поскольку она переодевалась. - Джо! Я просто...

- Повторяла мое имя. Почему, как ты думаешь, я пришел сюда?

Эмма потерла сзади свою шею.

- Элисон, мне пора. Я скоро перезвоню тебе, окей? - Разъединившись, она бросила телефон на кучу одежды на постели и посмотрела на Джо.

- Ты не должен так подкрадываться к людям.

- Мне жаль.

- Нет, не жаль.

Он улыбнулся.

- Я так понимаю, твоя подруга не настолько разговорчивая, как ты?

- Я всего лишь поддразнила ее.

- Я слышал. Мы все слышали.

Ее лицо загорелось.

- Потрясающе.

- Интересная ты женщина, Солнышко. Ты можешь говорить с ней о таких интимных вещах как то, что ты говоришь, когда я заставляю тебя кончать, но краснеешь, узнав, что я слышал часть вашего разговора? - Он оттолкнулся от двери и подошел ближе, пробежался тыльной стороной пальцев по ее разгоряченным щекам. - Ты не права.

- Я... в чем не права?

- Хочешь узнать, что действительно ты выкрикивала в лимузине прошлой ночью? - Его голос стал грубым, и от этого ее трусики стали мокрыми. - Что ты шептала мне на ухо, когда я доводил тебя до оргазма? - Ее легкие закрылись. Стало невозможно дышать. Он склонился ближе, прижался губами к ее уху и прошептал ей ее же слова, так же тяжело дыша . – "Джо… Боже, ты так хорош… Трахни меня, Джо… Сильнее…Джо. Джо!" - Эмма задрожала, тело запульсировало от того воспоминания, от грубого тембра его голоса. Она шире раскинула руки по его груди, прикасаясь как можно к большей поверхности его кожи, как только могла. - Правда, был момент, когда ты кричала. Черт, ты кричала так громко, что даже когда я приглушил тебя поцелуем, тебя все равно было слышно за пределами лимузина. Все это время ты тянула мои волосы так сильно, что я думал, ты вырвешь их прямо с корнями.

Она тихо рассмеялась, более возбужденная, чем ей бы хотелось признать.

- Я не слышала, чтоб ты жаловался.

- И никогда не услышишь.

Обхватив его лицо, она поцеловала его. Он положил руку ей на бедро, скользнул вокруг, обхватывая ее попу и притягивая ближе к себе. Углубляясь в поцелуй, он грубо впился в ее рот, переплетая их языки, дразня ее, прижимаясь своей эрекцией к ее животу.

- Мило, - пробормотала она напротив его губ. - Один из моих любимых способов сказать доброе утро.