Его рот возбуждающе сжимал соски. Она выдохнула его имя, беспомощно скуля, затем выгнула спину, прижимаясь более настоятельно к его рту, пока он лизал и сосал ее плоть. Он проделал то же самое с другим соском, до тех пор пока ее голова не откинулась назад к двери с глухим звуком, а колени не подогнулись от слабости. Его рот спустился ниже, целуя ее ребра, живот. Бородка щекотала ее тело, прикосновения такие же возбуждающие, как и от губ. Его рука скользнула под джинсы и ладонью, находящейся на ее попе, стащил джинсы к ногам. Она перешагнула через них, оставаясь в одних только трусиках.

В ее самых интимных фантазиях, а их было немало с Джо, она никогда не воображала такое. Обычно она представляла себя на полу и его, стоящим практически голым перед ней. Он начал дорожку поцелуев вверх по ее бедру, чтобы, остановившись у особо чувствительного места, где нога встречается с телом, облизать его, прежде чем прижать свой рот к покрытому тканью холмику. Уже на полпути, она задохнулась его именем.

- Повернись, Солнышко.

Кровь ускорилась в венах и зашумела в ушах.

- Что?

- Повернись.

Эмма сделала, как он просил, прислонившись предплечьями к двери. Без понятия, что он запланировал, она готовилась к чему угодно. Ожидала, что его пальцы будут поглаживать ее плоть. Однако он сделал это ртом.

- Ты чертовски хороша, - выдохнул он, затем вонзил свои зубы в ее ягодицу. Боль смешалась с удовольствием, она отчаянно хватала ртом воздух и скулила. Что обернулось стоном, когда он языком стал успокаивать поврежденную кожу. На ней были надеты трусики в том же стиле, что и прошлой ночью, те, что оставляют нижнюю часть ягодиц обнаженной. Со словами одобрения Джо продолжал нашептывать и облизывать то, что видел. Ее дыхание стало неустойчивым, неровным, с каждым вдохом ее грудь прижималась к двери. Она удивилась, когда его рука переместилась ко рту, поглаживая ласково подушечками пальцев и одновременно лаская ладонью ее тело.

- Чертовски хороша.

Он поднялся, его правая рука, поглаживая ее сбоку, добралась до груди. Движение сделало его еще ближе, член уперся между половинками попы, и стон сорвался с ее губ.

- Твои трусики не выходили из моей головы. - Звуки дыхания накрыли ее. Его голос дрожал. - Знала бы ты, сколько раз я дрочил в душе, думая о них..

Боже правый.

- В середине саунд-чека картина твоей задницы проскальзывала у меня в голове, и я становился твердым, как кол. И мне приходилось брать перерыв. Благо, все что мне было нужно - это представить тебя на коленях, с губами вокруг моего члена, как ты берешь меня до самой стенки глотки и высасываешь меня насухо.

Пока он говорил, его член пульсировал. Рука, лежавшая на ее заднице, заскользила выше, на бедро и вниз, дразня впитывающими влажными трусиками. Она сжала бедра вместе и задрожала, наклоняя свой таз в попытке прижаться к нему ближе там, где она больше всего нуждалась.

- Скажи мне, - Прошептал он. - Скажи мне, чего ты хочешь.

- Ласкай меня.

- Я ласкаю тебя, Солнышко. И на ощупь ты чертовски восхитительна. - Его палец вернулся обратно, поддразнивая ее касанием ненадолго, прежде чем ускользнуть прочь.

- Джо!

- Я думаю, мы должны проверить твою теорию… посмотреть, действительно ли мой голос - это все, что тебе нужно.

- Черт побери, не смей.

Его смех вибрацией прошел через нее. Пальцы проскользнули под эластичной резиночкой трусиков в ее лобковые волосы. Мгновение он дразнил ее, затем прижался кончиком пальца к клитору. Глубоко внутри она задрожала. Затем издала судорожный вздох.

- Ты, - задохнулась она. - Внутри меня. Сейчас.

- Мои пальцы? - спросил он, скользя двумя пальцами еще глубже. - Или мой член?

Ей все равно, ее это особо не заботило. Его дрянной рот сделал свою работу, и ее оргазм был близко, прямо здесь, только ожидающий выхода. Все, что ей нужно - это немного давления. Она двинула бедрами, направляя его пальцы еще глубже. Комната закружилась, поскольку стучащая необходимость заполнила ее. Как будто спятившая, она заскользила туда-сюда на его руке. Ее дыхание прерывалось. Тело сжалось. Свет и тьма взорвались внутри, и ее киска сжалась.

Жаждя его рот, Эмма потянулась назад, хватая рукой его волосы и притягивая его лицо себе. Она засосала его язык в свой рот, когда жадность доводила ее бедра до яростной скорости. Почти здесь, она почти… Все расплылось перед глазами, и тело задергалось, когда она взорвалась. Кульминация обрушилась на нее, напрягая сильнее каждую мышцу. Ее тело пульсировало. Кровь стучала в ушах.

Джо продолжал целовать ее, медленно, мягко, совсем не похоже на безумную страсть несколькими мгновениями раньше. Ее тело дергалось каждые несколько секунд, сжимаясь на его пальцах. Она ослабила захват его волос, когда удовольствие прошло.

- Фак, ты сладкая, - выругался он у ее губ, и Эмма неловко засмеялась. Затем он вытащил руку из трусиков, поднес ко рту, и ощущения усилились. Возбуждение резко вернулось, шокируя ее еще больше, пока она наблюдала за тем, как он облизывает пальцы. Ей захотелось узнать, какова она на вкус. Каким бы он не был, Джо наслаждался им. Повернувшись лицом к нему, она ухватилась за его запястье и направила пальцы к себе в рот, чтобы узнать самой.

- Ммм, Я вкусная на твоей коже.

Тут же его глаза переместились на ее рот, ноздри раздулись, а тело напряглось.

- Чертовски восхитительная, если хочешь знать, - сказал он, голос низкий и свирепый. Затем он поднял ее на руки и понес в спальню.

11 апреля (Дневник)

Сегодня во второй раз говорила с Джо по телефону и это до сих пор не укладывается в моей голове. Почему я? Из всех женщин, что он встретил в своей жизни, что такого во мне, что заставляет его возвращаться? Я бы хотела знать ответ, но, в конце концов, это не так уж важно. Потому что он возвращается ко мне, и разговоры с ним приносят радость, которую я не испытывала очень долгое время. После стольких лет постоянного беспокойства о завтрашнем дне, я наконец-то счастлива жить только сегодняшним. Окей, в том случае, если я слышала голос Джо.

Сегодняшний разговор не особо отличался от последнего. Каким-то образом, неважно как бы невинно они не начинались, наши разговоры становились сексуальными. Вызванные подавленной неудовлетворенностью или естественной составляющей их индивидуальности, чем бы это не было, от этого захватывает дух. Джо чертовски хорош в грязных разговорах. Настолько хорош, что заставляет меня извиваться. А когда он произносит мое имя? Мой мозг отключается.

Боже, если бы он когда-нибудь заговорил так в мою плоть… Я дрожу от одной только мысли об этом. Я практически потеряла свой чертов рассудок. Семь дней. Это поразительно, как много может поменяться в столь короткий промежуток времени.