Я оскорблённо поджал губы. Впрочем, Септум был прав.

— Ладно, забудь. Это всё неважно, — он поспешно схватил с пола свой многострадальный рюкзак и направился к выходу, словно уже пожалел обо всём сказанном. — Я лучше пойду. Спасибо за помощь.

Встреча выдалась странной: переход от беспокойства к ярости, затем к безмятежности, но в итоге всё равно всё снова замкнулось беспокойством.

И мне вновь невыносимо сильно захотелось втиснуть Септума в собственную грудную клетку, спрятав его там ото всех.

========== №8 ==========

— Мы помирились! — радостно заявил я, едва только сел за уже привычный и родной столик у окна.

— Смею предположить, речь сейчас о Септуме, так? — друг пытливо смотрел на меня поверх чашки, которую держал на уровне лица.

— Ну да, — кивнул я и в двух словах, но весьма воодушевлённо, рассказал о нашей встрече.

— Знаешь, ты столько говоришь про этого парня, что если бы я не знал тебя полжизни, решил бы, что ты в него влюбился, — он криво усмехнулся.

— Ты чего? Не говори так, — встревожено зашикал на него и огляделся по сторонам, а после нагнулся к нему поближе, едва ли не улёгшись на столешницу, и зашептал: — Кажется, я реально в него влюбился, — и счастливая улыбка. — Нельзя такие вещи орать во всеуслышание, — укорил.

— Что? — ухмылка с лица друга сползла моментально. Он выглядел ошарашенным настолько, словно я сказал, что ему сейчас на голову метеорит свалится и пару солнц с соседних галактик в придачу.

— Он мне нравится, — сказал всё тем же заговорщицким полушёпотом. — Очень нравится. Безумно сильно нравится.

Я говорил и с каждым словом всё больше осознавал реальность сказанного. Ведь Септум и правда мне нравится. Глупо отнекиваться и метаться в поисках других объяснений, когда ответ налицо.

— Ты сейчас серьёзно? — на всякий случай уточнил ещё раз. — Или издеваешься? Я устал после работы, не насилуй мой мозг, — он обессиленно откинулся на спинку стула.

— Я абсолютно искренен. Я действительно влюбился.

— И… тебя ничего не смущает? Например, пол? Он же парень, чёрт возьми.

— Мне… — замялся, — всегда парни нравились, — робко улыбнулся.

— Мне уже можно прикрываться ладошками и верещать «я же спал с тобой в одной постели»?

— Да брось, касательно тебя у меня никогда не было никаких намерений, — успокоил его, но тот в ответ лишь скорчил кислую мину.

— Даже обидно как-то. А что насчёт возраста? Он тоже никак не смущает? Ты говорил, что Септум подросток. Сколько ему лет?

— Не знаю, — я растерянно забегал взглядом по скатерти. — Я не знаю, сколько ему, но думаю, что он уже точно в старшей школе.

— И ты считаешь, это нормально?

— А почему нет? — вспыхнул я. — Я не на десять лет старше, чего мне тут стыдиться? Да и вообще, не хочу я об этом думать, — насупился, отвернувшись от него к окну. — Я разве сказал, что хочу предложить ему встречаться? Нет ведь.

— То есть реально не хочешь?

— Я не знаю. Не знаю, — быстро замотал головой, мысли уже совсем начинали путаться. — Ничего не знаю. Не думал об этом. И не хочу думать.

— Ясно. Боишься, что он тебя отошьёт, — умозаключил он понимающе. — Но попытаться всё равно стоит. Лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что упущено. Ты и сам это прекрасно знаешь.

***

Я читал глупые статейки на женских форумах на тему «как признаться в своих чувствах», когда между мной и телефоном вдруг нависла пепельноволосая голова.

— Как ни приду — ты в телефоне, — заявил Септум, а я испуганно накрыл экран ладонью.

— Неправда.

— Что ты там вечно читаешь? Я успел увидеть лишь розовые сердечки, — насмешливо заявил он. — Неужели зачитываешься всякими развратными рассказиками? Раз уж так усиленно прячешь… — сощурился хитро.

— Нет, всё не так. Это… личное, — смутился. — Ничего интересного, — поспешил закрыть тему. — Ты что тут делаешь в такую рань? — демонстративно постучал пальцем по запястью, хотя часов там не было. — А как же школа? Прогуливаешь?

— Естественно прогуливаю. А ты бы пошёл после того, как тебя избили? Нет желания снова их видеть. Хотя бы не сегодня.

И он, словно он находился не в магазине, а у себя дома, достал из холодильника банку колы, а потом, освободив себе табурет, сел на него, кинув рядом рюкзак.

— Ты не волнуйся, я неплох в учёбе. Не гений конечно, но всё же. Легко нагоню пропущенное за сегодня, — сам себе закивал, подтверждая собственные слова, и открыл колу.

Я жадно наблюдал за тем, как он пьёт, откинув голову назад и время от времени морща нос, как соблазнительно движется с каждым глотком его кадык, и как нереально прекрасно контрастируют его длинные тонкие пальцы с красной жестяной банкой.

— Да заплачу я за неё, не переживай, — заверил он, наткнувшись на мой взгляд.

— Да нет… Я просто… Это… — я не знал куда деть глаза от неловкости. — Я не поэтому… Всё нормально.

— Я не буду мешать тебе работать, — кивнул на вошедших покупателей и взялся за рюкзак. — Уроки пока поделаю.

В итоге же всё было наоборот. Не он мешал мне, а скорее я ему. Когда я в отсутствие посетителей пытался завести с ним разговор, тот лишь раздражённо огрызался или и вовсе отмалчивался, игнорируя. Было немного досадно. Ведь он был рядом так долго, а я по сути, не имел с ним совершенно никакого контакта. Лишь искоса глазел на него. А тот смотрел только в учебник или в очередную тетрадь, разложенную у себя на коленях. Я уже был почти готов станцевать перед ним хоть весь «ТТ», лишь бы привлечь его внимание.

В конце концов часа через два я неслышно подобрался к нему сзади, заглядывая через плечо. На листке было полно цифр и формул, чёрканых-перечёрканных. Решение у того явно не задалось.

Я мягко и максимально невесомо положил ему руки на плечи, но тот дёрнулся так, будто я как минимум нож в него вонзил.

— Ты чего? — Септум обернулся, огорошено уставившись на меня, а я ткнул пальцем ему в щёку, разворачивая его голову обратно.

— Всего лишь хочу размять твои плечи. Ты расслабишься — и мозги сразу заработают пуще прежнего!

— Не нужно.

— Да мне несложно.

Тот подозрительно быстро примолк, а спустя ещё минуту и вовсе прикрыл глаза. А мне просто нравилось это. Нравилось касаться его. И нравилось то, что я могу доставить ему хоть какое-то удовольствие. Никогда ещё простой массаж, которым я награждал едва ли не каждого знакомого, не был настолько волнительным.

— Хосок, — моё имя из его уст прозвучало непривычно ласково.

Я невольно напрягся.

— Я тебе столько всего рассказал личного, — его голос был по-кошачьи тягучим. — А ты пёк мне торт и даже книгу подарил. Помог мне избитому вчера… У меня даже фраза твоя на теле выбита. Это ведь всё неспроста, правда? Это ведь значит, что мы друзья? — и запрокидывает голову назад, чтобы видеть меня.

Я даже дышать перестал, немигающим взглядом уставившись на его губы. Больше всего сейчас хотелось нагнуться и коснуться их, абсолютно наплевав на металлическое кольцо посредине нижней. И меньше всего хотелось отвечать на какие-то вопросы.

— Так мы друзья? — повторил, настойчиво желая всё же добиться ответа.

— Тебе… что-то нужно? — с трудом переведя взгляд на его широко распахнутые глаза, неуверенно предположил я.

— Сигареты закончились, — выдал по-детски непосредственно, словно речь шла о чём-то будничном. — А приятель, который мне их раньше покупал, уехал на месяц.

— Я не стану тебе их продавать, — отчеканил твёрдо, убирая руки от его плеч.

— Ясно, — мгновенно нахмурился. — На другой ответ глупо было рассчитывать. Опять я забылся.

Он кинул тетрадь с так и недорешенной задачей в рюкзак и достал книгу, сутуло нависнув над ней. Но высидел так не более получаса.