— Почему ты думаешь, что он говорил не всерьёз? Ты бы видел его! Да это не парень, а ходячий склад металлолома! Нет, и вовсе я не утрирую, — пресёк я возражения друга. — Да по нему сразу видно, что он ошивается не в тех кругах! А уж психика у него явно далека от устойчивой. Он из тех, кто запросто и безбоязненно может вскрыть себе вены по малейшему поводу, да или вообще просто на спор со своими такими же недалёкими дружками! Что значит, с чего я это взял?! Адекватные люди себе кольцо в нос не вдевают! — я так воодушевлённо разорялся в трубку, что когда по прилавку ударили ладонью с целью привлечения внимания, я аж подскочил от неожиданности.

— Тебе бы докторскую на тему адекватности защищать, — раздалось мрачно рядом, а я едва не выронил из рук телефон.

— Я… Я перезвоню тебе, — промямлил, сбрасывая звонок и растерянно и даже как-то пристыжено глядя на стоящего по ту сторону прилавка парня. Того самого парня. — Давно здесь стоишь?

— Услышал я достаточно, если ты об этом, — его взгляд был таким, словно он мысленно переламывал мне кость за костью, перетирал в пыль позвонок за позвонком. — Более подходящей темы для разговора не нашлось?

— Просто я… просто… — избегая взгляда парня, я потёр взмокшие ладони друг о друга. Перед глазами у меня уже стояла яркая и насыщенная картина расправы над глупым продавцом, то бишь надо мной. — Просто после твоих вчерашних слов я сильно за тебя переживал, — негромко произнёс на выдохе.

— Уверен, что за меня? Скорее уж боялся замарать свою совесть. Не так ли?

— Нет! Неужели правда думаешь, что я такой человек? Которого волнует только он сам?

— Да, именно так и думаю.

— Но… — я хотел было поспорить с ним, но, решив, что это всё равно бесполезно (к тому же картина расправы всё ещё была жива), предпочёл сдаться. — С тобой всё в порядке?

— Не в порядке. Но я, по крайней мере, жив.

— Надолго?

— Как знать… — он склонил голову набок и сощурился, задумчиво глядя куда-то мне за спину.

— Если ты думаешь, — собрав всю свою решимость (точнее её остатки), начал я твёрдо, — что напугал меня вчера своими словами и заставил чувствовать себя виноватым…

— Не продашь, — перебив, завершил за меня парень.

— А вот и нет! Ни за что! И не проси! Я всё равно алкоголь не продам! — выпалил быстро и смутился, ибо только теперь до меня дошло, что именно он сказал. — То есть да. Ты прав.

— Какой принципиальный, — он закатил глаза. — Я не за выпивкой, — и, взяв с витрины упаковку лапши быстрого приготовления, кинул на прилавок. — Посчитай.

Парень ушёл, а вот чувство вины у меня всё же осталось.

***

Следующие несколько дней я жаловался на этого парня всем и всюду. Кто по своей неосторожности интересовался, как мои дела, сразу же выслушивал о том, как мне не повезло наткнуться на подростка дикарской наружности. Кто-то слушал с равнодушной миной, кто-то удивлялся моим неожиданным жалобам, ведь я никогда не был нытиком, а кто-то и вовсе попросту не понимал суть проблемы и почему вообще меня так зацепил какой-то подросток.

— Да таких полно в городе. Чего ты взъелся на него? — лениво ковыряя ложкой цветные шарики мороженого в пиале, спрашивал друг, который как раз-таки относился к третьей категории слушателей моей проблемы.

— Ты не понимаешь… — в сотый раз вздыхал я.

— Да, ты прав, я совершенно не понимаю. Ну хотел малец свиснуть соджу, ну не дал ты ему это сделать. Ну и молодец. Конец истории. Конец, — повторил ещё раз для убедительности.

Однако эта его убедительность меня вовсе не убедила.

— Он ведь сказал, что умрёт из-за меня!

— Ой, ну это просто переходный возраст. Подростки склонны всё преувеличивать.

— А ещё он слышал, как я нелестно о нём отзывался…

— И что?

— Это было нетактично и даже подло.

— И что?

— Это могло ранить его чувства.

— И что?

— Он считает меня теперь плохим человеком.

— И что?

— Да чего ты заладил?!

— Послушай, Хосок… — он отодвинул недоеденное мороженое в сторону и с видом вселенской усталости подпёр рукой щёку. — Разве это первый пирсованный подросток, которого ты встретил?

— Нет.

— Разве ты когда-то считал подобных за адекватных людей, чтоб тебя даже волновало их мнение о тебе?

— Нет.

— А может… — он сощурился, пристально осматривая меня, — ты тоже решил к ним примкнуть, проколоть себе что-нибудь?

— Да нет же! — ударил я ладонью по столу так, что на меня обернулись все посетители кафе. — Ни за что!

— Вот и перестань ты о нём думать. Не было ничего примечательного ни в этой ситуации, ни в этом парне. Просто забудь.

***

Я в который раз просматривал заголовки новостных статей, когда дверь магазина хлопнула, и я по инерции сразу же поднял голову, чтобы взглянуть на посетителя. Взглянул и сразу напрягся. Парень с пепельными волосами неподвижно замер в углу магазина, рассматривая яркие упаковки чипсов. Прошло минуты две такого моего напряжения, а парень с места так и не сдвинулся.

— Тебе что-нибудь подсказать? — вспомнил я наконец о своих должностных обязанностях.

В ответ молчание.

— Эй, Септум, — не нашёл я более подходящего обращения. — Тебе помочь?

— Нет. Я просто дождь пережду и уйду, — бросил тот негромко и шмыгнул носом.

Я взглянул в окно — и действительно, лило там как из ведра. Видимо, я слишком увлёкся чтением, что даже не заметил столь резкой смены погоды.

— Не похоже, что он скоро закончится… — тихо протянул я. — Не стой там, у меня здесь есть лишний табурет, можешь присесть, — участливо предложил, убирая с вышеупомянутого табурета рюкзак.

Парень, на удивление, отказываться не стал, а сразу направился ко мне.

Мы сидели молча. Было слышно лишь монотонное дыхание обоих, и всей поверхностью тела ощущалась повисшая в воздухе неловкость. Я смотрел на срывающиеся с волос парня капли дождевой воды и на его тонкие длинные пальцы, теребящие кольцо в губе, а неловкость всё нарастала.

— Пирсинг целоваться не мешает? — брякнул я первое, что пришло в голову и максимально невозмутимо уставился на него, ожидая ответа.

— Без понятия, — холодно отозвался парень, даже головы в мою сторону не повернув. — Мне не с кем.

— А…

— Не вздумай предлагать свою кандидатуру, чтобы проверить.

— Да я и не собирался! — задохнулся я от возмущения. — Вот ещё! Можно подумать, большое удовольствие с железом целоваться! Я похож на извращенца?!

— Оскорблять других — твоё хобби? — голос парня прозвучал как-то глухо и утробно, словно он готов был броситься зверем на меня и, по меньшей мере, перегрызть горло.

— Что? — я аж замер с приоткрытым от удивления ртом. Меня впервые обвиняли в чём-то подобном. — Я никого не оскорбляю. Никогда.

— Значит, не повезло только мне? — он взглянул на меня косо из-под длинной чёлки. — Почему же?

— Я тебя вовсе не оскорблял.

— Если это неприятно слышать, значит, это и есть оскорбление. А мне как раз-таки было неприятно.

— Я просто высказал своё мнение. И всё.

— Дожили до того, что оскорбления выставляют за личное мнение, ага, — он фыркнул, презрительно скривив губы, и поднялся. — Пойду, дождь почти закончился. Бесят лицемеры, корчащие из себя непорочных святош. Такие как ты, — кивнул на меня. — Сойдёт за мнение?

========== №3 ==========

Я старался не думать об этом совершенно незнакомом мне парне, но чувство вины во мне продолжало нарастать в геометрической прогрессии.

— Я когда-нибудь оскорблял тебя? — сидя всё в том же кафе, поинтересовался я у друга прямо посредине разговора.

— А ты умеешь такое? — скептически осведомился он, помешивая в полупустой чашке кофе.