Она поглаживала холодную и гладкую поверхность лежащего на столе перед ней шлема с красным щитком. Тактильное ощущение вызывало еще не успевшие поблёкнуть воспоминания. Они вспыхивали перед мысленным взором одно за другим, как картинки из проектора на стене, но самое последнее...

В тот момент Дайна не видела, да и не могла увидеть того, что сжимал в руках рыжий асгардец, но каким-то чутьём поняла: его ладони не пусты. По искажённому лицу определила, что ему не просто больно, а невыносимо больно. И всё ради чего? Не допустить сюда, на землю, непрошенных гостей. Столько страдания без видимых причин? Или они были, но оказались не поняты сторонним и случайным наблюдателем, а рыжий не соизволил снизойти до объяснений, что он сделал. Одно было ясно: гости из Трейи уже не смогут войти сюда...

А ведь шеф жаждет иных миров.

Она посмотрела на вставленную в ноутбук флэшку с записью голоса Давона, читающего формулу открытия порталов. Эрс всё произнёс правильно, и не его вина, что не удалось распечатать дверь. Дайна успела не единожды услышать эти певучие слова, и теперь точно знала, как их следует произносить. Собственно говоря, она была единственной, кто сейчас в АНИЗО владел самой ценной информацией по вопросам перемещения между мирами. Возможно, вообще единственной на земле, ведь и Фримен, и Тэсс остались там, в Асгарде. И еще у неё в кабинете, в сейфе, был заперт почти действующий стабилизатор, доверенный ей шефом для экспериментов. Впрочем, она ему так и не сказала, насколько камешек годится для осуществления самых грандиозных проектов...

Проклятый Локи, ведь сумел же как-то посеять сомнения!

Насмешливый взгляд исподлобья преследовал Дайну который день подряд, не давая покоя. Стоило только подумать о торжественном вручении шефу добытых сокровищ - и он всплывал из глубин памяти, возвращая к последнему моменту их встречи, когда рыжий просто мешком повалился на землю, едва разжав кулаки и отправив в пространство некий сигнал. Она уловила едва ощутимое изменение: словно от брошенного в воду камня разбежались круги, а потом волны вернулись обратно, оттолкнувшись от стен. Сказать точно, что это такое было, Дайна не могла, поскольку не знала, а спросить не у кого. Единственный, кто мог ответить, в себя так и не пришёл, сколько она ни старалась вернуть ему сознание. Промучившись полчаса, она оставила усилия, сочтя долг выполненным. Он, судя по всему, остался жив, но без сознания - дыхание было ровным, но каким-то уж слишком тихим и редким. Впрочем, кто ж его знает: вполне могло оказаться, что это вполне укладывается в норму, но либо чужаку не подходили приёмы оказания помощи, либо его отключка была слишком глубокой.

Дайна просидела возле неподвижного тела до самого заката, лишь потом поняла: ждать тут больше нечего. Пришлось, правда, помучиться, чтобы дотащить довольно тяжелого мужчину до вертолёта, но помощи просить она не рискнула, не хотела ни с кем делиться знаниями. Порядком поваляв асгардца по пыльным камням, она всё-таки сумела загрузить его в летательный аппарат, тихим словом поминая несоответствие стройной фигуры и на редкость солидного веса... благо спортивная подготовка Дайны позволяла ей такие мероприятия, как втаскивание в одиночку бесчувственного тела в кабину пилота.

Ругаясь сквозь зубы, она подняла машину в воздух и повернула в сторону города, рассчитывая оттуда, пересев на поезд, добраться до ближайшего офиса АНИЗО, где уже как следует вытрясти из изворотливого пленника побольше информации. Может быть, повезёт, и Локи придёт в себя, ведь как-то надо будет преодолеть расстояние от посадочной площадки до вокзала.

Знакомая дрожь штурвала отвлекла её внимание, переключив мысли на полёт, тем более, что мелькание под ногами довольно близко верхушек острых скал требовало внимания, а подниматься выше она не решалась. Серые камни сменились ровной гладью воды, шелковым полотном растёкшимся внизу, а когда вдали замерцали первые огоньки поселений, отмечающие линию берега, Дайна и вовсе расслабилась, позволив себе временно снять шлем, бросив его на соседнее пустующее кресло...

Очнулась она в полной тишине. Вокруг царила ночь, высокий купол неба был усыпан мириадами сверкающих искр далёких звёзд - торжество мироздания, которое ни на секунду не восхитило женщину, обнаружившую себя лежащей на полу кабины вертолёта. В открытую настежь дверь свободно влетал ветер, приносящий запах рыбы и соли, шелест травы и ровный гул векового хвойного леса. А по левому боку торчали чёрные ровные зубья каменного хоровода вокруг портала, едва видные на фоне едва светящегося неба, как тёмные провалы в неведомые миры.

А ещё крепко болела голова, под которую была заботливо подложена какая-то свёрнутая сумка из багажника.

Когда зрение окончательно сфокусировалось, Дайна, не поднимаясь, осторожно ощупала затылок: ну, так и есть - шишка с голубиное яйцо. Крови, вроде бы, нет, но там кто её знает... Небось, еще и извинился не прощание, гад...

Она тяжело вздохнула, снова закрывая глаза. Что теперь толку торопиться. Он ушёл. Ушёл так, что не догонишь. Вернулся домой, туда, где его ждала странная другая жизнь, так не похожая на человеческую. А, может быть, это правильно? Пускай себе люди и те, кого они однажды сочли богами, живут раздельно. Ни к чему нам маги с их правилами игры, у нас своих проблем хватает. Хотя, конечно, было бы интересно....

Сидя за ровно светящимся экраном компьютера в своем кабинете, Дайна вспоминала это уже спокойно, без вспышек холодной ярости, которая так долго преследовала её раньше. Её взгляд застыл на шлеме эрсов - законной добыче, принесённой оттуда, куда теперь вряд-ли когда-нибудь откроется дорога, но это теперь её беспокоило меньше всего. Пожалуй, напротив - даже радовало. Ребята распотрошат чудо инженерной мысли чужого мира, получат патенты, заработают для фирмы неплохие деньги. Задание выполнено, шеф доволен. Почему же так нехорошо камнем лежит в желудке что-то неприятно-холодное? Что ещё не доделано?

Ах, да. Формула открытия портала. Засела в памяти так, что не выковырнуть.

Ну, что ж, это к счастью.

Надо подальше припрятать опасную игрушку, слишком много жадных рук потянется к ней, если поймут, что это такое. Дайна резко выдохнула и решительно ткнула на клавиатуре несколько кнопок, запуская форматирование флэшки с записью голоса Давона, сына Давона.

* * *

- И что?! И что с того, что она проживёт короткую жизнь, а ты - ещё тысячи лет.... если, конечно, тебя не пристрелят где-нибудь на задворках цивилизации, где я не смогу вовремя прийти тебе не помощь, чтобы снова вытащить с того света? Ты же можешь прожить с ней её жизнь! Живи, старься, как все люди! Ты же уже так жил, - прищуреный единственный глаз Одина буквально сверлил нахохлившегося Локи. Тот сидел, уставившись в пол, сжимая и разжимая кулаки, словно каждое слово, обращенное к нему, жгло и резало по живому. Впервые за много-много лет он молчал, не прерывая своего побратима, который просто плескал гневом, едва скрываемым за тихим голосом. Ярость рвалась из него, но он не позволял ей показываться на свет. Столько раз приходилось правителю отчитывать за глупости своего друга, столько раз они ссорились и ругались в пух и прах только потому, что Локи немедленно пускал в ход свои шуточки и злой язык! Но времена те миновали, рыжий йотун стал умнее и сдержаннее, что не мешало ему всё равно выслушать и сделать по-своему, вызывая очередную волну раздражения не только у Одина. - Ты вполне можешь позволить себе пятьдесят лет провести в шкуре простого мидгардца. Если захочешь, конечно, - всё же он позволил себе подпустить яда в голос.

Локи резко вскинул голову. Расширившиеся в бешенстве зрачки встретились с прищуренным взглядом правителя. Красные пятна на скулах, золотой блеск в глазах, сжатые до побеления губы - ещё чуть-чуть, и образ красивого асгардца словно ветром осенние листья сорвёт с его лица, а без него останется лишь разъяренный йотун, сын ледяных скал и ветров, яростный и страшный, как стихия, из которой родились миры. Существо, не знающее пределов и не умеющее мыслить логически. Только страсть и неистовство.