И это в нашем-то Мухосранске такие расценки. Сущие копейки, не находите? Зато вы приобретаете счастье, умиротворение и покой. Стоит ли мелочиться? Интересно, а столько тогда "счастье материнства" в Москве стоит? Миллион? Два? Кто сказал, что торговлю людьми на Руси отменили?

Наши люди такие. Они терпят поборы, ругают систему, но при этом продолжают молчать, покрывать, поощрять коррупцию и взяточничество.

Вон отстроили детдом - хоромы, полная чаша. Живи - не хочу. Разве стало детям от этого лучше?

Почему не делают ничего, чтобы образумить людей? Не уговоришь же каждую отказывающуюся от ребенка мать оставить новорожденного, какой-то процент все равно неизбежен, но хотя бы стимулировать на усыновление: давать те же четыреста тысяч, как за рождение второго ребенка. Да, это тоже своеобразная торговля людьми, но хотя бы официально и на пользу детям.

Либо делать открытые благотворительные выставки-праздники каждую неделю, в людных местах, или в том же детдоме, где дети выставляли бы свое творчество. Куда могли бы приходить все желающие. Один человек, может и хочет прийти, но боится. А в толпе не страшно, и можно к детям присмотреться. Либо таким образом навещать небезразличного тебе ребенка каждую неделю. Детям и праздник, и официальный доход. Им ведь тоже хочется карманных денег. А воровство - не лучший вариант, но для них, похоже, чуть ли не единственный.

Все так просто и сложно одновременно.

Прихожу домой и первым делом включаю компьютер. Хорошо, что я не стала его продавать, если всерьез займусь поиском людей - он будет мне необходим. Открываю все соцсети, в которых у меня есть аккаунты, и начинаю поиск Татьяны Мирошниковой двадцати семи лет от роду. По стране таких больше сотни. Вот незадача: не такая уж и редкая фамилия. Смотрю по нашему городу - Татьяна Мирошникова одна единственная. Это слишком просто, чтобы быть правдой.

Столько переживаний за этот день, что я очень устала. Ну их, всех этих детей вместе с их мамашами. Завтра еще один выходной - вот тогда и проверю.

"Система, самый простой и сытный вариант ужина", - отдаю я приказ. Система производит перерасчет меню, анализирует мои вкусовые предпочтения и, поскребя по сусекам, выдает мне рецепт "Гречки с курицей". "Прекрасный выбор", - одобряю я и приступаю к готовке.

Утолив свой адский голод (кто бы знал, как он мне надоел) решаю отвлечься от проблем и разочарований. Уютно устраиваюсь на диване в ворохе одеял и подушек, и погружаюсь в интересную книгу. Так увлеклась, что не заметила, как наступила ночь. Читаю, наслаждаясь процессом, ворочаюсь с бока на бок, ища удобную позу. К сожалению, ни конфет, ни семечек для максимально приятного чтения Система купить в магазине мне не позволила. Довольствуюсь дольками яблока, политыми медом.

На самом интересном месте, не дав мне дочитать буквально пару глав, меня прерывает сигнал домофона.

Смотрю на время - час ночи. Кто бы это мог быть? Наверное, алкаши опять квартиру перепутали. Недовольно иду в прихожую. Рявкаю в трубку:

- Кто?

- Привет. Это я, - отвечает усталый и хриплый, но успевший стать родным голос Льва.

Нажимаю кнопку, чтобы открыть подъездную дверь, а сама начинаю паниковать. "Я же не одета! Почему он пришел? Что случилось?" - несусь ураганом в комнату, натягиваю лосины и тунику - мой любимый наряд для приема гостей: и удобно в домашней обстановке, и я хорошо выгляжу в этих вещах. Да и думать времени нет - слышу, как на этаже открываются двери лифта.

Выхожу в прихожую - Лев уже разувается.

- Я к тебе. Давай напьемся? - Поднимает на меня взгляд, протягивая бутылку коньяка. Губы его растягиваются в усталой улыбке.

Не дождавшись ответа, мягко оттесняет меня к стене и проходит на кухню. Я, не успев сообразить что к чему, провожаю его взглядом и растерянно произношу:

- Ну, заходи. В смысле напьемся? - иду за ним в кухню, - Что случилось?

- Да что-то я подустал. Старею, наверное. Нервы ни к черту стали, - тяжело вздыхает, присаживаясь на мое любимое место - между холодильником и столом.

Я ощущаю себя в этом углу уютнее и безопаснее всего. А состояние сейчас у Льва по виду такое, что хочется спрятаться от всего мира. Не пристаю с расспросами: захочет - сам расскажет. Начинаю сервировать закуску. Как назло, с этой диетой, одна ботва в холодильнике, да кефир. Ни сервелата, ни пельмешек. Злясь на Систему, нарезаю фрукты, сыр, вспоминаю и о маминых огурчиках.

- Ты есть будешь? Правда, я тут решила на диету сесть, так что в моем холодильнике мало съедобной пищи. Грудка есть - куриная с гречкой.

- Нет, спасибо, ничего не хочу, - сидит, смотрит в черное ночное окно, думая о своем.

Закончив приготовления, присаживаюсь на табуретку напротив, смотрю на него, молчу. Лев, очнувшись от дум, разливает коньяк по бокалам.

- Твое здоровье! - Лев салютует в мою сторону и, не чокаясь, выпивает залпом.

Пригубливаю, закусываю лимоном. Лев закусывать не стал, опять уставившись в окно. Точно что-то случилось.

Дебаф: "Алкогольное опьянение"

- 1 к ловкости, - 1 к восприятию, - 1 к самообладанию в течение следующих четырех часов.

"Что ж, ожидаемо. Всем спасибо, все свободны", - смахиваю системное уведомление: "Сегодня я отдыхаю от всего и от тебя, Система, в первую очередь"..

- Ты извини, разбудил тебя, наверное? Так погано на душе, не хотелось оставаться одному. - Лев очнулся и заговорил первым.

- Нет, я не спала. Правильно сделал, что пришел, - держу лицо, а про себя мне хочется кричать: "Я рада! Я счастлива! Я и не надеялась!"

Смотрю на его понуро опущенные плечи, красные глаза, уставшее лицо. Решаюсь, встаю и начинаю греть ему еду. Наверняка только из больницы, и неизвестно когда ел в последний раз. Ставлю перед ним тарелку.

- Ешь давай. Вон, щеки уже ввалились, смотреть больно. Хочешь начать падать в голодные обмороки перед пациентами? - добавляю грозных ноток, во избежание отказа.

Криво улыбается, но не спорит, берет вилку, ест. Сижу, любуюсь. Женщине никогда не надоест смотреть, как мужчина ест приготовленное ею.

Лев благодарит и, будто, становится чуть живее. Выясняется, что он действительно сегодня последний раз ел в обед. Ругаюсь, он в ответ молчит и улыбается. Наливает себе еще:

- Спасибо тебе. Давай еще за тебя выпьем.

Ничего не отвечаю, улыбаюсь в ответ, чокаемся, выпиваем. Сижу, посасываю дольку лимона, ломая голову, что бы такого рассказать ему, чтобы отвлечь. Говорю о своих утренних приключениях с девочкой и поиском ее невнимательной мамаши, которую я, кстати, так и не видела в лицо, а отношения с ней заочно улучшила. Обстановка становится спокойной, напряжение спадает. Лев, кажется, даже слушает мои бредни. Под мои рассказы ни о чем, выпиваем еще пару бокалов. Мне уже "хорошо", хотя выпила я буквально пару глотков. Пожалуй, мне хватит, иначе "прольется чья-то кровь". Дебаф неудовлетворенности, подстегнутый алкоголем, разыгрался не на шутку. Стараюсь не бросать в сторону Льва голодных взглядов, чтобы не позориться.

Продолжаю щебетать, чтобы не висела тишина. Передаю привет от мамы и, посмеиваясь, аккуратно рассказываю, что она нас уже поженила. Лев слушает, рассматривает меня и улыбается.

- Что ты так смотришь? Тебе, наверное, не интересен весь этот бред? - замолкаю, закусив губу от досады.

- Какой у тебя уровень социальной значимости? - Лев не удерживает натянутой улыбки, лицо его становится серьезным.

Округляю глаза: "Он все-таки решился?".

- Девятый, - рискую и я.

- У тебя есть интерфейс? - продолжает он расспросы.

- Да.

Лев довольно улыбается, подтвердив свои догадки. Улыбаюсь ему в ответ. Ему стоило больших усилий задать мне эти вопросы. Немудрено, сама бы я не рискнула никому поведать свою тайну.