- Какая же ты чумазая, давай умоемся и пойдем маму твою искать. Она, поди, уже с ног сбилась.

- Пойдем! - только что плакала, а уже чуть ли не ручки потирает в предвкушении новых приключений. Дети! Как у них все легко и просто.

Отмываем ручонки и мордашку в речке. Изучаю информацию о девочке:

Олеся Рысакова, 5 лет.

Статус социальной значимости: 1

Родители: мать Екатерина 28 года, отец Виталий 27 лет.

Отношение: Интерес 10/30.

Что же делать, недостаточный ЕКИИ. Как найти ее мать?

- Что ж, красавица, пойдем обратно, поищем.

Возвращаемся по тропинке на детскую площадку. Погода теплая, детей, по-моему, стало еще больше, как и их мамаш. Пойди теперь, найди нужную!

Подхожу к толпе, живо обсуждающей рост цен на услуги ЖКХ. Спрашиваю несколько раз, пытаясь перекричать женский гомон. Наконец, нас с Олесей замечают. Но матери ее среди этих женщин нет, и ребенка никто в лицо не знает.

Отходим в сторону. Не зная, что мне делать с чужим ребенком, я совсем теряюсь. И тут маленькая ручонка вырывается из моей ладони. Я только и успеваю, что обернуться вслед убегающему ребенку. Срабатывает рефлекс - несусь за ней. Как у такой маленькой нашлось столько прыти? Я еле за ней поспеваю. Метров через сто, не меньше, девочка останавливается возле мальчика лет девяти:

Игорь Фомин, 9 лет.

Статус социальной значимости: 2

Родители: мать София 30 лет, отец Олег 35 лет.

Отношение: Равнодушие 0/30.

Девочка, увидев меня, радостно хватает за рукав и тянет к мальчику:

- Это И-и-игаль. Он зивет в нашем доме, - она не выговаривает некоторые буквы.

Мое волнение постепенно утихает - теперь точно найдем мать ребенка.

- Правда?! Замечательно. Игорь, верно? Ты знаешь Олесю? - начинаю допрос мальчика.

Игорь смущенно говорит что-то под нос и кивает головой, но я не понимаю, что он бубнит и мне это не нравится.

- Где твоя мама? - начинаю злиться.

И снова ничего не слышу - здесь шумно.

- Что? - переспрашиваю я.

- Дома, - говорит мальчик чуть громче.

- Срочно веди нас домой к Олесе! - рявкаю, устав уже возиться с этим детсадом.

Мальчик нехотя ведет нас к одному из новых домов. Подходим, набираем номер квартиры на домофоне. Идем к нему - квартиру Олеси он не помнит.

Выполнен квест: "Проводить девочку до дома"

+1000 очков опыта

Ха! Это еще что за выверт Системы? "От бега или на солнышке перегрелась? Можно прямо у подъезда ребенка бросать?!" - хочется заорать мне.

Почему-то у меня стойкое ощущение, что некто сидит там наверху, наблюдает за каждым моим шагом и постоянно провоцирует.

Поднимаемся на этаж, где живет мальчик. В дверях его ждет бабушка, удивленно смотрит на меня.

- Здравствуйте, я Олесю в лесу одну нашла. Она от мамы убежала. Вы знаете в какой квартире она живет?

- Святый Боже! - бабуля всплескивает руками, - Да как же ты так, дитятко, такой парк опасный, а ты в лес... - продолжая причитать и вытирать руки о передник, видимо мы оторвали ее от готовки, берет ключи, и как была в тапочках, выходит на площадку, закрывая дверь.

- Ребятки, я не знаю точно номер, но этаж это восьмой или девятый. Поехали, думаю, Олеся сама нам квартиру свою покажет.

- Квалтира сто шесть, - звонко говорит Олеся.

Повисает тишина, и все трое опускают взор вниз. Девочка, задрав голову, наивно и открыто глядит на нас своими голубыми глазищами.

Нервное хихиканье распугивает тишину на многие пролеты вверх и вниз. Отсмеявшись, заходим в лифт.

- Может ты и этаж знаешь?

Олеся жмет кнопку своего этажа.

- Как быстро растут дети, - вздыхает бабуля.

Сдаем девчонку с рук на руки открывшей нам бабуле номер два. Начинаются охи-ахи, причитания и сетования на судьбу и вертких детей.

Решительно прерываю вселенский плач, требуя срочно позвонить и сообщить матери о находке.

Бабуля резво забегает в квартиру, и начинает, слюнявя палец, увлеченно листать бумажную записную книжку. Затем, подслеповато щурясь, набирает по одной цифре, каждый раз сверяясь с записями, номер телефона на сотовом. Это занимает время. Но я не рвусь помочь, и не тороплю, с теплотой в душе следя за ее манипуляциями. Это так мило.

Отношения с семьей Рысаковых улучшились до Уважения 10/30.

+50 очков опыта.

Запоздало вспоминает о зажатых очках Система.

Когда все дети найдены, а все родители оповещены, прощаюсь, собираясь уходить. Бабульки наперебой меня уговаривают пить чай, и отмечать такое радостное событие. Насилу отказываюсь и, сто раз извинившись, ссылаясь на занятость, наконец, отправляюсь домой.

Иду прогулочным шагом, по направлению к дому. Одолевают мысли о потерянных детях; о сходящих с ума, медленно умирающих от тоски и живущих с этой болью в сердце родителях; о разбитых семьях и судьбах. Я же реально могу им помочь. Я хочу, чтобы все пропавшие ребята вернулись домой, чтобы у них было счастливое радостное детство. И они не росли воришками, превращаясь с годами в бомжей, алкашей и наркоманов. Не должны беззащитные страдать. Я все силы брошу, но помогу тем, кому смогу.

Но вот кого мне спасать? Где эти дети? Лазить по стройкам, чердакам и подвалам? Приставать к попрошайкам, вызнавая, где логово беспризорников? Ну и долго я так прохожу - небитая?

Идти в полицию и спрашивать, не нужно ли им помочь в поиске - страшно. Начнутся вопросы. Вспомнят, что намедни я при столкновении с "газелью" не пострадала и вышла сухой из воды. А теперь сама явилась с бредовыми предложениями. Так я буду казаться в разы подозрительнее. Могут и к психиатру отправить.

Пойти в детский дом? Еще страшнее. Как смотреть ребятам в глаза? Кто-то рассказывал, как они любого взрослого за руки хватают, заглядывают в глаза и умоляюще спрашивают:

- Ты моя мама? Пожалуйста, забери меня домой. Будь моей мамой, я буду слушаться! - умоляет тебя малыш.

А ты стоишь в панике, не зная, что и как бедному ребенку ответить. Врать - язык не повернется. А сказать правду, да легче умереть:

- Извини, малыш, я не могу стать твоей мамой, потому что боюсь ответственности. Что про меня соседи скажут? Что подумают? Я слишком завишу от мнения окружающих. Да и вообще, чужого ребенка растить не хочет никто, чужие дети никому не нужны - все хотят собственных родить, родных. А неродной ребенок вдруг в маньяка-наркомана вырастет? Против генов не попрешь, а кто их знает, какие они ребенку достались? Или больного какого-нибудь в детдоме подсунут, мучайся с ним потом.

Ну вот, подумала о детдоме. Сердце защемило, стало тяжело на душе. И как теперь туда не пойти? Ощущение, будто дети сидят и ждут только меня. А я приду и всех спасу. Ну, конечно, и как, интересно, они без меня там раньше жили?

Что я вообще могу-то? Узнать, кто их родители? Интересно: если ребенок подкидыш, а фамилию ему дали в детдоме сотрудники, какая фамилия высветится? По идее должна гореть официальная, родительская, или нет? Правда, что ли, попробовать? А если ничего не получится? Боже, как же страшно!

За этими мыслями не замечаю, как дохожу до дома, на автомате здороваюсь с бабушками у подъезда, поднимаюсь на свой этаж, захожу в квартиру, опускаюсь на диван и тупо сижу, глядя в стену напротив. Даже не знаю, сколько я пробыла в анабиозе, будто выпала куда-то, так замечталась о спасении детей всего мира.

В который раз проверяю телефон, и в который раз - пусто. Ни пропущенного звонка, ни смски от Льва. Нет мочи больше терпеть. Набираю номер, слушаю длинные гудки. Никто не берет трубку.

Может работает, занят? Или посетители. Попробую еще раз, попозже набрать. Мыкаюсь по квартире, пытаюсь готовить обед, но все валится из рук. Не могу думать ни о чем другом.

Долго сомневаюсь, надеясь, что Лев увидит пропущенный вызов и перезвонит сам. Но, так и не дождавшись, через полчаса решаюсь. Набираю повторно. Спустя серию долгих гудков, когда я уже практически готова сбросить вызов, но на том конце отвечают: