Альбус покачал головой и хотел было возразить, но Гарри продолжил:

— Руки-ноги, голова, тело у них такие же, как у нас. У них такой же мозг, среди них есть такие же гении, как ты. У нас не голубая кровь, Альбус, она красная, как и у них.

Дамблдор хмурился, то ли обдумывая всё то, что сказал Поттер, то ли упрямо, но молча отрицая это.

— И где ты мне прикажешь жить? — фыркнул Гарри, словно ставя точку в бессмысленном споре.

— У меня, — улыбнулся Ал.

Поттер выгнул бровь, одним этим движением как бы ставя под вопрос здравомыслие Дамблдора. Альбус поник.

— Обещай хотя бы, что приедешь в гости, — потребовал он, хотя требование выглядело скорее как просьба.

Гарри вспомнил о стопке писем в чемодане Дамблдора, о фотографии, о человеке, который был на ней изображён и который ждал Ала дома. Вмешиваться в их жизнь будет грубо и просто неловко. Да и не хотелось ему этого делать. Он покачал головой. Альбус обиженно надул губу.

Следующие несколько часов они ехали молча. Ал всё ещё обижался, а Гарри дремал — усталость от прошлой ночи взяла своё.

Альбус смотрел на него, застывшего в неудобной позе, растрёпанного и до невозможности милого. Ну как, чёрт побери, можно было быть таким… таким… Гарри? Он тихо фыркнул. «Гарри» что, теперь стало каким-то новым видом, насчитывавшим только одну особь? Удивительный вымирающий вид.

Поезд стал замедлять свой ход. Ал глянул в окно. Да, они приехали. Вон, отметил он, уже и платформа виднелась. Дамблдор покосился на Гарри, не в силах решить, обижался он ещё или уже нет.

— Гарри, — он легонько погладил его по щеке. Всё же обижаться было чертовски сложно. — Просыпайся, мы уже приехали.

Зелёные глаза распахнулись так резко, что Альбус отшатнулся от испуга. Гарри выглянул в окно и, убедившись, что Дамблдор оказался прав, потянулся. Что-то хрустнуло.

— Прости, — виновато улыбнулся Поттер.

Поезд остановился. Гарри поднялся с сидения, жестом приглашая Альбуса идти вперёд. У самых дверей купе Дамблдор остановился.

— Ал? — позвал Гарри. — Что-то не так? Тебе нехорошо?

Либо он сделает это сейчас, думал Альбус, либо сдастся, обрекая себя на то, против чего он так люто боролся, — обрекая себя на существование. Он глубоко вздохнул. Развернувшись, Ал приблизился к Гарри и, положив ладонь ему на шею и притянув к себе, поцеловал его.

О боги! Как долго он этого ждал! Как давно жаждал почувствовать, наконец, эти мягкие, слегка покусаны губы на своих губах!

Гарри даже не стал сопротивляться — то ли от неожиданности, то ли от шока, и Ал с лёгкостью проник языком в его рот, лаская, исследуя и играясь. И каково же было его удивление и счастье, когда Гарри начал робко и неуверенно, но отвечать! Теперь с чувством выполненного долга можно было и умереть. Нет, оборвал он свои размышления, умирать было пока рано. Впереди их ждала долгая и полная таких сказочных моментов жизнь.

Альбус отстранился. Взгляд его затуманился; хотелось большего, но не здесь и не сейчас. Позже, чуть-чуть позже.

— Увидимся, когда ты всё-таки приедешь ко мне, — прошептал он, прижимаясь лбом ко лбу Гарри и глядя на его подрагивавшие ресницы.

А потом Ал стремительно развернулся и быстрым шагом покинул купе. Он спешил к выходу, буквально бежал, чтобы исчезнуть, пока Гарри не пришёл в себя, и чтобы последнее слово осталось за ним, Алом. Счастливая улыбка расцвела на его лице. Он сделал это, сделал! И это… этот поцелуй станет началом чего-то большего, сказочного и прекрасного.

========== Глава 17. Верь и обещай ==========

— Мистер Эванс!

Завтрак подошёл к концу, и Гарри как раз выходил из столовой, когда его настиг звучный голос миссис Картер. Он обернулся.

— Да, мэм?

— Пройдёмте в мой кабинет. Нам нужно поговорить, — сухо обронила миссис Картер и, пройдя мимо, не оборачиваясь, направилась к лестнице, ведущей на второй и третий этажи. Видимо, то, что Поттер беспрекословно последует за ней, даже не подвергалось сомнению. Ещё бы! Эта женщина была здесь судьёй, законом и инквизицией одновременно.

Кабинет миссис Картер был таким же, как и — Мерлин, подумать только! — год назад. Ну, почти год назад. Каждая вещь несла отпечаток строгости и консервативности, совсем как их хозяйка, совсем как другие вещи в приюте.

— Проходите, не стойте в дверях, — велела миссис Картер, устроившись за высоким столом. — Садитесь.

Притворив дверь, Гарри осторожно присел на край стула по другую сторону стола. Всё это — официальность, серьёзность, тишина и пустота, несмотря на относительно небольшие размеры помещения, — не на шутку действовало ему на нервы. Очень трудно было снова привыкнуть к такому после шумного и яркого Хогвартса.

— Как прошёл ваш учебный год? — Поттер не уловил на лице миссис Картер ни одной эмоции. Это была лишь прелюдия, догадался он, плавный, вежливый переход к чему-то неприятному.

— Хорошо, мэм. Спасибо.

— Вы не приезжали на праздники, — вкрадчиво произнесла Картер. Гарри отметил, что в этот раз она слегка прищурилась. Заинтересованно? Или подозрительно?

— Это был мой последний год в школе, — он улыбнулся, но улыбка эта ничего не выражала. — Большие требования, большая нагрузка.

— Да, понимаю, — миссис Картер вздохнула. — Несколько раз за год заходил ваш знакомый, сержант Смит. Помните такого? Сейчас он, к слову, уже старший сержант.

На память Поттер не жаловался и прекрасно помнил светловолосого и улыбчивого «Эдди», как Смит сам себя называл.

— Он очень просил вас зайти в участок, как только вернётесь из своей частной школы.

Миссис Картер замолчала, глядя на Гарри тяжёлым взглядом. Его это начало порядком нервировать. Почему бы людям не ходить вокруг да около, а просто говорить то, что они хотели сказать? Почему они всё время всё усложняли?

«А почему ты всё время всё усложняешь?» — раздался в голове вкрадчивый голос. Ответа не последовало.

— Чуть больше, чем через месяц, вам исполнится девятнадцать, не так ли? — вопрос, по видимому, не требовал ответа, потому что Картер продолжила, предварительно заглянув в какую-то бумажку: — Вы же родились тридцать первого июля тысяча восемьсот восьмидесятого года?

— Да, мэм, — прикрыв глаза, ответил Поттер. Он уже начал понимать, к чему она клонила.

— Вы уже давно совершеннолетний человек, мистер Эванс. Я и без того позволила вам остаться в заведении, несмотря на ваш возраст, вошла в ваше положение, так сказать, — словно одного раза было не достаточно, миссис Картер повторила одно и то же, правда тремя разными способами. — Вам нужно будет уехать, мистер Эванс. В самое ближайшее время. Советую уже сейчас начать искать новое место жительства. Максимальный срок последующего вашего здесь пребывания — месяц, не более.

Гарри молчал, практически не слушая её и судорожно обдумывая возможные варианты. Где он будет жить? Можно снимать комнату в «Дырявом котле», но жить в баре продолжительное время не было хорошим вариантом. Собственно, у него же никогда не было настоящего дома, так где он жил всю свою жизнь? Годрикова Впадина, Тисовая улица, Хогвартс, площадь Гриммо, «Нора». Теперь из всего этого оставалась лишь школа, но возвращаться туда?.. Что он скажет? «Добрый день! Помните меня? Я тут у вас пару дней назад студентом был. Нельзя ли мне ещё немножко пожить здесь?»

— Мистер Эванс, вы понимаете меня? — уже не такой спокойный и ровный, его вырвал из раздумий голос миссис Картер.

— Да, — откликнулся Гарри и, заметив скептическое выражение лица миссис Картер, твёрдо повторил: — Да, мэм. Спасибо, что предупредили. И за гостеприимство.

— Это моя обязанность, — она как будто бы даже вздохнула с облегчением. — Если вам нужна какая-либо помощь…

— Нет, спасибо, — прервал её Поттер. Осознав, что это звучало слегка грубо, он добавил: — Мэм.

— Хорошо, — миссис Картер кивнула. — Не смею больше вас задерживать.

Пребывая в раздумьях, Гарри вышел из кабинета. Ещё одна проблема! Только этого не хватало! Еле удержавшись, чтобы со всей силы не хлопнуть дверью, он с силой сжал виски.