— Мы на Рождество остаёмся здесь, — отчётливо повторил Альбус.

— Вот, значит, как, — Эбби поджал губы. — А меня ты не забыл спросить?

— А должен был?

— Да! — крик разнёсся по гостиной, привлекая внимание всех, кому было не лень.

— Ну, извини, — Ал пожал плечами. — Но я уже всё решил.

Младший Дамблдор осмотрел гостиную в поисках хоть какой-нибудь поддержки, и тут его взгляд наткнулся на Поттера. Злобно прищурившись, Аберфорт выплюнул:

— Прекрасно, — скривив губы в усмешке, он поинтересовался: — А Лер знает?

Альбус напрягся и весь как-то подобрался, словно готовясь к драке.

— Нет. Пока что. И ты не посмеешь ему писать. Я тебе запрещаю. Ясно?

— Конечно, брат.

Вложив в последнее слово тонну яда и ещё немного чего-то, чего Гарри не понял (зато, кажется, поняли все остальные слизеринцы), Аберфорт резко развернулся и умчался в спальню.

Гарри счёл за лучшее сидеть и не высовываться. Только что произошло что-то необычное, и он не понимал, что именно. Оба Дамблдора вели себя крайне странно. Да, конечно, Альбус вёл себя странно время от времени… ну, иногда… хорошо, хорошо, часто, но это было как-то по-другому. Поттер нахмурился, не в силах подобрать нужное определение.

Гарри устало поднялся из кресла. Ему становилось жарко и душно, стало клонить в сон, а ведь ещё нужно было немножко почитать.

— Ал? — позвал он Дамблдора. Тот сидел всё ещё одетый и смотрел в одну точку.

Словно очнувшись, Альбус потряс головой и перевёл взгляд на Гарри.

— Я ещё здесь побуду, — он вяло улыбнулся. — Скоро приду.

— Ладно, — Поттер протянул ему перчатки. — Не засиживайся допоздна. Завтра много дел.

Альбус кивнул и отвернулся к камину. Гарри вздохнул. И что прикажешь с этим делать? Ещё пару минут назад Дамблдор был весел и беззаботен, а сейчас сидел, словно в воду опущенный. Поттер знал, что всё это было из-за Аберфорта, хоть и не понимал, что такого тот сделал, из-за чего Ал так расстроился.

«Мелкий засранец», — злобно подумал он, вваливаясь в спальню.

Бросив на стул мантию, Гарри повалился на кровать. Делать ничего не хотелось. Нет, это была не лень, просто возникло ощущение, что тело превратилось в желе, и невозможно было даже пошевелиться.

Перевернувшись на спину, Поттер стал вспоминать то, что Ал показывал ему в «Трёх мётлах». Это было интересно и удивительно, что не исключало тот факт, что Гарри мало что понял. Конечно, если бы он записался на Древние руны на третьем курсе, возможно, всё стало бы несколько легче, но на нет и суда нет.

«Интересно, — думал он, — а в других заклинаниях есть руны? Их же много, и все они разные…»

— Протего.

Гарри с интересом всмотрелся в слегка мерцавший щит. Сам по себе он был прозрачным, но возможность рассмотреть руну, похожую на букву «Y», имелась. Поттер победоносно ухмыльнулся.

— Люмос!

И снова победа! Руна Люмоса была похожа на наконечник стрелы, указывавший влево.

«А что, если…» — Гарри резко сел. Мысль, пришедшая ему в голову, была, несомненно, глупой, и навряд ли он был прав, но…

Руки слегка подрагивали, пока он снимал с шеи мешочек и развязывал тесёмки. Терпения искать внутри снитч не хватило, и Поттер вытряхнул на кровать всё содержимое мешочка.

Снитч был всё таким же. Таким же, как летом, таким же, как когда его принёс министр, таким же, каким был и на первой игре. Взяв золотой шарик в руку, Гарри крепко его сжал и… подбросил вверх. Снитч, не упуская представившейся возможности, расправил крылышки, но далеко улететь у него не вышло, потому как Поттер проворно схватил его за одно из них.

Было… волнительно? Страшно? Гарри нахмурился, отметая подальше все сомнения, и прикоснулся к нему губами. Нетерпеливо взглянув на снитч, Поттер с недовольством отметил, что уже знакомая надпись была тут как тут. И больше ничего. Поборов раздражение и смущение, он снова поцеловал снитч, но и второй раз не принёс никаких результатов, кроме ненавистной фразы. Третий, четвёртый — ничего. Абсолютно.

«Хватит, — простонал внутренний голос, — хватит позориться!»

Поттер, отбросив снитч, устало прислонился к спинке кровати.

«Я пытаюсь! — зажмурившись, злобно думал он. — Я ведь действительно пытаюсь! Но каждая мысль, каждая идея, каждое действие оказываются бессмысленными!»

«Плохо пытаешься», — огрызнулось внутреннее «я».

«Я устал», — пожаловался Гарри, принимаясь медленно складывать вещи обратно в мешочек.

«Знаю, — мягко откликнулся внутренний голос. — Я знаю. Нужно отдохнуть?»

Гарри кивнул. Да, отдых — как раз то, что ему было нужно. Определённо.

Вдруг в осколке сквозного зеркала, которое он как раз собирался положить к остальным мелочам, что-то показалось. Поттер, испугавшись, выронил его из рук.

«Что такое? Испугался?» — фыркнул внутренний голос.

Испугался? Ещё как! Он был уверен, что это «что-то» было лицом, точнее, его частью. Ну, по крайней мере, глаз там точно был. И, если память ему не изменяла, второе зеркало, благодаря которому можно было связаться с этим, было у Сириуса, а Сириус умер. Увидеть покойника — это не за бабочками с сачком гоняться. Это жутко и грустно.

*

Гарри проснулся посреди ночи от того, что почувствовал жуткий голод. С одной стороны, это было странно: ночью люди обычно хотели спать, а не есть, но с другой — он еду после завтрака только видел, да и разве сладости — еда? На обед он не ходил, потому что был немного занят, а ужин они с Алом благополучно пропустили.

Идти на кухню не считалось приемлемым вариантом, а голод был сильным, и Поттер решил стащить пару шоколадок у Дамблдора.

Расстояние от своей кровати до тумбочки Ала он преодолел с горем пополам: сначала ноги запутались в чьих-то брюках, а затем, как бы в добавок, Гарри налетел на кровать Альбуса. Зажмурившись, он замер в ожидании недовольных ругательств, но их не последовало. Неуверенно приоткрыв правый глаз, Поттер осторожно отодвинул полог. Альбуса в кровати не было.

Принимая тот факт, что ни поесть, ни поспать уже не выйдет, Гарри вздохнул и пошёл в гостиную. Интуиция (и не изменявший своим привычкам Дамблдор) его не подвела: Ал сидел всё в том же кресле, всё в той же позе, и, если бы не тот факт, что верхней одежды на нём уже не было, Поттер подумал бы, что он не двигался с того самого момента, как они вернулись из Хогсмида.

— Эй, — Гарри положил ладонь на плечо Альбуса. — Я думал, «скоро» длится немножко меньше.

— Что? — Дамблдор дёрнулся и обернулся.

— Ты сказал, что придёшь скоро, — пояснил Поттер, присаживаясь на подлокотник кресла.

— А, — Ал вяло улыбнулся, — засиделся. Потерял счёт времени. А ты чего не спишь?

— Да вот, понимаешь ли, проголодался во сне, решил стащить у тебя пару шоколадок и обнаружил, что тебя нет.

— Шоколадки, говоришь? — подняв с пола уже немного опустевший пакет, Дамблдор сунул его Гарри. — Ешь, давай.

Вытащив уже початую пачку тыквенного печенья, Поттер принялся грызть его, посыпая крошками себя и Альбуса.

— Аккуратней, — засмеялся Ал, помотав головой из стороны в сторону.

— Так, — быстро прикончив четверть упаковки разом, начал Гарри, — ты расстроился из-за брата?

— С чего ты взял, что я расстроен?

— Ну, даже не знаю, — протянул Поттер, окидывая Альбуса изучающим взглядом. — Может, потому, что ты сидишь тут в одиночестве и смотришь в одну точку, или потому, что ты сам не свой после вашего разговора?

Дамблдор на это ничего не ответил.

— Почему бы не отпустить его домой? Уж в поезде один как-нибудь справится.

Альбус покачал головой.

— Ты не понимаешь…

— Да, — буркнул Гарри. — Я заметил, что все, кроме меня, всё понимают.

— Гарри, — Ал устало прикрыл глаза.

— Ну, серьёзно! — Поттер вскочил на ноги. — Почему ты такой упрямый? Ну, если ты не хочешь домой, может, он хочет! Провести Рождество и Новый год с родителями, в конце концов!

— Конечно, — Дамблдор набрал в грудь побольше воздуха. — Только проблема в том, что наши родители мертвы.