— Помню, — как любопытный ребенок, заерзав на месте, Миллс закусила губу.

— Так вот я тоже хочу тебе подарить такую, тем более утром ты упомянула про этот цветок, — он, наконец, продемонстрировал свой подарок, которым стала роза «Тиффани» в колбе.

— Робин, — удивленно заморгав, Реджина аккуратно покрутила колбу, не сдержав улыбки, — она живая? Когда ты успел? Какой красивый цвет, — вопросы и восторг переплетались между собой, отчего женский голос даже звучал с придыханием.

— Тебе нравится? — понимая итак реакцию, Локсли легким движением заправил выпавшую прядку за ухо. — Я перед футболом получил и привез твой подарок.

— Спасибо, мне очень нравится… это так… — замотав головой, Реджина довольно улыбнулась, пытаясь подобрать слова, — это…

— Романтично? — издав тихий смешок, он отставил розу, притянув коллегу в объятия. — Люблю, когда ты такая. Кстати, — оставив несколько быстрых поцелуев, журналист отстранился и, задернув шторы, обернулся, — я хотел с тобой поговорить.

— О чем? — проведя пальцами по полученному подарку, Миллс отправилась в ванную, приоткрыв дверь. — Что-то случилось?

— Ты помнишь, что на следующей неделе день благодарения? — поставив телефон на зарядку и переодевшись, Робин услышал, что шум воды затих. — Редж, ты слышишь?

— Локсли, заходи, а не кричи на весь дом.

— А ты там голая и ждешь меня? — рассмеявшись, он оказался около двери, не решаясь зайти. — Можно?

— Да заходи, ты уже!

— Уууу… — расстроенно выдохнув, журналист увидел свою коллегу, лежащей в ванне с пеной, — я надеялся на более радушный прием.

— Всему свое время, — приоткрыв глаза, Реджина сдунула с ладони пену в сторону мужчины и хихикнула. — Так, что насчет дня благодарения?

— Ты у нас первый год работаешь, так вот Голд нас всегда отпускает во вторник и до конца недели, — усевшись на пол, он брызнул пеной в ответ и выставил руку вперед, заметив удивленный взгляд, — это традиция, он очень любит этот праздник.

— Ну, отлично, у нас будет почти неделя выходных, — пожав плечами, она взъерошила мужские волосы мокрыми пальцами. — А ты внезапно поработать, что ли захотел?

— О, нет, детка! — рассмеявшись, журналист зажмурился как довольный кот. — Мы уже несколько лет на этот праздник снимаем дом, отмечаем там и…

— И… — ее ладонь настороженно остановилась на мужской шее и замерла.

— Я хочу в этот раз, чтобы поехала и ты, Редж, — улыбнувшись, он развернулся, стерев с плеча коллеги пену. — Возьмем детей, собак… Не волнуйся там будем мы, Тинки, Джон и Уилл с какой-нибудь девчонкой. Место потрясающее.

— Робин, — повернув голову, Миллс вздохнула, — я не…я не готова пока открыться, пойми. Мы все работаем вместе, я не хочу….

— Редж, — уложив ладонь на женскую щеку и успокаивающе погладив, Локсли оставил поцелуй в нос, — ты работаешь в отличном коллективе, поверь, поверь мне, не будет никаких сплетен, обещаю. Вам с Генри очень понравится… Только…- его губы поджались, а голос затих, — нам нужно будет позвать Эмму… — это было собственноручное подписание смертного приговора.

— Что? Кого? — она вовремя остановилась, чтобы не вылететь из ванны и попыталась сжечь журналиста взглядом. — Кого еще нам позвать, чтобы тебе было весело?

— Не заводись, — привыкнув к подобной вспыльчивости, Робин приложил палец к женским губам, — и подумай логически, — заметив, что коллега замолчала, он улыбнулся. — Если ты позовешь Генри, то он встанет перед выбором: поехать с нами или остаться с Эммой. Ты же не хочешь заставлять сына выбирать, вновь сталкиваться с Эммой — это ведь семейный праздник.

— А так ты предлагаешь изображать со Свон высокие отношения и радоваться жизни? — фыркнув, Реджина столкнула мужскую руку в воду. — Извини, я так не могу.

— А так я предлагаю тебе быть со мной, с сыном, в приятной компании, где, поверь, Эмма найдет себе занятие, — заметив маленькую улыбку, Локсли оставил поцелуй в уголок губ, — я буду только с тобой. Давай мы не будем создавать проблемы тебе и Генри. Реджин, ты же не сможешь расслабиться без сына.

— Ты прав, — откинув голову назад, она шумно выдохнула, от раздражения расплескав воду, — просто не хочу видеть ее, слышать…

— А ты думай о другом, детка, — стерев капли со лба, он украл несколько поцелуев. — Ты думай, как мы будем гулять, обмениваться подарками, играть с детьми. Ты сама пускаешь Эмму в отношения, будь уверена в нас.

— Иногда ты до тошноты логичный, — закатив глаза и покачав головой, Миллс измазала нос журналиста пеной. — Конечно, без Генри все будет не то, знаю.

— Вот и договорились, — поморщившись, Робин подмигнул. — Вода почти остыла, так что вылезай и приползай спать. А то завтра и ты получишь штраф за опоздание, — смеясь, он еле увернулся от очередной пенной атаки.

— Ты даже не сделаешь ни единой попытки увидеть меня голой? — удивленно вскинув бровь, она скуксила губы.

— Детка, я точно знаю, что сегодня мне ничего не светит, — разведя руками, Локсли положил полотенце на раковину. — А дразнить себя я не хочу, в моих мечтах ты итак всегда голая, — рассмеявшись, он скрылся за дверью, — жду тебя в кроватке.

Когда Миллс нырнула под одеяло, журналист уже спал, смешно морщась во сне. Это вызвало улыбку и заставило ее пробежаться пальцами по мужским губам.

— Засыпай, — сонно пробормотав, Робин притянул женщину к себе и уткнулся в ее макушку носом.

***

На следующий день издательство гудело с самого утра, готовясь к сдаче нового номера. По этому поводу даже в кабинете журналистов, кроме стука клавиатуры редко звучали голоса. Вернувшиеся со встречи Голд и Миллс были удивлены необычной тишиной, отчего главный редактор резко остановился, что его помощница врезалась в его спину и отшатнулась.

— Мальчики, а я сколько раз говорила вам не затягивать статьи, — потерев лоб, Реджина сделала глоток кофе из кружки Локсли и ехидно улыбнулась.

— А у них, моя дорогая, так всегда, — Голд с усмешкой постучал тростью. — Пока не клюнет, они даже не пошевелятся.

— Ну, мистер Голд, — Скарлетт поднял голову и тяжело вздохнул, — вот вас бы на наше место.

— А то я там не был! — главный редактор развел руками. — Ребятки, я как все начинал с журналиста. Кстати, — он щелкнул пальцами, явно что-то вспомнив, — Робин, завтра утром ты летишь вместо меня в Чикаго на конференцию.

— Не, не, — Локсли отрицательно замотал головой, — мистер Голд, почему я? Я же недавно был в Техасе, у меня интервью назначены!

— Передашь свои интервью Джону, — Голд выставил указательный палец вперед, — там те люди, с которыми мы с тобой весной были на встрече. Ничего, Робин, поедешь, развеешься. Это тебе не Техас, — издав смешок, он похлопал журналиста по плечу. — Вылет завтра в 8 утра, не проспи!

— А наши выходные в честь дня благодарения сохраняются? — Джон устало взъерошил волосы и отвлекся от клавиатуры.

— Сдаем завтра номер и со следующей среды вы как обычно свободны, — пожав плечами, мужчина согласно кивнул.

— Мистер Голд, — Тинки заглянула к журналистам, окликнув начальника, — вам звонят и говорят, что срочно.

Проводив главного редактора и закончив статью, Локсли решил навестить Миллс. Зайдя в кабинет, он застал женщину за перебиранием папок и тихим чертыханьем.

— Не помешаю? — закрыв дверь, Робин улыбнулся.

— Заходи, — вздохнув, она махнула рукой, призывая зайти, — Голд нагрузил очередным срочным отчетом.

— Не хочу в Чикаго лететь, — плюхнувшись на стул, журналист постучал пальцами по столу. — С няней еще нужно договориться, опять ворчать будет.

— Слушай, — Реджина отвлеклась от дела и закусила губу, — я подумала… Если хочешь… Может оставишь Грейс и Лаки со мной?

— Ты серьезно? — он удивленно захлопал глазами, подойдя к коллеге. — Уверена?

— Неужели не доверишь мне ребенка? — сощурившись, она сложила ладони на мужских плечах, слегка сжав их.

— Не глупи, — Робин закатил глаза, оставив пару поцелуев в уголок губ. — Грейс у меня просто избалованная, — проведя рукой по темным волосам, он добился улыбки, — а так она будет счастлива, да и я.