Глава 20

– Так вот о чём вы спорили, – пробормотал Девон, медленно поглаживая Кэтлин по спине.

– Да. Потому что я бы не позволила Тео... – Она замолчала, лихорадочно вздохнув. – У меня нет права называться леди Трени. Мне не следовало оставаться в Приорате Эверсби после случившегося, просто... я не знала, будет ли мне позволено сохранить приданое, и я не хотела возвращаться к лорду и леди Бервик и, кроме того, это постыдно. Поэтому я солгала, что я жена Тео.

– А кто-нибудь спрашивал, спала ли ты с ним? – недоверчиво уточнил Девон.

– Нет, но я солгала смолчав. Что так же плохо, как и любой другой вид лжи. Прискорбная истина заключается в том, что я девственница. Мошенница. – Почувствовав вибрацию в его груди от едва сдерживаемого смеха, она пришла в замешательство. – Я не понимаю, что ты нашёл здесь смешного!

– Прости. – Но в его голосе не слышалось ни тени раскаянья. – Я просто подумал, что после того, как столкнулся с трудностями, связанными с прокладкой дренажной системы для арендаторов, водопровода, выплатой долгов и сотнями других вопросов... наконец, появилась проблема, которую я могу решить.

Она укоризненно посмотрела на него, и он ухмыльнулся. Девон поцеловал её и, приподнявшись, устроился поудобнее. Дотянувшись до подушек, Кэтлин подоткнула их под его плечи. Поджав под себя ноги, она села к нему лицом и застегнула ночную рубашку.

Рука Девона опустилась на её бедро.

– Расскажи, что произошло, милая.

Теперь уже не было смысла что-то скрывать. Кэтлин отвела взгляд, вцепившись пальцами в пуговицы на груди.

– Ты должен понять... я никогда не оставалась наедине с Тео до нашей брачной ночи. До свадьбы, нас постоянно сопровождала леди Бервик. Мы поженились в часовне поместья. Свадьба была очень пышной, празднование длилось неделю, и… – Она замолчала, когда её вдруг посетила новая мысль. – Следовало пригласить тебя и Уэста. Мне очень жаль, что вас не позвали.

– Мне нет, – сказал Девон. – Не знаю, что бы я сделал, если бы встретил тебя до свадьбы. – Сначала она подумала, что он шутит, но его взгляд был абсолютно серьёзным. – Продолжай, – попросил он.

– После церемонии Тео вместе с друзьями отправился в таверну и отсутствовал весь день и вечер. Я была вынуждена оставаться в своей комнате, потому что... видишь ли, для невесты это очень неловкая ситуация. Неприлично задерживаться и разговаривать с людьми перед первой брачной ночью. Так что я приняла ванну, Клара завила мне волосы горячими щипцами, я надела кружевную белую ночную сорочку и села ждать в одиночестве... я ждала... и ждала... из-за нервов не могла есть и делать было

нечего. Я легла спать в полночь. Но уснуть не смогла, просто лежала и томилась в ожидании.

Девон крепче сжал её бедро.

Она мельком взглянула на него и обнаружила, что он пристально смотрит на неё с беспокойством, отчего ей показалось будто внутри разлился тёплый мёд.

– Наконец Тео вошёл в комнату, – продолжила она. – Он был сильно пьян. Его одежда была грязной, и от него разило кислятиной, он даже не умылся, просто разделся, забрался в кровать и начал … – Кэтлин замолкла и принялась теребить кончик косы. Невозможно передать то жутко неприятное удивление, которое испытываешь, когда тебя тискают и пытаются овладеть, при этом, даже не дав возможности привыкнуть к ощущению обнажённого мужского тела. Тео не поцеловал её... она и не особо хотела ... казалось, он даже не воспринимал её как личность. – Сначала я пыталась лежать спокойно, – сказала она. – Именно это, по словам леди Бервик, от меня и требовалось. Но он был таким тяжёлым и грубым, Тео рассердился, потому что я не знала, что делать. Я начала протестовать, и он попытался меня усмирить. Он зажал мне рукой рот, и тогда я потеряла контроль. Я не могла ничего с собой поделать. Я дралась и пиналась, и вдруг он отстранился и согнулся пополам. Я сказала, что от него несёт как от навозной кучи, и не хочу, чтобы он меня трогал. – Помедлив, она с опаской посмотрела на Девона, ожидая неодобрения или насмешки. Но выражение его лица оставалось непроницаемым. – Я выбежала из комнаты, – продолжила Кэтлин, – и провела остаток ночи на диване в комнате Хелен. Она проявила доброту и не задавала вопросов, а на следующее утро помогла починить разорванные кружева на рубашке прежде, чем заметят горничные. На следующий день Тео злился, но потом признал, что ему не следовало так много пить. Он попросил меня попробовать ещё раз. И я... – она с трудом сглотнула, сгорая от стыда, и призналась: – Я не приняла извинений, сказала, что больше не буду делить с ним постель, ни этой ночью, ни любой другой.

– Правильно, – сказал Девон тоном, который она никогда не слышала прежде. Он смотрел в сторону, будто не хотел, чтобы она видела выражение его глаз, но его профиль был суровым.

– Нет, я поступила ужасно. Когда я пошла к леди Бервик и спросила, что мне делать, она сказала, что жена должна терпеть притязания мужа, даже когда он пьян, и это всегда неприятно, но такова природа брачного соглашения. Жена отдаёт свою независимость в обмен на защиту мужа.

– Разве муж не должен защищать жену от самого себя, если потребуется?

В ответ Кэтлин нахмурилась и проговорила:

– Я не знаю. – Девон молча ждал продолжения. – В течение следующих двух дней, – сказала она, – все гости разъехались. А я так и не смогла заставить себя лечь с ним в постель. Тео обижался и злился, требовал исполнения супружеского долга, но при этом продолжал пить, и тогда я сказала, что не хочу иметь с ним ничего общего, пока он не протрезвеет. Мы жутко поругались. Он сказал, что никогда бы не женился на мне, если бы знал, что я фригидна. На третье утро, он уехал верхом на Асаде и... остальное ты знаешь.

Рука Девона скользнула под подол её ночной рубашки, и начала неспешно поглаживать обнажённое бедро. Его тёплый, заинтересованный взгляд был устремлён на Кэтлин.

– Хочешь расскажу, чтобы сделал я, – в конце концов спросил он, – если бы совершил ту же ошибку, что и Тео? – Она осторожно кивнула, и Девон продолжил: – Я бы на коленях умолял тебя о прощении и поклялся бы, что никогда не позволю этому случиться снова. Я бы понял, что ты была сердита и напугана не без оснований. Я бы ждал столько, сколько потребуется, пока не заслужил бы твоё доверие, и тогда я бы отнёс тебя в постель и занимался бы с тобой любовью несколько дней подряд. Что касается твоей фригидности... я думаю, мы опровергли это обвинение.

Кэтлин покраснела.

– Прежде, чем я уйду... я знаю, что у мужчины есть потребности. Есть ли что-то, что я могла бы для тебя сделать?

Его губы тронула печальная улыбка.

– Я ценю твоё предложение. Но сейчас мне больно глубоко дышать. Если ты попытаешься доставить мне удовольствие, то прикончишь окончательно. – Он сжал её бедро. – В следующий раз.

– Но следующего раза не будет, – мрачно сказала она. – Все должно вернуться на круги своя.

Его брови слегка приподнялись.

– Ты думаешь это возможно?

– Да, почему нет?

– Трудно игнорировать однажды проснувшиеся, определённые аппетиты.

– Это не важно. Я – вдова. И не могу этим заниматься.

Девон поймал её за лодыжку и притянул к себе, несмотря на боль, которую должно быть испытывал.

– Прекрати, – резко прошептала она, пытаясь одёрнуть подол ночной рубашки, когда тот начал задираться на бёдрах. – Ты навредишь себе.

– Посмотри на меня.

Он взял её за плечи. Кэтлин неохотно заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Я знаю, ты сожалеешь о смерти Тео, – тихо сказал Девон. – Я знаю, что ты вышла за него с наилучшими намерениями и пыталась его искренне оплакивать. Но Кэтлин, милая... ты такая же его вдова, как была женой.

Слова прозвучали словно пощёчина. Потрясённая и оскорблённая она вскочила с кровати и схватила шаль.

– Не надо было тебе ничего рассказывать! – воскликнула она.

– Я лишь указываю на то, что, по крайней мере, себе ты можешь признаться, что не связана с ним теми же обязательствами, какими была бы связана настоящая вдова.