– Я настоящая вдова!

Девон насмешливо на неё посмотрел.

– Ты едва знала Тео.

– Я любила его, – настаивала она.

– О! И что же ты любила в нём больше всего?

Кэтлин возмущённо открыла рот, чтобы ответить, но не нашла слов. Она прижала руку к животу, когда на неё снизошло тошнотворное осознание. Теперь, когда чувство вины за смерть Тео немного поутихло, она не могла понять, что же испытывала к нему кроме жалости, которую питала бы и по отношению к совершенно любому человеку, которого постигла подобная судьба.

Несмотря на это, она заняла место вдовы Тео, жила в его доме, подружилась с его сёстрами, пользуясь всеми преимуществами положения леди Трени. Тео знал, что она была притворщицей. Он знал, что она его не любила, даже когда она сама об этом ещё не догадывалась. Вот почему в последние минуты жизни он принялся её обвинять.

Разъярённая и пристыженная Кэтлин развернулась и пошла к двери. Распахнув её, она не остановилась, чтобы посмотреть по сторонам, а ринулась через порог. Внезапно Кэтлин столкнулась с крепкой фигурой, которая чуть не сбила её с ног.

– Что за… – начал Уэст, протянув руки, чтобы не дать ей упасть. – Что случилось? Я могу помочь?

– Да, – отрезала она. – Можете бросить своего брата обратно в реку. – Она зашагала прочь, не дав ему ответить.

Уэст вошёл в спальню.

– Я вижу, ты вернулся к своему привычному очаровательному образу.

Девон усмехнулся и прерывисто вздохнул, стараясь усмирить страсть, бушующую внутри него последние нескольких минут. Свидание с Кэтлин в его постели было самой изощрённой из мыслимых пыток. Всё тело ныло, болело и горело.

Он никогда не чувствовал себя лучше.

– Почему она разозлилась? – спросил Уэст. – Неважно, я не хочу знать, – подхватив стул у кровати одной рукой, он развернул его к себе. – Ты задолжал мне пару ботинок. – Он сел верхом на стул и сложил руки на спинке.

– Я задолжал тебе намного больше. – Всего пару месяцев назад вряд ли у Уэста хватило бы сил, не говоря уже о присутствии духа, чтобы вытащить Девона из реки. – Спасибо, – просто сказал он, пристально глядя на брата.

– Уверяю тебя, я действовал исключительно из эгоистичных целей. У меня нет никакого желания становиться графом Трени.

Девон коротко рассмеялся.

– У меня тоже.

– О? В последнее время ты вжился в роль намного лучше, чем я ожидал. – Уэст внимательно на него посмотрел. – Как твои рёбра?

– Треснули, но не сломаны.

– Тебе гораздо лучше, чем Уинтерборну.

– Он сидел у окна. – Вспомнив момент, когда поезда столкнулись, Девон поморщился. – Как он?

– Спит. Уикс хочет, чтобы он оставался в бессознательном состоянии, это поможет ему справиться с болью и увеличит шансы на должное выздоровление. Ещё он посоветовал послать за окулистом в Лондон.

– Зрение Уинтерборна восстановится?

– Врач считает, что да, но без консультации окулиста, сказать наверняка невозможно.

– А нога?

– Перелом был чистый, поэтому кость срастётся хорошо. Однако Уинтерборн останется с нами дольше, чем мы планировали. По крайней мере, на месяц.

– Хорошо. Это даст ему больше времени, чтобы познакомиться с Хелен.

Лицо Уэста стало непроницаемым.

– Ты снова вернулся к этой затее? Свести их вместе? Что если Уинтерборн останется хромым и слепым?

– Он все ещё будет богат.

– Очевидно, столкновение со смертью не изменило твоих приоритетов, – язвительно проговорил Уэст.

– А почему должно было? Этот брак пошёл бы на пользу всем.

– А какую выгоду конкретно ты собираешься извлечь?

– Я поставлю условие, чтобы Уинтерборн выделил Хелен большое приданое и назначил меня попечителем её финансов.

– И тогда ты станешь распоряжаться деньгами, как сочтёшь нужным? – недоверчиво уточнил Уэст. – Святая матерь божья, как в один день ты можешь рисковать своей жизнью, спасая тонущих детей, а на следующий замышлять что-то настолько безжалостное.

Девон раздражённо сощурил глаза.

– Не надо вести себя так, будто Хелен потащат к алтарю в цепях. У неё будет выбор.

– Правильно подобранные слова способны сковать человека гораздо лучше цепей. Ты будешь ею манипулировать, заставляя делать то, что хочешь ты независимо от того, что чувствует она.

– Наслаждайся происходящим с высоты своего морального пьедестала, – сказал Девон. – К сожалению, мне приходится мыслить практично.

Уэст встал и подошёл к окну, хмуро глядя на улицу.

– В твоём плане есть изъян. Уинтерборн может решить, что Хелен не в его вкусе.

– О, он её примет, – заверил его Девон. – Жениться на дочери пэра – единственный для него способ подняться по социальной лестнице. Подумай, Уэст: Уинтерборн – один из богатейших людей Лондона и половина дворянства перед ним в долгу и те же самые аристократы, которые умоляют его увеличить им кредиты, отказываются принимать в своих гостиных. Однако если он женится на дочери графа, двери, которые всегда были для него закрыты, сразу распахнутся. – Девон на мгновение задумался. – Брак с Хелен пошёл бы ему только на пользу.

– Возможно, он придётся ей не по вкусу.

– Будет лучше, если она останется бедной старой девой?

– Может быть, – раздражённо ответил Уэст. – Откуда мне знать?

– Мой вопрос был риторическим. Конечно, Хелен согласится. Аристократические браки всегда устраиваются на благо семьи.

– Да, но невест, как правило, сводят с их ровнями. Ты предлагаешь понизить положение Хелен, продав её первому попавшемуся мужлану, с полными карманами денег ради твоей личной выгоды.

– Не первому попавшемуся мужлану, – поправил Девон. – А одному из наших друзей.

Уэст неохотно рассмеялся и повернулся к нему.

– То, что он наш друг никак не говорит в его пользу. Я бы предпочёл выдать за него Пандору или Кассандру, по крайней мере, у них хватит духа ему противостоять.

Хелен вздохнула с облегчением узнав, что вечеринка в канун Рождества и бал для слуг пройдут, как и планировалось. Вопрос обсудили в кругу семьи, и все с пониманием отнеслись к тяжёлому состоянию бедного мистера Уинтерборна. Однако Девон и Уэст категорично заявили, что Уинтерборн в первую очередь сам был бы против отмены праздника, который так много значит для слуг и арендаторов, упорно трудившихся в течение всего года. Запланированные празднества хорошо скажутся на моральном состоянии всех обитателей поместья и, по мнению Хелен, чтить дух Рождества являлось очень важным моментом. Если поощрять в людях любовь и добрую волю, от этого всем будет только лучше.

В доме снова воцарилась суматоха, все заворачивали подарки и делали приготовления, в то время как из кухни доносились вкусные запахи выпечки и жаркого. В холле выставили корзины с апельсинами и яблоками, наряду с корзинами с игрушечными волчками, вырезанными из дерева животными, скакалками и бильбоке.

– Мне жаль мистера Уинтерборна, – заметила Пандора. Они с Кассандрой заворачивали засахаренный миндаль в маленькие фантики из бумаги, в то время как Хелен составляла композицию из цветов в большой вазе. – Он останется один в тёмной комнате, – продолжила она, – пока мы будем любоваться украшениями, которые он сам же нам послал и не может увидеть!

– Мне его тоже жаль, – сказала Кассандра. – Но его комната находится достаточно далеко, шум его не побеспокоит. И поскольку большую часть времени он спит под воздействием лекарств доктора Уикса, он, вероятно, даже не узнает, что происходит.

– Сейчас он не спит, – сказала Пандора. – Миссис Чёрч сказала, что он отказался принять дневную дозу. Выбил у неё из рук чашку, наговорил ей гадостей и даже не извинился!

Хелен замерла в процессе оформления большой вазы красными розами, вечнозелёными ветвями, белыми лилиями и хризантемами.

– Ему очень больно, – сказала она. – И, наверное, он напуган, как и был бы любой другой человек в его ситуации. Не суди его строго, дорогая.

– Полагаю, ты права, – сказала Пандора. – Наверное ужасно скучно лежать одному без развлечений. Даже без возможности почитать книгу! Кэтлин сказала, что она собиралась навестить его и попытается уговорить выпить бульон или чай. Надеюсь, ей повезло больше, чем миссис Чёрч.