Сначала она заглянула в комнату Уинтерборна.

– Можно войти? – спросила она доктора Уикса, который сидел в кресле возле постели.

– Конечно, миледи.

– Пожалуйста, не вставайте, – сказала Кэтлин, прежде чем он успел подняться на ноги. – Я всего лишь хотела узнать о состоянии пациента.

Она знала, что у доктора выдалась тяжёлая ночь, ему потребовалась помощь дворецкого и лакеев, чтобы вправить сломанную ногу Уинтерборна. Как позже Симс объяснил Кэтлин и миссис Чёрч, большие мышцы травмированной ноги сократились, и потребовалось приложить огромные усилия, чтобы растянуть их и восстановить исходное положение кости. Как только работа была выполнена, Симс помог доктору обернуть ногу полосками влажной льняной ткани, пропитанной гипсом, которые затем затвердели.

– Самочувствие мистера Уинтерборна вполне сносное для его диагноза, – пробормотал доктор Уикс. – Ему повезло, что перелом малоберцовой кости оказался чистым. Кроме того, после того как он подвергся сильному переохлаждению, его кровяное давление сильно понизилось, что сократило кровопотерю. Я ожидаю, что при отсутствии осложнений, его нога будет хорошо заживать.

– А что со зрением? – Кэтлин подошла к постели Уинтерборна и с беспокойством на него посмотрела. Он спал глубоким сном под воздействием обезболивающих средств, верхнюю часть его лица скрывала повязка.

– У него повреждена роговица, – ответил доктор, – от разлетевшегося стекла. Я удалил несколько осколков и наложил мазь. Ни одна из царапин не выглядит глубокой, что даёт мне веские основания надеяться на полное восстановление зрения. Чтобы повысить шансы на выздоровление, следующие несколько дней, ему необходимо принимать обезболивающие и не двигаться.

– Бедняга, – тихо проговорила Кэтлин. – Мы хорошо о нём позаботимся. – Она снова посмотрела на доктора. – Лорду Трени тоже надо принимать обезболивающее?

– Только если у него будут проблемы со сном. Думаю, у него есть трещины в рёбрах, но они не сломаны. В противном случае при пальпации можно почувствовать, как они смещаются. Травма болезненная, но через несколько недель он будет как новенький.

Свеча дрогнула в её руке, и капля горячего воска упала на запястье.

– Вы себе не представляете, как я рада это слышать.

– Думаю, представляю, – сухо сказал доктор Уикс. – Вашу симпатию к лорду Трени сложно не заметить.

Кэтлин нерешительно улыбнулась.

– О, это не симпатия, просто... я боюсь за семью, и имение и... Я не могу... увлечься... мужчиной, пока я в трауре. Это было бы действительно неправильно.

– Миледи... – доктор Уикс долго смотрел на неё усталым и добрым взглядом. – Мне известно много научных фактов о человеческом сердце, не последним из которых является тот, что намного проще заставить его полностью остановиться, чем уберечь от любви не к тому человеку.

После Кэтлин отправилась в комнату Девона. Когда на её тихий стук не последовало ответа, она решила войти. Он спал на боку, длинное тело неподвижно лежало под покрывалами. Дыхание было глубоким и ровным.

Подойдя к кровати, она посмотрела на него с нежностью и заботой. Его рот был расслаблен, мягкие линии губ чётко вырисовывались на фоне густой щетины. Ресницы были длинными и чёрными как смоль. Два маленьких белых пластыря скрывали порезы на щеке и лбу. С правой стороны у виска выбился вихор и лежал совершенно неподобающим образом. Кэтлин изо всех сил сопротивлялась соблазну его пригладить. Проиграв битву, она мягко поправила искушающий локон.

Дыхание Девона изменилось. Придя в себя, он мгновенно открыл, сонные от усталости и настойки опия, глаза.

– Кэтлин. – Его голос звучал низко и грубовато.

– Я всего лишь хотела вас проведать. Вам что-нибудь нужно? Стакан воды?

– Ты. – Он поймал её свободную руку и притянул к себе. Она почувствовала, как его губы прижались к её пальцам. – Мне нужно с тобой поговорить.

У неё перехватило дыхание. Каждое чувствительное местечко на теле начало пульсировать.

– Настойкой опия, которую тебе дали, можно было бы усыпить слона, – сказала она, стараясь говорить непринуждённо. – Сейчас разумнее ничего мне не говорить. Засыпай, а завтра утром...

– Полежи со мной.

Низ живота томительно сжался.

– Ты же знаешь, что я не могу, – прошептала Кэтлин.

Ничуть не смутившись, он схватил её запястье и с болезненной решимостью потянул Кэтлин к себе.

– Подожди... ты навредишь... – Кэтлин на ощупь поставила свечу на ближайший столик, пока Девон продолжал упорствовать. – Нет... твои рёбра... О, ну почему ты такой упёртый?

Встревоженная и взволнованная, она забралась на кровать, чтобы не причинять ему лишнюю боль своим сопротивлением.

– Только на одну минуту, – предупредила Кэтлин. – На одну минуту.

Девон затих, но его пальцы по-прежнему продолжали некрепко сжимать её запястье.

Стоило Кэтлин лечь рядом и повернуться к нему лицом, она сразу же пожалела о своём решении. Такая близость была чересчур интимной. Когда она посмотрела в его сонные голубые глаза, её пронзила вспышка мучительного желания.

– Я испугалась за тебя, – тихо проговорила Кэтлин. Девон коснулся её лица кончиком пальца, обводя контур щеки. – На что это было похоже? – шёпотом спросила она.

Его палец проследовал вниз по изгибу её носа к чувственному краю верхней губы.

– В один момент всё было как обычно, – медленно начал он, – а в следующий... мир взорвался. Шум... разлетающееся стекло... вещи, падающие со всех сторон... боль. – Он замолчал, когда Кэтлин взяла его руку и прижала к своей щеке. – Но хуже всего, – продолжил он, – это холод. Я ничего не чувствовал. От усталости не мог двигаться. Начало казаться... не так уж и страшно... сдаться. – Усталость взяла вверх и его голос начал слабеть. – Перед глазами... пронеслась не моя жизнь. Я видел только тебя.

Его ресницы опустились, а рука соскользнула с её лица. Перед тем, как уснуть, ему удалось прошептать:

– В последний момент, я подумал... что умру, желая тебя.

Глава 19

То было действие настойки опиума.

Эту мысль Кэтлин повторяла себе всю прошлую ночь пока, наконец, не уснула, и это было её первой мыслью после пробуждения. В слабом сероватом свете утренней зари она выбралась из кровати и стала искать тапочки, которые куда-то запропастились.

Сонная она босиком прошествовала к мраморной раковине в углу, умыла лицо и почистила зубы. Уставившись в овальное зеркало на подставке, Кэтлин увидела, что глаза покраснели, и под ними залегли тёмные круги.

Я подумал, что умру, желая тебя.

Она решила, что Девон, наверное, даже не вспомнит о своих словах. Люди редко помнят о том, что говорили под воздействием опиума. Возможно, он даже не вспомнит о том, как целовал её возле кареты, хотя слуги ещё долго будут об этом судачить. Кэтлин притворится, что ничего не случилось и, если повезёт, он тоже либо забудет, либо у него хватит такта не упоминать об этом инциденте.

Потянувшись к шнуру от колокольчика, чтобы вызвать Клару, Кэтлин передумала и опустила руку. Было ещё очень рано. Перед тем как приступить к сложному процессу одевания и укладки волос, она заглянет к больным. Накинув кашемировую шаль поверх ночной сорочки, Кэтлин сперва отправилась проведать Девона.

Хотя она не рассчитывала застать его бодрствующим, дверь в его комнату оказалась приоткрытой, а шторы были раздвинуты.

Девон сидел в постели, подперев спину подушками. Его густые волосы были влажными и чистыми, кожа блестела после недавнего бритья. Даже раненый, он не выглядел больным и казался каким-то неприкаянным, будто его раздражали ограничения.

Кэтлин остановилась на пороге. Между ними повисла напряжённая тишина, прилив мучительной робости заставил её покраснеть. Ситуация осложнялась ещё и тем, что теперь Девон смотрел на неё, как никогда прежде... дерзко и немного собственнически. «Что-то изменилось», – подумала она.