У моей сестры тёмные волосы и карие глаза, и она чертовски хорошо знает, что она потрясающая.

– Но ты, – продолжает она, глядя на Коннора, – в тебе есть что-то таинственное. Это очень горячо.

– Ты просто хочешь переспать со мной, – дразнит Коннор.

– Плавали – знаем, – говорит она легкомысленно.

Как всегда, когда упоминается их интрижка, я смотрю на них обоих, ища признаки того, что их недолговечные отношения помешают и ударят по бизнесу. Но они оба выглядят прекрасно, двигаясь дальше. И хотя это меня удивляет – Кэрри была влюблена в Коннора с тринадцати лет, когда я приехал с ним и Кейденом домой, пока мы были в увольнении – я также знаю, что разница в четырнадцать лет не устраивает Коннора.

Поскольку они не поговорили со мной, после того, как расстались, я не знаю всех подробностей. Но я знаю, что они остались друзьями.

Это хорошо работает для бизнеса, потому что моя сестра делает выдающуюся работу в качестве нашего офис-менеджера, роль, которую она взяла на себя после того, как призналась мне, что ей было скучно на её предыдущей работе в качестве помощника юриста. Теперь, она управляет офисом, а в остальное время ходит на учёбу для её MBA[1].

Она снова поднимает планшет.

– Есть ещё десятки фотографий, подобных этой. Возможно, сотни. Хотите увидеть?

– Нет, – твердо говорю я, поскольку Коннор говорит. – Чёрт, да.

– Хорошо, – произносит она, опуская планшет с ухмылкой. – Я покажу Коннору позже, когда Кейден будет здесь, чтобы увидеть твой позор.

– Вот почему ты моя любимая сестра. Ты так заботишься обо мне.

– Я потрясающая, - пропела она. – Но серьёзно, из твоих пятнадцати минут славы, мы можем извлечь выгоду.

Кейден проскальзывает в комнату, затем прислоняется к стене, скрестив руки.

– Ну, и что мне нужно услышать. Что сделал наш мистер Блэквелл?

Кэрри передаёт ему планшет, а затем даёт ему краткое описание прошлой ночи – по крайней мере, её версию. Кейден слушает, забавляет то, что его выражение почти такое же, как и у Коннора. Я полагаю, что этого следовало ожидать. Они идентичные близнецы. Но сейчас их легко отличить друг от друга. Кейден носит шрам над левым глазом – травма, из-за которой он был уволен три года назад, несмотря на то, что намеревался остаться в игре до выхода на пенсию.

Он всё ещё выполняет оперативную работу в Блэквелл-Лион, но в основном он является лицом нашей организации. И он чертовски хорош в этом. “ Шрам заставляет меня выглядеть жёстким”, – часто говорит он. – “И это основное требование, когда я прошу людей доверить мне их жизни”.

Он передаёт планшет обратно Кэрри.

– Итак, весь этот репортаж привлёк много новых дел.

– Не много, – говорит она. – Но сегодня я, должно быть, получила не менее полудюжины звонков. Предполагаю, люди думают, что, если Пирс будет присматривать за Делайлой, тогда он также сможет присматривать и за ними.

– Она наняла нас? – спросил Кейден, который был очень похож на сразу-переходящего-к-делу Кейдена.

– Нет, – говорю я. – Это было одноразово.

– Ты никогда не говорил мне, как ты их встретил, – говорит Кэрри.

– Я встретил Джезибель в «Тимьяне». Нас обоих продинамили.

– Ммм.

– Я могу сказать, что она мне не поверила. Я смогу смириться с этим.

– После всей этой хорошей работы и она не наняла тебя? – спрашивает Коннор. – Ты что, какой-то благодетель?

– Неа. – Мои навыки в этой области не секрет. Разработка новых дел – это специальность Кейдена. – Но, учитывая все обстоятельства, я думаю, что всё в порядке. – Я указываю на Кэрри. – Разве она не говорила, что телефон не замолкает весь день? Я выполнил свою работу.

Я стараюсь не подавать вида. Ничего здесь удивительного, просто примитивное поведение людей.

Но по правде? По правде говоря, я действительно хочу эту работу. Потому что без неё, сегодня вечером будет последний раз, когда я увижу Джезибель Стюарт. И этот маленький факт совсем не помогает мне.

– Ладно, хватит о моём брате. Мы собираемся провести эту встречу или нет?

Коннор кивает в сторону круглого стола посреди комнаты отдыха, Кэрри ставит миску с мармеладками – её личной слабостью – и мы начинаем наше обычное совещание по четвергам, где просматриваем все текущие задания и пробегаемся по бюджету.

Кэрри как раз находится в процессе предоставления нам плохих новостей о том, сколько будет стоить наша модернизация брандмауэра, когда электрический звонок сигнализирует о том, что кто-то вошёл в приёмную.

– И это тоже в бюджете, – говорит Кэрри, пока поднимается. – Я офис-менеджер, а не администратор. Нам нужно нанять кого-то, срочно.

Она исчезает за дверью, проходя короткое расстояние до стойки регистрации. Я слышу, как она разговаривает с кем-то, но не могу разобрать слов. Не то, чтобы я действительно пытаюсь. У нас появилось несколько посетителей, но большинство клиентов приходит через рефералов. Обычно, когда кто-то заходит в парадную дверь, это потому, что они доставляют пакет или бросают листовки нового ресторана на вынос.

Поэтому я не удивляюсь, когда Кэрри быстро возвращается. Но я удивлен тем, кого я вижу с ней.

Джезибель.

- Верно, - говорит Керри, смотря между мной и Джез. – Итак, Коннор? Не могли бы вы с Кейденом пройти со мной в архив? У меня возникли проблемы… хм… с перезагрузкой сервера?

Она уходит, и они оба следуют за ней, но прежде три пары любопытных глаз смотрят на меня. Однако, я не могу удовлетворить их интерес. Дело в том, что мне тоже любопытно.

Я жестом приглашаю её к столу.

– Мармеладку?

- Хм, конечно, - она садится и вытаскивает одну, розового цвета.

- Я ошибался, - говорю я. – Я бы никогда не подумал, что ты такая сладкая.

Она держит конфету двумя пальцами.

– Ты думаешь, что я недостаточно женственная для розового?

- Едва ли, - произношу я. Я занимаю место рядом с ней, и моё колено прикасается к её, когда сажусь. – Просто я не думаю, что дело в тебе.

- Это факт?

Я протягиваю к ней руку, мои пальцы ласкают её кожу, когда я выхватываю розовую конфету из её рук, а затем кладу себе в рот.

– Сладкая, - говорю я, когда её брови поднимаются.

- А я не сладкая?

- Я этого не говорил.

Она смотрит на меня с интересом, когда я достаю чёрную конфету из миски.

– Но ты тоже можешь получить кайф. Не говоря о твоём послужном списке. – Я кладу конфету в рот и посасываю её некоторое время, с удовлетворением отмечая, как она немного начинает ёрзать на стуле. И то, как она избегает смотреть мне в глаза. – И правда в том, что думаю я никогда не буду наслаждаться чёрными, но каждый раз, когда я пробую, я понимаю, что не могу достаточно насытиться ими.

- О, - сглатывает она, когда облизывает губы. – Я всегда предполагала, что они на любителя.

- Нет ничего плохого в этом, не так ли?

Она удерживает мой взгляд.

– Нет. Полагаю, что нет.

- Может быть, сегодня вечером я закажу для тебя рюмку Самбуки. Пьянящая, как мармеладка.

Её улыбка мерцает, затем исчезает.

- Ладно, бурбон. Или вино. – Мои шутки не оживляют её улыбку, и я откидываюсь назад в своём кресле. – Хорошо, скажи мне правду. Где мой шутник сбился с пути?

Я, очевидно, удивил её, и она засмеялась. Джез прижимает пальцы к губам, качая головой.

– Извини. Нет, всё в порядке. И смешно.

- Я слышу «но».

- Мы не будем сегодня пить, - говорит она.

Эти слова, как удар в живот, но я держу себя в руках.

– Не проблема, - произношу я. – Мы можем перейти непосредственно к сексу.

Она поднимает бровь, и на мгновение, я думаю, что это признак неодобрения. Но затем я вижу, как в её глазах мерцает веселье, прежде, чем она наклоняет голову и сосредотачивается на миске с желе.

Она достаёт две пятнистые жёлтые конфеты.