— Орочимару-отоо-сан очень умный, — улыбнулся Кимимаро. — И очень сильный…

— Да, утёрли нам носы, чтоб мы много о себе не воображали, — со смешком сказал Саске и тут же сморщился, хватаясь за живот. — Чёрт, больно… И есть жутко хочется…

Наруто переглянулся с Кимимаро, и они одновременно вздохнули. Саске пока было нельзя есть твёрдую пищу, и Кабуто строго настрого запретил им поддаваться просьбам друга и кормить его чем-то, отличным от куриного бульона.

— Прости, но тебе пока нельзя, потерпи, Саске, — попросил Кимимаро.

— Да уж потерплю, я же всё-таки шиноби, — буркнул Учиха. — Кстати, во время боя Орочимару показал свои истинные размеры чакры, и я плакать готов от зависти.

— Значит, нам надо ещё более упорно тренироваться и развиваться, чтобы когда-нибудь сравняться с саннинами, — пожал плечами Кимимаро. — Этот бой был весьма показательным. Орочимару-отоо-сан входил в организацию «Акацуки», а там каждый примерно его уровня, и каждый наш потенциальный враг. Так что есть о чём задуматься…

— Это да, — согласился Наруто. — Нам придётся стать очень-очень сильными, чтобы защищать то, чем мы дорожим. Этот бой показал, что мы в самом начале своего пути.

Мастер Ракурэй на следующий день лишь подтвердил сказанные им слова.

— Джи-дзи-сан, — подошёл Наруто к задумавшемуся о чём-то деду, который сидел на камнях и смотрел на поля. — Научи меня расенгану.

— Хо-о? Расенгану? — протянул Джирайя, покосившись на него. — Ты знаешь об этой технике?

— Да, её придумал Четвёртый Хокаге, мой отец, — кивнул Наруто. — Насколько я разобрался в его дневниках, расенган — это, по сути, чакра, которая, циркулируя, образует вращающийся шар. Ты вчера использовал подобную технику, когда разбил кристалл Гурэн. Это же был расенган, верно?

— Ты читал дневники Минато? — удивлённо спросил Джирайя. — Откуда они у тебя? Хм, а я даже не знал, что он вёл дневник.

— Это не совсем дневники, скорее, рабочие заметки, больше по фуиндзюцу, он там зарисовывал печати различные, — пояснил Наруто. — Как научиться делать расенган там… Не то чтобы совсем нет, но он меньше об этом писал, и только несколько схематичных картинок по вращению чакры, а также, что не получается и очередная теория не сработала… Я, точнее, Саске нашёл их, когда мы были в Конохе и прошли на территорию клана Узумаки.

— Вот как, — усмехнулся его дед. — Ты всё-таки наполовину Узумаки. Тогда понятно, как вы смогли туда попасть. Твой отец придумывал эту технику больше трёх лет. И она довольно сложна. Но я согласен тебя ей научить… Но для этого потребуются некоторые… материалы для обучения. Не думаю, что у тебя здесь найдутся резиновые, водяные и надувные шары, так что…

— А? — вытаращился на деда Наруто. — Погоди, я сейчас! Сиди здесь, я мигом.

Он опрометью побежал в комнату, в которой лежал его рюкзак.

Когда они были в Химачи, Шисуи дал Наруто денег и сказал купить побольше воздушных, водяных и резиновых мячиков и запечатать в свитки, мол, возможно, ему пригодится. Теперь он смутно вспомнил, что старший Учиха что-то говорил об особенности своего шарингана иногда предвидеть будущее, которая проявилась во время спасения их клана. Но его это редко касалось, поэтому он об этом забыл. И сейчас Наруто был готов расцеловать Шисуи за предусмотрительность. Такие шары чаще всего продавались на летних фестивалях, и просто так, пойди даже он в столицу Страны Рисовых Полей, можно было и не найти необходимых «материалов для обучения», особенно в большом количестве.

Вывалив на кровать всё из своего походного рюкзака, Наруто нашёл три свитка, на которых были пометки, какие шарики где. И, с довольной улыбкой прихватив свою добычу, поспешил обратно к деду, пока тот не передумал его обучать мега-крутой технике класса В или даже А.

После того, как «общий семейный совет» с «разбором полётов» от мастера Ракурэя закончился, младшие вместе с мастером отправились на тренировку. «Средние» пошли на полигон для спаррингов.

— Прости, Джи-тян, нам нужно решить кое-какие внутрисемейные вопросы, — попросил удалиться своего друга Орочимару. Джирайя, пожав плечами, направился к выходу из убежища.

— Предлагаю пройти в лабораторию, — сказал змеиный саннин, и Шисуи, покосившись на Гурэн, которая ещё была не в курсе о будущем поколении клана Учиха, согласно кивнул.

Впятером они вошли в лабораторию и активировали заглушающие звуки печати. Разговор предстоял серьёзный и долгий, и обсудить предстояло множество «внутрисемейных» вопросов.

— Как там обстоят дела в Конохе, Кабуто? — спросил Орочимару своего старшего приёмного сына.

— В госпитале поговаривают, что Хокаге-сама решила с начала сентября реорганизовать обучение в Академии шиноби, теперь там добавился предмет по обучению расширенной первой медицинской помощи. Самых способных будут обучать на ирьёнинов дополнительно, чтобы при распределении в тройки генинов в команде обязательно был ниндзя-медик, как когда-то было раньше.

— Что по советнику? — спросил Итачи.

— После обнаружения подложенных нами документов было расследование, советника Митокадо отстранили от службы и, можно сказать, посадили под домашний арест в его особняке под охраной АНБУ. Но, — хитро сверкнул очками Кабуто, — окончательного вердикта он не дождался. Позавчера Хомуру Митокадо обнаружили мёртвым в своём саду, подробностей я не узнал.

— Думаю, что Фукаши-сан справился с возложенной на него задачей, — ответил Орочимару. — Сейчас узнаем у него подробности, — и кхекнул, прокусывая палец и быстро выполняя печати.

По каменному столу лаборатории, вокруг которого они сидели, пробежалась чёрная концентрическая вязь.

Шисуи помнил красно-коричневого пятнистого мамуши[22] около метра длиной, которого в Химачи призвал саннин. Несмотря на относительно небольшой размер, чувствовалось, что для призыва было потрачено столько же чакры, сколько на призыв тридцатиметровой анаконды, которая как-то была вызвана для тренировки.

— Орочимару-с-сама, — приветственно прошипел змей. — Возвращаю ваше, — отрыгнул Фукаши-сан одну из серёжек Орочимару, которая, как тогда узнал Шисуи, являлась накопителем чакры.

— Фукаши-сан, расскажи, как ты выполнил эту миссию, — распорядился змеиный саннин.

— Я приполз в Коноху и нашёл человека с той аурой, которого вы сказали незаметно убить, — свернувшись клубком и слегка покачивая головой, начал рассказывать мамуши. — Наш-шёл самку и уговорил её свить со мной гнездо. Мы приползли в сад того человека, которого мне надо было убить. Свили гнездо под корнями кустарника, самка готовилась к сезону спаривания. Самки в этот период более активные и опас-с-сные. Тот человек часто выходил в сад. Ночью тоже. Он попался в мою ловушку, споткнулся и упал рядом с нашим гнездом. С него слетели его очки, он начал искать их и шарить рукой по траве. Он потревожил Хессу. Так звали самку. Она укусила его за руку, но он схватил её. Я укусил его в лицо. Но он уже успел задушить Хессу, а потом умер сам. Он не смог дышать, и его сердце не выдержало двойной дозы яда.

— Нам жаль твою временную подругу, — склонил голову Орочимару. — Благодарим за работу, Фукаши-сан.

Змей кивнул и с хлопком исчез.

— Значит, когда труп утром обнаружили АНБУ, то решили, что Митокадо неосторожно потревожил змеиное гнездо, — задумчиво протянул Итачи. — Идеальное исполнение. Даже то, что самка погибла, отведёт подозрение от вас, как от способного призывать змей.

— О, полагаю, Фукаши-сан изначально всё так и задумывал, — хмыкнул саннин. — Но даже змеям свойственна жалость.

— Стоит обсудить нашу степень доверия к Джирайя-сану, — сменил тему Шисуи. — Думаю, что всё это время он продолжал сотрудничать с Конохой и о нашем существовании станет известно там, если ещё не известно. Мы осознанно шли на определённый риск, чтобы Хокаге задумалась о том, что часть великого клана Учиха до сих пор жива и может пригодиться селению. К тому же теперь последний человек, знающий истинную историю уничтожения нашего клана в Конохе, мёртв.