Он везет меня на машине, чтобы я успела в школу. Эрле, Хелле и все остальные давно уехали. У меня в одной руке два бутерброда – это мой завтрак; в другой – «Ромео и Джульетта». Боже милосердный, до чего я устала! Потому что почти всю ночь не спала.
– Никак не могла оторваться! – говорю я. – Потому что Ромео пришел на бал в дом Джульетты, хотя его не приглашали, и там встретил ее! Джульетту! Они поцеловались при самой первой встрече! Они жутко полюбили друг друга! А когда надо было уходить, он вместо этого пошел в сад Джульетты, хотя его убили бы, если бы там увидели! А Джульетта выглянула из окна и стала говорить о нем, о Ромео; она не знала, что он там стоит и слышит ВСЕ, понимаешь? Она говорит, что влюбилась и все такое. Потом она его увидела, они признались, что любят друг друга! И тут же договорились пожениться! Завтра же!!! То есть сегодня, как говорится в книге. А Джульетте ведь всего тринадцать лет, папа!!! – (Я останавливаюсь перевести дыхание и смотрю на папу, который ведет машину.) – Ей будет четырнадцать через две недели, – продолжаю я. – А она как сумасшедшая хочет выйти замуж за Ромео! Ее родители об этом даже не знают!!!
Папа, улыбаясь, смотрит вперед и говорит:
– Да? Неужели?
– ДА! – почти кричу я. – С УМА СОЙТИ МОЖНО!!! Это НАСТОЯЩИЙ ШОК!!!
– Ну да, – говорит папа. И при этом смеется?!!
– Ей же тринадцать лет, и она хочет выйти замуж! – повторяю я. – Ты меня слышишь? Она даже родителей не спросила! Разве это законно?
– Это было законно и даже обычно в те времена, – говорит папа. – Хотя нам сегодня в это трудно поверить. Но только сегодня так нельзя. Выйти замуж, не спросив папу. Тебе придется подождать, пока ты не станешь совершеннолетней, а лучше всего потом подождать еще какое-то время[1].
Папа подмигивает, и только тут до меня доходит, что я только что говорила о любви и браке и о подобных вещах! И с кем? С собственным папой!!! УЖАСНО НЕЛОВКО!
– Ха! Да я, может быть, вообще НИКОГДА не выйду замуж, – говорю я.
Война и любовь в разные эпохи
И в машине вдруг наступает тягостная тишина, потому что говорить с папой о Ромео и Джульетте и их делах я больше не могу, а говорить о чем-то другом тоже не могу, потому что думаю ТОЛЬКО об этом. Я все еще в шоке. Никак не могу поверить в то, что когда-то так было! Поэтому я спрашиваю:
– Как ты думаешь, может быть, мне стоит послать Вильяму Шекспиру смску?
Папа очень громко смеется.
– Знаешь, моя девочка, сделать это довольно трудно, – говорит он.
– Это еще почему? – спрашиваю я.
– Потому что он умер несколько сотен лет тому назад, – отвечает он.
– Как? – удивляюсь я. – Значит, это было написано несколько сотен лет назад?..
– Именно, – кивает папа. – Он жил, кажется, в шестнадцатом-семнадцатом веках, другими словами, примерно… четыреста лет назад.
– Ой, – говорю я. – Как давно.
– Да уж, давненько, – соглашается папа.
Я смотрю в окно на мир, пролетающий мимо.
Четыре СОТНИ лет тому назад, думаю я. Мне очень трудно представить себе этого Вильяма: как он трудился, как писал задолго до того, как я родилась. Да и пишущая машинка у него была, наверное, самая древняя.
– А все-таки это интересная книга, как ты считаешь? – уточняет папа.
– Да, – отвечаю я и спрашиваю: – И это все было на самом деле? Люди жили именно так? В действительности?
– Думаю, что да, – говорит папа.
– Ну и ну!! – говорю я.
– Но не забывай, Щепочка, что эта книга – вымысел, – добавляет он.
Вымысел, домысел, думаю я. Но ОЧЕНЬ МОЖЕТ БЫТЬ, что Шекспир слышал про какую-то похожую реальную историю…
«Бэмби»
– А вот и Бэмби! – говорит какой-то парень и показывает на нас.
Что такое? – думаю я и оглядываюсь на своих одноклассников. Кому это он говорит?
Сегодня среда, у восьмых классов – ознакомительная экскурсия по школе. Мы вошли в библиотеку. Нашему учителю потребовалось зачем-то сходить в учительскую. Парень, крикнувший «Бэмби», не учится в восьмых. Он сидит за круглым столом вместе с другими парнями и девчонками, которые учатся, наверное, в девятых или десятых.
– Привет, Бэмби! – со смехом говорит парень.
Я еще раз оглядываюсь.
Кому он это говорит? Кто этот Бэмби?
Почему-то мне начинает казаться, что все смотрят на МЕНЯ…
– Да ты это! – продолжает парень, и теперь предельно ясно, что он говорит мне, потому что смотрит прямо на меня.
– О чем… – говорю я. (Я его не знаю и остальных за столом не знаю, не понимаю вообще, о чем речь!)
– Привет, Ла-а-а-арс! – говорит Элизабет и машет ему. (Получается, что она с ним знакома. Кажется, его зовут Ларс.)
Парень, которого, кажется, зовут ЛАРС:
• На нем черная кожаная куртка и потрепанные грязные джинсы.
• Большие черные ботинки, военные, как их называют.
• Шнурки развязались, болтаются.
• Светлые волосы, короткие по бокам (и наверняка сзади тоже), подлиннее спереди. Пробор сбоку, на волосах – крем или гель, чтобы они лежали аккуратно, прическа прилизанная.
• Очень узкие глаза, похоже, голубые, лицо бледное.
• Вид у него немного… как бы сказать… неприятный? Или наглый? Совершенно не привлекательный, не легкий или веселый, если ты меня понимаешь. С таким не тянет разговаривать, к такому не хочется подходить. Все это трудно объяснить, я ведь его совсем не знаю. Похож на проходимца, который что-то замышляет.
• Единственное, чего не хватает для полной картины, так это чтобы он или нюхал, или курил (или делал и то и другое).
– Приве-е-ет, Ларс! – повторяет Элизабет; он на нее ноль внимания.
Он все еще смотрит на меня. Я не понимаю, в чем дело.
– А сегодня у тебя ножки не трясутся, малышка? – спрашивает Ларс. От того, что он назвал меня «малышкой», я вздрагиваю!
Его друзья смеются. Ножки не трясутся? Почему мои ноги должны трястись?.. – проносится у меня в голове. Я вытаращила глаза, не знаю, что говорить. Мои одноклассники – тоже. (Я хочу сказать, что они тоже вытаращили глаза.) Ларс откинулся на спинку стула, уехал на нем далеко, почти лежит на стуле и покачивается. (Я удивляюсь, как он не упал.)
– Кстати, прими поздравления с позавчерашним, – продолжает Ларс. – Все понятно, ведь вам, малышкам, не так-то легко… ходить…
Он нагло смеется, его друзья громко хохочут, я все еще не врубилась, о чем он. (Он называет нас малышками – это понятно, раз мы учимся в восьмом классе. Но при чем тут… «ходить»?..) И ВДРУГ до меня доходит. Эти парни стояли наверху, на галерее над актовым залом! Ларс, конечно, один из тех! Они видели, как я споткнулась и упала!!! Я краснею, вижу, что Ларс это тоже видит, потому что в его глазах мелькают искорки. Он еще больше откидывается на стуле, широко разводит руки и говорит:
– Упади в мои объятья any time, крошка!
Он нагло смотрит на меня, его друзья смеются теперь так громко, что библиотекарша на них строго шикает, отчего я еще больше краснею… До чего же я зла! Внутри меня все кипит из-за того, что он назвал меня «малышкой», и из-за того, что краснею! И ВСЕ вокруг это видят!!! Как противно! ПРОКЛЯТЫЙ РУМЯНЕЦ! Теперь и многие мои одноклассники хихикают, и не только девочки DREAM Team.
И тогда я ухожу. Это единственное, что я могу сделать. Расталкиваю одноклассников, направляюсь к выходу. В дверях сталкиваюсь с учителем, но не останавливаюсь.
