Королева уже несколько десятилетий не чувствовала аур других магов Созидания, которые были бы хотя бы немного заметны на фоне ее собственной. И уже четыреста лет ей не встречался кто-то, кто был в одной лиге с ней. Их всегда было таких только двое — она и ее сестра. Глубокая, как бездонное море, насыщенная, почти тяжелая аура Са’оре и непроницаемая, как стальная стена, аура сестры. И вот перед ней возникла эта эльфийка — обыкновенная фея, аура которой была на том же уровне. Это была одна из аур-«фонарей» — тех, которые были заметны издалека, а вблизи от источника буквально ослепляли. Впрочем, когда первый восторг прошел, Са’оре испытала разочарование — даже вблизи аура сильфиды достигала лишь трех четвертей мощности ауры Королевы Мертвых.
«Onaze hend… - с ностальгической усмешкой подумала Са’оре. - Itiz seim reitchio oforsiz zet vihed vizsiste… Siste vud probebli hevdan samsin laik…» (этерем. «С другой стороны… Это ведь то же самое соотношение сил, которое было у нас с сестрой… Сестра бы, наверное, сделала на моем месте как то так…»)
Она жестом приказала скелетам-гвардейцам вернуться под землю — не было смысла рисковать ими, коль скоро она собралась сражаться сама.
— Кар’сина, селли, - обратилась Королева Мертвых к сильфиде. - Лэ лимбэти ла туэлемма, энтавэ ла айста’дили макуэт’реста. (эльф. «Давай, девочка… Ты немного не дотягиваешь до меня, так что я не против, если твои друзья тебе помогут.»)
— Лэ лала’инье? (эльф. «Ты что, издеваешься?») - возмутилась фея.
— Манан ла. Ай лэ кар’тьяльелилта илкуэн — орнэкуэни а ремма — тьярвэ махта’инье, лэ йалумэ кэ мента-инье эстадтен… (эльф. «Нет, почему же. Если ты затеяла весь этот цирк с друидами и приманками только чтобы сразиться со мной, могла просто послать мне письмо с вы…»)
— Ла верья-куэт канад менег элдали дагнир тьяльелилта! (эльф. «Не смей называть гибель четырех тысяч эльфов цирком!») - воскликнула сильфида.
— Фирэи иллумэ йеста’тьярвэ ми эльэ дагнир (эльф. «Смертные так любят придавать своим смертям какой-то смысл»), - усмехнулась королева. Она взмахнула рукой и появившийся из ниоткуда дротик полетел в сильфиду. Та подпрыгнула и повиснув в воздухе, выпустила шар волшебного пламени, который, врезавшись в Са’оре, сбил ее с ног. За первым снарядом последовал второй, а затем и третий. Королева летела кувырком после каждого удара, но стоило сильфиде остановиться, чтобы перевести дух, Са’оре сразу же поднялась на ноги.
— Ма сина? Лэ эстел кар’инье хвин? (эльф. «И что? Надеешься, что у меня голова закружится?»)
Лучники осыпали королеву стрелами, но та лишь отмахнулась от них, как от назойливых мух. Волшебное пламя фей тоже не причинило Са’оре вреда — хотя «ветреный огонь» сильфиды мог сбить ее с ног, а «пыльное пламя» дриады — временно ослепить, это не могло удержать королеву надолго, а «холодный огонь» наяды вовсе не оказывал на нее никакого воздействия, хотя обычного человека он мог превратить в ледышку.
— Бронвэпилин! (эльф. «Продолжайте стрелять!») - скомандовала сильфида, опускаясь на землю, в то время, как ее соратницы продолжали парить в воздухе. Она коснулась рукой земли и зашептала слова заклинания: — Манен менег оми ран, манен менег тумби эстад, манен менег норси телкнота… Ми тара ро…
Костяная рука, появившаяся из земли, схватила сильфиду за ногу и отбросила ее в сторону, прерывая заклинание. Посмотрев в небо, фея увидела, что дриада Тенвен перестала обстреливать некромантку и судорожно трет рукой глаза — судя по всему, выстрелы остальных фей и лучников не причиняли темной колдунье особенного беспокойства, потому она смогла вовремя обратить внимание на готовящуюся атаку сильфиды.
— Тенвен, манен лэ? (эльф. «Тенвен, в чем дело?») - спросила сильфида, подлетая к дриаде.
— Сэ пилин инье эт нолвэкуэттимма… - пожаловалась Тенвен. - Ми хени… (эльф. «Она выстрелила в меня моим заклинанием… И прямо в глаза…»)
Волшебное пламя дриад, известное как «пыльное пламя» и «песчаный шар» представляло из себя снаряд летящий на высокой скорости магической энергии, который при попадании в цель взрывался и разбрасывал в воздухе мелкие частицы песка.
— Сэ налта лэ нолвэкуэтта? (эльф. «Она отразила твое заклинание?») - переспросила Мелодия.
— Лю. Инье йеста’кар сайрина велкамма, нан сэ кар-сина минья. (эльф. «Нет. Я обиралась выстрелить своим волшебным пламенем, но она первая выстрелила им же.»)
— Сэ кэ йухта’дриад нолвэ? Лэ ла кэ миста? (эльф. « Она смогла использовать магию дриад? Ты точно не ошиблась?»)
— Танкавэ лю! - воскликнула Тенвен. - Сина ни нолвэкуэттимма! (эльф. «Конечно нет! Это же мое заклинание!»)
— Инье теркен, най кенда… Илкуэн! (эльф. «Ладно, давай проверим… Все вместе!») Велка у ускуэ, нарэ у туру, калэ у калма… Илу эали нартан, калэ тулья нолвэ… Одогсулэ велка!
Эльфийские чародеи редко читали заклинания на родном языке — в отличие от людей, им был ведом древний магический язык лингвик, прочтение заклинания на котором усиливало эффект раза в полтора. Мелодия, при всей ее силе, была совершенно безграмотна и с гордостью называла себя простой деревенской девушкой — она была, вероятно, единственной феей такого уровня, читавшей свои заклинания на эльфийском… впрочем, у нее они не стали бы слабее, даже если бы она колдовала молча.
— Flamma sine fumo, pyram sine lignorum, lux sine lucerna… Nympharum mundi fari, lux semita magicae… - повторила те же слова на лингвике дриада, но закончила заклинание иначе. - Arenae flamma
— Magni Maris salis amarae! - произнесла наяда Селена. Пока Мелодия разговаривала с Тенвен, наяда и саламандра продолжали бомбардировать некромантку заклинаниями, потому сил на атаку Волшебным Пламенем у них уже не осталось. С другой стороны, заклинание Водяного Шара имело в данной ситуации некоторое преимущество — «холодный огонь» не причинял Са’оре вреда, а замораживание на нее не действовало, в то время как водяной шар, летевший на большой скорости, мог при удачном попадании сбить с ног человека такой комплекции.
— Infernum furore, puram flamma orbis! - последовала примеру подруги Аллия, выпуская огненный шар… что оказалось не самым лучшим решением. Заклинание Огненного Шара не даром называли «классикой боевой магии» — у этого заклинания наблюдался так называемый «репетативный эффект» — оно могло создавать столь угодно много снарядов за один выстрел, ограниченное лишь количеством энергии, которое маг был готов потратить. Уставшая саламандра создала лишь один огненный шар, но не успел снаряд сорваться с ее пальцев, как Са’оре повторила ее заклинание… выстрелив сразу четырьмя. Четыре феи, подбитые пылающими снарядами, упали на землю. Мелодия, приподнявшись, хлопнула ладонью по земле и под ногами у некромантки расступилась земля. Королева полетела вниз, но в то же мгновение десятки костяных рук появились из земли и подхватили ее прежде, чем она погрузилась в землю по колено. Судя по всему, Са’оре не первый раз демонстрировала этот фокус, потому что даже не потеряла равновесия, а грациозно сошла на землю, после чего руки вновь скрылись.
«Сэ ла кэ на’фир, ла на’харна, сэ кэ варья’сэ ангунолвэ тер сина айка ранки, сэ йандо кэ онта’энгвэ а неун’нолвэкуэттимма эт той куанта тулка… - мысленно подвела итог увиденному Мелодия. - Нан сэ кэ на’ланта экар на’реми’неума… Инье йалумэ форья ма сайта’неумакуэтии…» (эльф. «Ее невозможно ни убить, ни ранить, она может избегать воздействия магией земли с помощью этих странных рук, еще она может создавать предметы из ничего и копировать наши заклинания, используя их на полную мощность… Но ее можно сбить с ног или поймать в ловушку… Не зря я запасалась обездвиживающими заклятиями…»)
— Варья’тирин инье! (эльф. «Прикройте меня!») - скомандовала она, отрываясь от земли. Остальные феи тоже уже поняли, что на земле костные руки не дадут им спокойно сражаться, и взмыли ввысь.
— Селена, тар инье! (эльф. «Селена, за мной!») - приказала Аллия и помчалась к Са’оре. Наяда устремилась вслед за саламандрой, а Мелодия и Тенвен, напротив, отлетели подальше, чтобы подготовить заклинание. Сначала Мелодия бросила на землю маленькое зернышко, которое немедленно проросло и за пару минут превратилось в огромное дерево. Усевшись на ветке, сильфида начала шептать слова заклинания, которое изобрела специально для этого боя:
