Улыбка исчезла с губ девушки и ее взгляд из заинтересованного стал угрюмо-печальным.

— Морукуинга, - произнесла она, делая шаг назад. - Инье аута. (нечетк. эльф. «Опустите оружие… Я уже ухожу.»)

— Термар’симен а аморта’ранки, - распорядился Тенден. - Энгвэ ор кемен! (эльф. «Стойте на месте и поднимите руки… Бросьте сумку на землю.»)

— Инье лелья эльемар а кархарве укуэн, - пообещала Са’оре, делая еще шаг назад. - Ла мауре хаута инье. (нечетк. эльф. «Я покину ваши земли и никому здесь не причиню зла… Не пытайтесь задержать меня.»)

— Термар-симен экар инье пилин’лэ! (эльф. «Стойте на месте или я стреляю!») - пригрозил лучник. Девушка сделала еще один маленький шаг назад.

— Тенден, нар! (эльф. «Тенден, стой!») - воскликнул друид, но было уже поздно — стрелок спустил тетиву. Стрела попала Са’оре в левую грудь, пронзила платье… и отскочила в сторону.

— Тенден, хаута (нечетк. эльф. «Тенден, остановись»), - попросила девушка, прикрывая дырку в платье левой рукой, но эльф слушал уже только свои инстинкты. Его мозг еще не до конца осознал, что стоящая перед ним женщина удивительным образом неуязвима для стрел, а руки уже извлекли из колчана еще одну стрелу и нацелили ее — на этот раз, в глаз. Стрела эльфийского лучника была столь стремительна, что Са’оре даже не успела прикрыть веко — стрела попала ей в глаз… и упала на землю со сплющенным наконечником.

Девушка сдвинулась с места — в ее правой руке, совершенно пустой мгновение назад, появился очень странной формы меч, лезвие которого обильно источало жидкость темно-красного цвета. Резко нагнувшись, Са’оре проскользнула под третьей стрелой Тендена и через мгновение уже стояла прямо перед стрелком. Одним ударом она рассекла и лук эльфа и его грудь, забрызгав все вокруг кровью, брызнувшей не только из раны Тендена, но и с ее клинка.

— Тенден! - воскликнул Вандир, выхватывая меч. Са’оре блокировала его удар своим клинком.

— Аватьяра (нечетк. эльф. «Прости»), - прошептала она и оторвала левую ладонь от груди, повернув ее к эльфу. Из совершенно пустой ладони вылетел небольшой метательный нож, пронзивший сердце Вандира.

— Ханма? - повернулась девушка к Фрил-Гандиру. В ее глазах блеснули слезы, - Ма инье кар лэ? (нечетк. эльф. «За что? Что я вам сделала?»)

— Лэ маравнвэ апалумэ метья’Линтанири, - мрачно ответил друид. - Инье кен’сина — йур амбар ла наи. (эльф. «Тебе предначертано уничтожить Линтанир… Я видел это — этого не избежать.»)

Лицо Са’оре, до того недоумевающе-печальное, исказила ярость.

— Dam u! - воскликнула она. - U enol profets! (этерем. «Будь ты проклят! Ты и все предсказатели!»)

А затем все вокруг заволокла тьма…

***

Сбор эльфов Золотого Листа по традиции проходил в цитадели дома Клиада. Эльфы питали слабость к традициям — большинство их воинских соединений имели фиксированную численность, и новый член мог вступить в отряд лишь после того, как его предшественник выйдет в отставку или погибнет, а нередко новобранец еще и должен был обладать некоторым набором уникальных навыков, которые были присущи и его предшественнику. Например, в гвардейском отряде «Золотой Лист» — особом подразделении, принимавшем приказы напрямую от Ка’лиана, — всегда было лишь двенадцать воинов, их которых трое всегда были лучниками, трое — мастерами клинка, двое — наездниками, двое — друидами и двое — чародеями, причем традиции описывали даже то, каким из стилей боя должен владеть каждый из мастеров клинка и какие заклинания должен знать каждый из волшебников. За пятьсот лет существования отряда в нем поменялись только лица. Даже многие из эльфов относились к подобной косности столь важного подразделения с недоумением — в конце концов, время шло и даже в эльфийской армии появлялись новинки, а ученые создавали новые заклинания, но Золотой Лист упорно не желал меняться, — а у представителя любой другой расы это вызвало бы откровенную усмешку, но Золотой Лист оставался самым сильным отрядом из двенадцати солдат на всем Великом Континенте, и каждый новобранец эльфов по-прежнему мечтал когда-нибудь вступить в его ряды.

Сбор эльфов Золотого Листа по традиции проходил в цитадели дома Клиада. Вокруг круглого стола из белого дуба собрались десять воинов. Многие из них не виделись уже два года — с прошлого сбора отряда — и теперь братья по оружию горячо приветствовали друг друга.

Сардарлионар из дома Эдан был старшим по рангу из присутствовавших сейчас в зале — ему оставалось служить в отряде лишь девять лет. По традиции, в составе Золотого Листа должен был быть мастер клинка, владеющий Эл’Сэдэрал — стилем, совмещающим акробатику и фехтовальные навыки, — но Сардарлионар освоил особенно редкую ветвь этого стиля — Эл’дэрал’нагил, что сделало его известным далеко за пределами Золотого Листа и Линтанира.

Бэлилманд из дома Клиада служил в отряде уже пятнадцать лет — немногим меньше Сардарлионара. Известный больше за свою красоту, чем за навыки фехтовальщика, он впервые женился, когда ему было всего восемьдесят семь лет, и с тех пор сменил уже двух жен. Руководство отряда не одобряло столь аморального поведения, но с тем, что Белилманд владел Нэвада — эльфийским мечом с цепью — лучше всех в Линтанире, ничего нельзя было поделать.

Амиорион из дома Тессен вступил в отряд лишь недавно. Лучники, владеющие Слепой Охотой, — редкость даже для Линтанира, и, стоило одному такому покинуть отряд, как гонцы отправлялись в земли каждого из благородных домов в поисках преемника. Два года назад они отобрали четверых кандидатов, из которых Амиорион оказался самым лучшим, хотя и попал в мишень (со ста шагов и с завязанными глазами, как велела традиция) лишь с третьей попытки.

Следопыт, в обязательном порядке входивший в состав Золотого Листа (какой прок от самого сильного на земле отряда, если он неспособен отыскать поле боя?), обладал достаточно стандартными для эльфийского рейнджера навыками, поэтому требования к кандидатам были ниже всего — и тем более ожесточенной была конкуренция среди них. Ныне пост следопыта занимал Хирион из дома Ландель.

Урорфилдор, также из дома Ландель, смотрелся непривычно без своего коня, даже когда сидел за столом. Традиции требовали, чтобы кавалерист Золотого Листа искусно стрелял с седла, но навыки Урорфилдора в этой области были весьма посредственными. Однако в остальном он был безупречным наездником, и это убедило арбитров принять его в отряд.

Эовимбор из дома Селлен прибыл из далекого Весмира, чтобы вступить в Золотой Лист. Ему было непросто доказать, что эльф из весмирского рода достоин стать членом элитного линтанирского отряда, но его волшебный скакун, в седле которого мог удержаться лишь он один, и навыки мечника сделали свое дело.

Анил’Гавин, друид из дома Эдан, был молод для своего поста. Несмотря на то, что воины эльфов обычно вступали в Золотой Лист в сто двадцать пять лет — после двадцати пяти лет безупречной службы в отрядах попроще — в друидах более всего ценились мудрость и опыт, и в Золотой Лист обычно принимали тех, кто получил древесную ветвь не менее полувека назад. Но в случае с Анил’Гавином это требование было выполнено… единственный и неповторимый, он стал друидом, когда ему было пятьдесят, и вступил в Золотой Лист в день своего столетия.

Фолиндэ из дома Амарил была полной противоположностью Анил’Гавина. Зрелая трехсотлетняя женщина, мать пятерых детей, она вступила в Золотой Лист лишь похоронив и оплакав своего горячо любимого супруга. Ее присутствие заставляло молодых эльфов вести себя сдержанно, а не ходить колесом, как им, возможно, хотелось — друид могла запросто отодрать за уши любого из юношей, каждый из которых был младше младшего из ее сыновей.

Юная Гадриэклия из дома Финдэн с избытком компенсировала недостаток жизнерадостности и беззаботности у Фолиндэ. Пятнадцати лет службы в рядах Снежной Стражи хватило ей, чтобы доказать, что, после полулегендарной Мелодии, она — самая искусная чародейка в доме Финдэн. В итоге девушку перевели в Золотой Лист, где она служила уже полтора десятилетия — лишь на год меньше, чем Сардарлионар.