Последней за столом была Вовиен из дома Клиада. Все время старательная и сосредоточенная, она постоянно извинялась перед остальными членами отряда за аморальное поведение своего брата Бэлилманда, как будто это была ее вина. Сардарлионару порой хотелось отвесить ее распутному братцу хорошего пинка, чтобы он прекратил доставлять неприятности своей порядочной сестре, но он каждый раз вспоминал горячие поцелуи Кейтии и думал, что у него нет морального права осуждать Белилманда.

За столом оставалось еще два свободных места — отсутствовал командир отряда, лорд Ломадриэриль, а лучник Сорфинд недавно закончил службу и вышел в отставку. До последнего момента было неясно, успеет ли Ка’лиан подыскать замену Сорфинду к началу очередного сбора отряда. Вероятно, командующий и сейчас отсутствовал именно по этой причине. Эльфы успели поделиться новостями, обсудить все последние события, и начали скучать. Бэлилманд сделал Гадриэклии уже седьмое за последние пятнадцать лет неприличное предложение и в седьмой раз получил решительный отказ. Вовиен снова начала извиняться за брата, а Фолиндэ — выговаривать распутному эльфу. Эовимбор и Урорфилдор обсуждали корм для лошадей, а Анил’Гавин и Хирион — какую-то техническую новинку, которую разведчики видели у солдат-гномов. Тихо сидели лишь Амиорион, который еще недостаточно освоился в отряде и побаивался старших товарищей, и Сардарлионар, мысли которого занимала Кейтия.

Наконец, в зале появился лорд Ломадриэриль. В отличие от остальных членов отряда, командующие избираются пожизненно — не странно, что он был старше остальных присутствующих. Ломадриэриль из дома Фэа был четвертым командующим Золотого Листа. Унаследовав пост от злосчастного лорда Норфилдора, командование которого длилось всего сорок дней, он занимал это место уже сто восемьдесят лет.

Командующего сопровождал еще один эльф, которого никто из сидящих за столом ранее не встречал.

— Ара-охтари эт Малин Лассэ! - возвестил командующий, когда разговоры стихли и эльфы поднялись из-за стола, приветствуя своего командира. - Эссэрья Исандир Вандир эт Феа араноссэ, а сэ силумэ туву’номэ Пилин Вала эт Малин Лассэ. (эльф. «Благородные воины Золотого Листа! Представляю вам Исандира из дома Фэа, который займет в Золотом Листе пост Стрелы Богов.»)

Стрелой Богов назывался особый выстрел, совершаемый по тщательно просчитанной траектории и поражающий врага, находящегося за препятствием. Опытные снайперы эльфов могли пронзить стрелой сердце стоящего за углом противника, видя лишь отбрасываемую им тень, и традиции Золотого Листа требовали, чтобы в отряде состоял стрелок, способный выполнить этот прием.

Тот, кого назвали Исандиром, выступил вперед и поклонился.

— Алассэмма суйлие элье, ара’охтари эт Малин Лассэ. Лавэ инье на’минэ’эт’эльехоссе — сина алта эстел ан инье а носсэма. (эльф. «Приветствую вас, благородные воины Золотого Листа. То, что мне было позволено вступить в ваши ряды — великая честь для меня и всего моего дома.»)

Хотя эти слова звучали, как обычная вежливость, все действительно было именно так, как он сказал. Дом Феа был малочисленным небогатым домом, земли которого находились в самой северной части Линтанирского леса. Далеко не каждое поколение воинам этого дома удавалось попасть в Золотой Лист, и то, что теперь в составе элитного отряда было сразу два члена дома Феа, и один из них — командующий, действительно было великой честью и удивительным совпадением… и Сардарлионар даже на минуту призадумался совпадением ли — в Исандире не было совершенно ничего необычного, он был именно такого возраста, в котором обычно вступают в Золотой Лист, у него было два глаза, две руки, две ноги, светлые волосы, серые глаза и острые уши — но в Золотом Листе такой набор заурядных качеств уже был поводом для раздумий… Витязь отогнал ненужные мысли и перевел все внимание на начинающееся совещание. Исандир уселся на место, которое теперь принадлежало ему, и далее события развивались так же, как и на прошлых семи собраниях Золотого Листа, на которых Сардарлионару доводилось бывать — командующий подошел к карте и начал рассказывать об изменениях, которые произошли на границах Линтанира в эти два года…

Внезапно привычный ход доклада был нарушен — в зал вошел запыхавшийся гонец и подал лорду Ломадриэрилю конверт с письмом. Пробежав послание глазами, командующий повернулся спиной к карте и лицом к подчиненным.

— Тессен араноссэ ну котумо драм, - четко произнес он. В его голосе не было ничего от того лекторского тона, которым он минуту назад описывал стратегическую ситуацию — теперь это был голос опытного воина, чувствующего приближение битвы. - Котмумо нотэ а воронвэ силумэ ла куэнта, - ответил он на незаданный вопрос вскочившего на ноги Амиориона из дома Тессен. - Раумо нивесиньяри норта’танна, а элмэ усвэ’стлумэ, энтавэ тул’танна нэл тини апа элье. Линтанири салкуэ на’варна телко котумо харана’а’толфаэ коранари. Си сина улка, а Онтаримма мюрэ макилимма а куингимма. Инье ханья’сина хоссе Малин Лассэ йандо ла йалумэ анва дагор, ананта сина апалумэ ла на-анва. Тана’элье манэ — элье носсэ, араноссэ а элдали льемма кенда’элье! (эльф. «Дом Тессен атакован врагом… Принадлежность и численность сил противника пока не установлены… Предвестники Бури уже отправились туда, мы выдвигаемся немедленно и будем там через три часа после них. Трава Линтанирского леса сто восемьдесят лет оставалась недоступной для ног всех наших врагов. Теперь это изменилось, и Родине нужны наши мечи и луки. Я знаю, что этот состав Золотого Листа еще не участвовал в настоящем бою, но этот факт тоже скоро изменится. Покажите себя с лучшей стороны — на вас смотрят ваши семьи, ваши дома и весь народ эльфов!»)

***

Земли дома Тессен соседствовали с территорией дома Клиада, так что воинам Золотого Листа понадобилось лишь пять часов, чтобы из цитадели дома Клиада прибыть в цитадель дома Тессен… вернее, прибыть на поле сражения, развернувшегося перед воротами того, что день назад было цитаделью дома Тессен. Отряд Предвестников Бури состоял из ста замечательно обученных наездников. Их доспехи из эльфийского серебра можно было пробить лишь ударом топора или выстрелом из композитного лука, а тайная магия, о которой они не рассказывали даже собратьям-эльфам, придавала их атакам мощь настоящей бури. Когда предвестники мчались в атаку, ветер всегда дул им в спины, сметая с их пути вражеские стрелы и заставляя врагов пригнуть головы. Их клинки искрились молниями, а стрелы могли дважды сменить направление полета, прежде, чем поражали цель… Однако к тому моменту, как воины Золотого Листа достигли земель дома Тессен, сотня Предвестников Бури была уже полностью уничтожена. Без каких-либо признаков засады, использования баллист, ловушек или мощной магии, сто эльфов и сто лошадей лежали на земле, буквально изрубленные на куски неведомыми неприятелями.

— Ман кэ кар’сина?! (эльф. «Кто мог сотворить подобное?!») - воскликнул Амиорион. Восклицание относилось не столько к поражению Предвестников Бури, сколько к тому, что не было видно никаких следов его сородичей из дома Тессен, и это заставляло опасаться худшего.

— Сина анфирини, - сообщила Фолиндэ. - Инье тенья’паэ’а’энег эури. Мине тулкава. (эльф. «Это нежить… Я чувствую шестнадцать аур. Одна из них очень мощная.»)

Эльфам доводилось сталкиваться с нежитью и ранее, но обычно это были какие-то древние монстры, вроде драугров или мстительных духов — они населяли места своего прижизненного обитания и не совершали ни набегов на эльфийские земли, ни вообще каких-либо взаимно слаженных действий. В легендах эльфов говорилось о темных волшебниках-некромантах и о армиях нежити, столь огромных, что с левого фланга не было видно правого, но это были лишь легенды и даже они ничего не говорили о мертвых воинах, способных устроить столь чудовищную резню вшестнадцатером.

— Сина унат, - произнес Хирион. - Раумо нивесиньяри ла кэ куэл’махта лебефаэ охтари, а элье куэт’паэ’а’энег йалумэ нангвэ? (эльф. «Это абсурд… Предвестники Бури не проиграли бы и пяти сотням воинов, как их могли победить шестнадцать?»)