Девочка уже собиралась отойти от окна, когда кусты снова затрещали и заходили ходуном, вверх метнулась – и тут же с уже знакомым хлопаньем рухнула обратно – довольно крупная крылатая тень. На глазах Рокси птица так и не опознанной в темноте породы сделала еще пару попыток взлететь, таких же неудачных, что и предыдущие, после чего заковыляла прочь от кустов, тяжело волоча одно из крыльев за собой по земле. Девочка досадливо закусила губу. Переизбытком чувствительности она никогда не страдала, даже наоборот, слыла в школе особой довольно-таки резкой и даже порой грубой (хотя и, в большинстве, среди той категории своих сверстников, которые на грубость буквально всеми силами жаждали нарваться), более того, считала, что жизнь по определению своему достаточно сурова, поэтому с проблемами следовало справляться своими силами, а не стараться разводить окружающих на сочувствие. Вот только, когда страдали животные, наверное, именно потому, что, в отличие от людей, они не облекали любые свои переживания в лицемерное нытье и требования активного утешения – Роксана этого просто видеть не могла. К сожалению, именно животные помощи никогда не просили и далеко не всегда соглашались ее принимать. Почти не было сомнений, что дикая и явно хищная птица не подпустит к себе человека, пусть он хоть трижды будет преисполнен самых дружеских намерений. Даже такого, как она, неплохо умеющего ладить практически с любым зверьем… но все-таки до сей поры проверить это получалось разве что на зверье домашнем. Она много читала о живой природе, поэтому неплохо знала повадки большинства видов таких птиц, но все-таки сталкиваться с ними по-настоящему не приходилось. К местам вроде зоопарков Роксана с детства питала глубокое отвращение, дикие звери, запертые в клетках и вольерах, казались девочке какими-то… неполноценными. А наблюдать их в естественных условиях оставалось только лишь в соответствующих телевизионных программах.
Какое-то время неловко потоптавшись босыми ногами на одном месте возле окна, Рокси решительно скинула «мантию» из одеяла прямо на пол и прямо поверх длинной «ночной» футболки стала натягивать джинсы (как-то оказавшиеся под кроватью и не без труда выдернутые из-под мохнатого бока даже ухом не шевельнувшего Артуськи). Потом, как можно тише прокравшись по коридору, заглянула в кладовку, вытащив из горы разнообразного хлама, который давно пора было бы разобрать, но ни у нее, ни у отца просто руки не доходили, сначала потертую и облезлую куртку из плотного кожзама и пару «садовых» перчаток. Не самая серьезная защита от клюва хищной птицы, но все же лучше, чем при попытке голыми руками ловить. Поразмышляв, Рокси присовокупила к своему «снаряжению» еще и крупный, почти с простыню, кусок старой ткани, брошенный здесь, чтобы постепенно отрезать от него тряпки для хозяйственных нужд, но после приобретения гораздо более удобных в этом плане швабр и паралоновых губок просто благополучно забытый, как и большинство «населяющих» кладовку вещей. Сложив полотно в руках так, чтобы оно было как можно незаметнее и одновременно с тем – чтобы можно было в любой момент быстро его развернуть, Роксана, стараясь ступать как можно тише, спустилась с крыльца и обогнула дом – окна ее комнаты выходили на боковую сторону. Заметив ее приближение, птиц торопливо отпрыгнул на несколько неуклюжих шагов и, угрожающе взъерошив перья, негромко, с предупреждением, заклекотал. Вблизи все равно не получилось точнее определить его породу – проще всего проще было бы спутать, пожалуй, с коршуном, но Рокси слишком хорошо разбиралась, хоть и теоретически, в зоологии, чтобы даже в темноте не совершить подобной ошибки. Особенно смущал почему-то темно-малиновый хохолок вроде того, что иногда бывают у попугаев. В окрестностях городка, да и вообще в этой природной зоне таких птиц водиться просто не могло, скорее всего, какой-нибудь богатей сперва заказал экзотическую диковинку, а потом, понятия не имея, как с ней обращаться, упустил, а то и намеренно выкинул на улицу. Подумав об этом, девочка непроизвольно скрипнула зубами, заставив неизвестного птица снова встрепенуться и отпрыгнуть еще чуть дальше.
– Это я не тебе! – негромко и заискивающе заверила Роксана. – Не бойся, хороший, я только хочу помочь. Ну-ну, успокойся же… цыпа-цыпа-цыпа!
На «цыпу» пернатое действительно заметно снизило нервозность и одним круглым поблескивающим в темноте глазом уставилось на странную девицу, как-то ухитрившись очень ясно выразить этим коротким взглядом и недоумение и… не вполне лестное мнение о ее умственных способностях. Папа на это, конечно, сказал бы, что Рокси снова принимается приписывать животным человеческие качества, мысли и чувства, что, по его мнению, свидетельствовало всегда о ее крайнем нежелании, наконец, взрослеть (и именно поэтому девочка уже давно перестала даже пытаться рассказывать отцу, что происходит у нее на душе), в общем-то, Роксана и сама допускала, что снова чересчур увлеклась, смешивая реальность со своими фантазиями – но сейчас можно было говорить что угодно, лишь бы удалось успокоить птицу.
– Ну, хорошо, хорошо, не цыпа! Понятия не имею, что ты за чудо такое, но на цыпленка уж точно не похож, извини, – продолжила сюсюкать девочка, маленькими неторопливыми шажочками приближаясь к весьма скептически наблюдающему за всем этим представлением птаху. По крайней мере, тот больше не пытался сбежать, напротив, с любопытством прислушивался к человеческому голосу, с любопытством склонив набок увенчанную хохолком голову. – ну, иди сюда, не бойся…
Пару раз птиц, словно нарочно издеваясь, отскакивал, стоило только подойти слишком уж близко – хотя и не высказывал, как показалось Рокси, абсолютно никакого испуга. Это отчасти уверило девушку в том, что его когда-то все-таки держали дома, вместе со злостью на таких безответственных людей, норовящих превращать живые существа в игрушки, придав все-таки и некоторый оптимизм. Возможно, с ним все-таки не так трудно окажется поладить. Еще какое-то время они кружили по лужайке под окнами, словно исполняя какой-то странный ритуальный танец. Неизвестно, что по этому поводу думал птиц, но сама Роксана чуть ли не молилась, чтобы отец случайно не проснулся и не застал эту, несомненно, весьма впечатляющую со стороны сцену – еще и рассыпаться сейчас в объяснениях не было ни времени, ни сил, ни особого желания. Наконец, уже начавшее приобретать какую-то механическую закономерность кружение сбилось с цикла – птах решил отпрыгнуть в противоположную сторону и разомкнул «хороводик», позволив Роксане коварно прижать себя к все тем же памятным кустам у стены.
– Спокойно, спокойно! – с фальшивым оскалом проворковала девушка и, резко развернув свою импровизированную «ловчую сеть», накинула простыню на пернатого визави. Тот, пораженный до глубины души такой выходкой, забил здоровым крылом, заставляя ткань вздуваться изнутри, как какой-то призрак, и пронзительно заклекотал, снова напугав Рокси перспективой объяснения с отцом по поводу таких вот ночных развлечений. – Тихо, я тебе сказала! Не кусаться, зараза, голову отверчу! – аккуратно, чтобы не травмировать еще сильнее пострадавшее крыло, упаковывая возмущенно трепыхающуюся птицу в импровизированный тканевый мешок, сквозь зубы глухо прорычала она. То ли для порядка, то ли желая устроиться поудобнее, птах еще немного побултыхался в мешке и, видимо, успокоившись в наступившей темноте, затих. Соколам-ловчим ведь закрывают глаза специальными колпачками, чтобы успокоить – может, если на этого нацепить что-то похожее, он относительно спокойно даст осмотреть травмированное крыло? Роксана с пятнадцати лет время от времени подрабатывала летом в местной ветеринарной клинике, несерьезно, конечно, так, кормила и выгуливала оставленных хозяевами пациентов, да выполняла мелкие поручения, но иногда принимала участие и в вещах посерьезнее – все сходились в мнении, что у девочки просто необыкновенный талант достигать взаимопонимания с животными, и что ей непременно стоит задуматься о профессии ветеринара. Все… вернее, все, кроме отца, считавшего, что лучше бы она в семейном ресторанчике ему помогала – летом не особенно-то прибыльное заведение пользовалось несколько большей популярностью и дополнительная официантка там совсем не помешала бы. А еще что на стипендию в ветеринарном колледже лучше не особенно-то рассчитывать – учитывая, что в школе, не смотря на увлеченность зоологией, никакими особенными талантами Роксана не блистала. Не то, чтобы она плохо училась… но и никакими достижениями там тоже похвастаться не могла.
