После получения энчатиксов и победы над Валтором жизнь в Алфейском общежитии и учеба вообще – притом, что доучиться-то осталось всего ничего – все ближе пододвигались к отметке «невыносимо». Другие студентки, особенно первокурсницы, глазели на них квадратными глазищами, при появлении кого-то из шестерки в помещении стихали все разговоры, а за спиной постоянно шуршали неприятные шепотки. А как реагировать на известие, что фанатки Блум устроили безобразный пикет с фанатками той же Стеллы, на воплях и кулаках выясняя, чей кумир круче, в то время как обе обсуждаемые особы в теплой дружеской атмосфере пили вместе какао с пирожными в кафешке? Стелла, впрочем, таким положением вещей умела искренне наслаждаться, воодушевленно раздавая автографы и радуя новичков бестолковыми советами и пожеланиями, Техна и Флора плевали с высокой елки, а Айшу не особенно-то донимали, стоило пару раз рявкнуть, чтобы под ногами не путались… но вот Блум была в полнейшей растерянности и начинала смутно догадываться, почему на Земле кинозвезды и известные певцы всегда такие злые и нервные! Вот как объяснить фанатам, что у «кумира» есть некоторые навязчивые привычки – спать, например, иногда? И ведь деваться некуда, при любой попытке увильнуть от назойливого внимания – начинается: зазвездила, зазналась… или, что еще хуже – «Мне бы ее силу/друзей/приключения»… Кошмар! Блум врагу не пожелала бы пройти через все эти «приключения», но, должно быть, со стороны все происходившее смотрелось несколько иначе… неужели НАСТОЛЬКО иначе?
– И у меня плохое предчувствие. Так всегда бывает перед тем, как случится какая-нибудь очередная пакость… Слушай, Стелла, моя нога мне еще дорога, как память – не надо ее отламывать! Хватит мне тех ненормальных, которые на прошлой неделе возжелали надергать у меня волос на сувениры, теперь еще и конечности нарасхват?!
Слегка увлекшаяся солнечная фея виновато улыбнулась – в комнате тут же стало как-то светлее – и, оставив в покое подружкину ногу, плюхнулась рядом на кровать. Все равно, как она наверняка справедливо рассудила, теперь уже Блум снова заснуть никак не удастся. А сердиться на это маленькое солнышко ну никак не получалось. Стелла была старше подруг на год, но как-то ухитрилась сохранить те умилительные черты, что обычно свойственны маленьким девочкам.
– Ну что тебя беспокоит, радость моя? Уже который день ходишь кислая, аж вода в лужах в кефир превращается! Надо развеяться, может, мотанем после уроков в городок, побродим по магазинам, салонам…
– Не-э-эт! – Блум едва сдержалась, чтобы не передернуть плечами. При всей ее симпатии Стеллы, поход в компании оной по бутикам заслуживал приравнивания к гонкам на выживание! Иногда, конечно, самое то для поднятия тонуса, но в таком настроении и состоянии Блум этого просто не выдержит. – Ну какой городок?! На нас на улицах все глазеют, как на музейные экспонаты!
– Как на национальных героев! – торжественным тоном поправила Стелла. – И, помимо того, самых красивых, умных, смелых, добрых и талантливых фей во Вселенной! Что тут удивительного?
– Так уж самых и самых? – едва сдерживая смех, ехидно переспросила рыжеволосая фея. Стелла на миг задумалась, но тут же снова просияла улыбкой и принялась загибать пальцы:
– Ну, во всяком случае, одну самую красивую, одну самую умную, одну самую смелую, одну самую добрую, одну самую талантливую и одну… э-э…
Наманикюренные пальчики на изящной ладошке закончились и пауза слегка затянулась. Непонятно как истолковав взгляд, златовласка быстро нашлась и, повиснув на шее у успевшей сесть на кровати Блум, еще более торжественно закончила:
– И самую-самую любимую на свете подругу!
Наверное, в этом было все дело. Каждая из фей была если и не «самой во вселенной», то лучшей в своей области определенно, а Блум… Дракон – это ведь не она сама. Он появляется иногда, занимает ее тело и совершает чудеса, но это же совсем не то… Иногда его получается намеренно призвать, но почти никогда – контролировать. А подвиги эти… ну оказываешься в силу великого своего «везения» в неприятностях по уши, ну ухитряешься как-то с закрытыми глазами по краю пропасти из них без особых последствий – не считая этой «народной славы» выкарабкаться, чаще благодаря тому же Дракону. Техна вот, да, совершила подвиг, а у Блум чаще всего просто выбора не оказывалось…
Но все равно Стеллу, пожалуй, Целители могли бы выписывать как антидепрессант, правда, не всеми переносимый в больших дозах…
– … Все приходится взваливать на свои хрупкие женские плечи! – продолжала тем временем разговор, от нити которого Блум успела как-то отвлечься, солнечная фея. – А виноват твой прЫнц! Заявил, что хочет сделать свою команду школьных товарищей своей личной гвардией во дворце и сманил всех на этот свой Эраклион! А нам тут еще полгода доучиваться! И вообще, что за бред? Брендон будет капитаном СОЛЯРИЙСКОЙ королевской гвардии, я уже поговорила на этот счет с папой, он почти не возражает. На кой черт ему гвардия какого-то там Эраклиона, а?! А тут еще и крутись белкой в колесе…
Видимо, чего по этому поводу думает сам Брендон, ни Скай, ни Стелла уточнить не удосужились… Блум тихо вздохнула.
– Я получила вчера письмо… у отца Ская случился сердечный приступ, там у них сейчас творится Даркар знает что… ну почему я не могу целенаправленно использовать свою силу исцеления? Знать, что могла бы помочь, и не…
– Великий Дракон – не районный целитель-терапевт, чтобы дергать его из-за каждой болячки, подруга! Уверена, там все в порядке. У стариков постоянно что-нибудь да болит, это нормально в их возрасте, а Эрик Эраклионский, вроде бы, даже старше моего папочки…
– Твой «старик» отец, видимо, и жениться еще летом надумал исключительно потому, что в силу старческого склероза забыл… кхе, о той старческой болезни, что помешала бы в отношениях с женой! – не удержалась от ехидства рыжая. Стелла демонстративно закипела от возмущения:
– Он был заколдован!
– Вроде бы уже после того, как объявил об этой помолвке…
– Откуда нам знать, может, Валтор помог ей только усилить чары! Все равно она обманщица… да еще и вдовица, еще неизвестно, отравила или прирезала предыдущего несчастного! В здравом уме папе не пришло бы в голову в пятьдесят с гаком лет второй раз жениться, да еще не помириться с мамой, а на какой-то чужой… Скажешь – нет?
– Думаю, пятьдесят – это совсем не много. Не особенно много, – не слишком уверенно возразила Блум. – если человек больше сотни лет прожить может, то это получается меньше половины…
– Дожить! Доскрипеть в саду на лавочке! – Стелла решительно рубанула ладонью. – Я в тридцать семь лет сама застрелюсь, чтобы старухой не доживать!
Блум хотела было что-то возразить, но перед внутренним взором неожиданно четко вырисовалась картина: тощенькая старушка лет девяноста в топе, мини-юбочке и ботфортах на платформе, врывающаяся в элитный бутик, потрясая украшенной стразами клюкой в одной руке и золотой кредиткой в другой и вопящая «А хде у вас тута новая коллекция Антонио Брутти?!» – и рыжеволосая фея, мученически застонав от хохота, шлепнулась обратно на подушку под недоуменным взглядом Стеллы. Признаваться блондинке в столь дискредитирующей игре воображения она не решилась бы и под страхом смерти.
– Ну и что тут такого веселого, скажи пожалуйста? – сварливо осведомилась принцесса Солнца. – И вообще, хватит валяться, тебе говорят! Нас ждут великие дела! Подъем!
– Ох, – сумев слегка отдышаться между приступами хохота, Блум помотала головой, стараясь отогнать назойливое видение. Помолчала, таращась взглядом в потолок… – Я ведь вам не говорила, что у меня будет братик или сестричка? То есть, ну, по-настоящему их собственный ребенок у мамы и папы.. уже весной, наверное…
– Ты серьезно? – хлопнула чайно-карими глазами Стелла. К счастью, подолгу сосредотачиваться на чем-то, кроме маникюра, солнечная фея не любила и, как Блум надеялась, от объяснений по поводу своего бурного веселья, переключив внимание подруги, удастся отвертеться.
