– Может, хватит уже! Я не давал никаких обязательств – нас обоих в детстве просто поставили перед фактом.
– Обязательства давал Эраклион. Не столь уж важно, чьими устами – слова твоего отца были словами королевства. И, если я ничего не путаю, теперь представитель королевства – ты.
– Пожалуйста, сядь! – сорвавшись, рявкнул юноша. Изобразив короткий полуреверанс, Диаспро послушно заняла кресло напротив. – Раньше ты не была… такой.
– Я не замечала особенных перемен, но, возможно, и так. Если раньше – это во времена, когда меня еще не оскорбляли и не унижали на межгосударственном уровне без всяких на то причин… Хотя не думаю, что я изменилась. Скорее ты начал иначе воспринимать.
Зажмурившись, Скай потер лоб кончиками пальцев.
– Я не собирался никого оскорблять, а тем более – унижать! Послушай… те, принцесса, если я все правильно понял, вас принуждают к этому династическому браку завышенные цены, по которым Эраклион поставляет продовольствие королевству Джемелл, думаю, мы могли бы обсудить установление более разумных расценок…
– Скай, ты действительно такой идиот, каким пытаешься притворяться, или просто решил поиздеваться напоследок?
Не слишком-то это прозвучало по дипломатическому этикету, но раз уж он сам попросил ее личное «человеческое» мнение – разве может глава иномирского посольства противоречить воле монарха?
– Мой венценосный братец может сколько угодно стенать о том, что королевство вынуждено собирать последние крохи, но, поверь, Джемелл достаточно богат, чтобы еще не один десяток и даже не сотню лет закупать продовольствие хоть по удвоенной цене. Для нас необходимость альянса – долгосрочный расчет, очень долгосрочный. Это твое королевство, все ускоряясь, приближается к глобальному кризису, а не наше! Думаешь, твой отец – прими, конечно, мои соболезнования, я искренне уважала его как человека, а эта вопиющая непрактичность, по всей видимости, у вас в крови – думаешь, он вздумал отречься просто так? Именно сейчас… Если ты замечал, Скай, ему-то очень нравилось быть королем. Я, в отличие от тебя самого, как следует изучила инфраструктуру Эраклиона: большинство отраслей либо просто развалено, либо разворовано, нет буквально ни одной, которая не нуждалась бы в дотациях и государственном финансировании, чтобы хоть через какое-то время начать приносить казне прибыль через налоги. Народ должен бюджету свыше шестидесяти процентов всей величины, но просто не имеет никакой возможности выплатить этот долг, а – если по официальным данным и проходят какие-то дотации на развитие, то подавляющее их количество просто оседает в личных кошельках министров. Эраклион – как золотая жила, на разработку которой, однако, нужен внушительный стартовый капитал и должное усердие. А у Вас пока что есть только гора внешних догов! Теперь ты из благородного порыва готов еще и сельское хозяйство лишить одного из основных источников стабильного дохода. Ты своими прихотями ведешь огромный народ в пропасть, Скай, ты не желаешь осознавать, что расплачиваться за твои причуды предстоит другим людям, как и то…. Как и то, что девицы подобного сорта, как ЭТА обычно обходятся мужчинам существенно дешевле!
Как-то остался незамеченным момент, в который они оба оказались на ногах.
«Сейчас он меня ударит, – избегая смотреть Скаю в глаза с какой-то отстраненностью подумала принцесса. – тогда…»
Тогда она просто возьмет со стола эту симпатичную вазочку и разобьет об его пустую голову! Да, непременно, именно так. Тем более, по-другому он почему-то просто не понимает, вечно путая факт наличия чувств с несдержанностью их проявлений.
– Должна же быть грань между здравым смыслом и цинизмом! – тихо заметил король.
– Ты хотел услышать мое мнение – мое человеческое мнение! – напомнила девушка. – Так оно в том, что ты безумен, Скай! Но как посол королевства Джемелл я, конечно, с радостью передам королю Мельхиору предложение Вашего Величества снизить расценки на товары, если Вы повторите его при официальной аудиенции. То, что говорилось сейчас, нельзя считать официальным договором, так что Вы еще можете передумать на этот счет. Благодарю за визит.
Нельзя сказать, чтобы Мельхиор будет в таком уж восторге, но хоть что-то… Они, разумеется, не станут сотрясать утес, на котором сами находятся, так что платить все равно придется достаточно, чтобы хоть отрасль сельского хозяйства у соседей не пришла в окончательный упадок, коль скоро сам новоявленный король об этом заботится не желает. Но удержать какую-то одну отрасль, когда вся страна катится в ущелье, все равно не выйдет никакими усилиями извне…
– Удачи, Скай. Она очень-очень сильно тебе понадобится.
Ничего не ответив на это, молодой монарх вышел, не притворив за собой дверей.
========== Часть 18 ==========
Ты был как будто из другой Вселенной,
Ты был моею призрачной мечтой.
Стать для тебя я так боялась той,
Единственной и необыкновенной.
Ты был чужой и все-таки родной,
Мне так хотелось жить, пока ты рядом.
И я могла пройти все круги ада,
Чтоб быть одно мгновение с тобой.
Лита «Грезы города печалей»
Новых писем не пришло.
На самом деле принц Луан не был особенно-то активным сторонником общения по Галанету, напротив, разве что на местных селенитских сообществах о литературе и поэзии иногда показывался, да публиковал свои стихи в небольшом личном блоге, особого внимания не уделяя тому, высокой ли они пользуются популярностью. Кажется, не пользовались вовсе – да и стоит ли удивляться? В Селении было огромное количество поэтов, зачастую действительно гениальных, так что в умении принца более-менее гладко слагать строчки не было ровным счетом ничего примечательного, так, стандартный набор любого подростка-тихони про туманы, Луну, крылья… ну и про любовь, конечно. Призрачную и целиком ирреальную, потому что если Луан за двадцать лет жизни и влюблялся, то исключительно в книжных героинь. Не то, чтобы живые девушки так уж сильно его раздражали или в общении проявлялись какие-то уж явные затруднения, нет, в принципе-то, юноша мог поддерживать вполне дружелюбные отношения с кем угодно без особых усилий, но и абсолютно никакого желания с кем-то сближаться никогда не было. Даже среди «единомышленников» в многочисленных литературных и поэтических кружках, в которые принц тоже никогда не стремился записываться: во-первых, потому, что не видел в своем заурядном таланте ничего выдающегося, во-вторых, что не любил какие бы то ни было выступления со сцены и зачитывать свои вирши на публике не рисковал. Паршивая черта характера, особенно для человека, по праву рождения связанного с политикой, но, увы, совсем не редкость в королевском роду Селении. Неспроста же всю свою историю их королевство было «младшей сестренкой» блистательной Солярии, и даже не мыслило для себя политической независимости. Сказать, была ли Селения вообще самостоятельным королевством или называлась так просто «для красоты», являясь просто крупным герцогством в королевстве Солярия, с абсолютной уверенностью было так же трудно, как подобрать определение для самого из их мира – слишком крупного, чтобы называться «спутником», но мелковатого для полноценной планеты и, к тому же, на вполне спутниковый манер болтающегося вокруг солнечной планеты, покладисто следуя по ее орбите. Планеты тоже были «сестренками». И младшую в этой паре Селению так же, как и ее жителей, иномиряне частенько обвиняли в чрезмерном инфантилизме. Но это не мешало их «игрушечному» королевству быть самым прекрасным из существующих миров!
Настоящие, освещенные местным солнцем, дни, на Селении были редкими и короткими – из-за такой необычной орбиты Солярия то и дело загораживала светило, но вполне успешно освещала селенитское небо сама, лишь немного уступая в яркости. Так что самым распространенным временем суток были длинные, жемчужно-туманные сумерки, этакие белые ночи под огромным зыбко-золотистым небесным фонарем, а полноценные ночи, наполненные густым синим мраком с россыпью далеких звезд, в котором водоемы и даже деревья начинали слегка фосфоресцировать голубоватым серебром. Благодаря небольшим размерам планеты сила тяжести была немного меньше «общего стандарта»: не настолько, чтобы природа начала жить по совершенно другим законам, но и достаточного для существования уникальнейших местных красот. Например, удивительных селенитских туманов: в теплое время года в воздухе висела хрупкая паутинка водяных капель, сверкающая, как бриллиантовая россыпь и обрушивающаяся от любого резкого движения, ветерка, или даже громкого звука, в холодное – мир окутывала легчайшая вуаль из снежинок. Из космоса – или с Солярии, ее короткими ночами – благодаря этому облачному убранству Селения напоминала огромную голубоватую жемчужину. Или тонкие, серебристо-белесые от скупого освещения диковинные растения в местных джунглях, тянущиеся своими стройными побегами на нереальную высоту, словно надеясь оплести куполом небо. Или существа вроде пегасов и сильфов, хрупкие, словно бы наполовину нематериальные крылатые большеглазые, почти как стрекозы, создания – они казались порождением чистой магии, но, в отличие от фей, крылья их были вполне материальными и летать – конечно, только в родном своем мире – что те, что другие умели без всякого волшебства. Кататься на пегасах, вопреки распространенному мифу, конечно же, людям было нельзя, причем не только по небу: не выдерживали такой нагрузки хрупкие полые кости крылатых коней – разве что таки же невесомым и хрупким сильфам, но те предпочитали летать сами. Впрочем, в других мирах из жизнь вообще стала бы во всех смыслах невыносимо тяжелой. Даже селениты-люди чувствовали эту удручающую тяжесть, покидая родное королевство, возможно, поэтому тоже особенной любви к путешествиям за ними не водилось.
