От кулона словно исходил холод, наполняющий тело духа Храбрости. Он словно замораживал страх, как посох Джека замораживал кошмары Кромешника. Сердце билось всё спокойнее. “Может теперь я смогу…” — не додумав мысль до конца, Холли попыталась создать волну храбрости. В следующий же миг она почувствовала, как сжались крепче руки Дианы и Коры. Получилось.

“Давай, — девушка чувствовала, что если ей снова придётся осознанно рисковать своей жизнью, это нужно делать сейчас, когда страх немного отступил. — Давай же!” Но сомнения с новой силой накинулись на неё. “Отпусти их. Не расставайся хотя бы с тем жалким подобием жизни, что ты ведёшь сейчас, не повторяй прошлую ошибку!” — шептал странный незнакомый голос в её душе.

— Холли… Прости. Я поняла, это ты всё время помогала мне, — вдруг быстро зашептала Кора. — Ты кого-то ещё держишь, да? Мы умрём?

Новая волна дрожи пробежала по телу Холли. Внутри неё шла страшная борьба, борьба между девушкой, когда-то рискнувшей жизнью ради ребёнка и избранной духом Храбрости, и девушкой, готовой смириться с чужой смертью ради собственной жизни.

— Ответь ей, — голос Дианы был почти не слышен за странным гулом, звучавшем в голове Холли. Девушке казалось, что она различает голоса. Не те, просящие о помощи, другие.

— Там Диана. Дух Лета… — выдавила Холли, даже не думая о том, услышит Кора её или нет.

“Отпусти их. Кто они тебе? Разве они обе не раздражали тебя, разве делали для тебя что-нибудь хорошее?” — спрашивал кто-то внутри неё. Девушка хотела вспомнить что-нибудь, но сосредоточиться не получалось. “Что может быть страшнее собственной смерти? Тебе однажды пришлось умирать, ты хочешь ещё?” “Нет”, — тут и думать не надо было. “Неужели тебе было мало страха за себя? Почему ты должна бояться за них?”

“Едва ли ты знаешь, что такое настоящий страх за других”, — вспомнились вдруг отцовские слова.

“Теперь точно знаю. Я однажды рискнула собой и умерла. Глупая была. Может быть, Дик и так не погиб бы. Джек бы придумал что-нибудь. И я была бы жива. Сидела бы дома с отцом. Ходила бы в школу. Делала бы что-то полезное”, — девушка уже не замечала, что черепица под её телом оползает всё сильнее, её руки разжимались, выпуская руки Дианы и Коры.

— Что ты делаешь? – в голосе девушки-Лета зазвучала паника. — Я, между прочим, как и ты, смертна! Не знаю, за какие заслуги даёт бессмертие Луноликий, но им наделены далеко не все духи, я в их число не вхожу!

“Даже так…” — в груди Холли словно что-то шевельнулось.

— Я её вижу! Вижу! — завопила вдруг Кора, глядя прямо на Диану. — Холли, сделай что-нибудь, не дай нам умереть!

“Она даже не понимает, о чём просит… — вкрадчиво шептал голос. — Помочь им значит убить себя. Коре всё равно, что ты сделаешь, ей дорога собственная жизнь. А ты? Глупость за глупостью, ты словно специально убиваешь себя…”

“Но я, в отличие от Коры, знаю, на что иду, и знаю, что ценой моего спасения может быть чья-то жизнь, — руки Холли вновь сжимались. Кулон холодил запястье. — И я слишком хорошо понимаю, что такое страх за других. Если выбирать между страхами, я, пожалуй, выбираю этот”. Теперь девушка была более чем уверена, что, появись у неё возможность ещё раз пережить те события на станции, она поступила бы так же, как поступила. Сейчас Холли тоже знала, что делать. Смерть казалась ей более привлекательной, чем жизнь со страхом за себя и чувством вины вместо души.

В голове стучалась ещё какая-то мысль, но Холли не дала себе толком задуматься, опасаясь вновь разбудить сомнения, и сильным рывком закинула на крышу Диану.

Черепица не выдержала, стремительно заскользила вниз, увлекая за собой оставшихся на ней, но девушка-Лето не подвела, успела поймать Кору. Последнее, что увидела Холли, был бесконечный ужас в глазах кузины, а потом девушка утонула в собственном крике.

— И что ты думаешь?

— Я?

— Ты. Как думаешь, пришло твоё время? Ты готова?

— К чему? Где я? Почему ничего не видно? Всё серое…

— Ты сама слепишь себя страхом. А ещё дух Храбрости.

— Я умерла?

— Холли, Холли… Ты заставляешь меня сомневаться в том, что ты готова.

— У… Урд?

Серый туман стремительно складывался в фигуры, которые постепенно становились всё чётче и чётче. Вскоре девушка поняла, что стоит на той же самой крыше. Всё было точно так же, как в тот момент, когда она упала вниз, вот только сейчас ничего не двигалось. Время остановилось. Можно было ясно различить Диану, чьё лицо застыло в крике, Кору, с ужасом глядящую вниз… Осторожно приблизившись к краю крыши, девушка увидела себя. Она ещё не упала до конца, зависла на середине пути.

— Что это? Что происходит? — Холли обернулась к норне, но неожиданно для себя поняла, что перед ней не Урд, а Верданди. Без капюшона.

Норна настоящего оказалась симпатичной брюнеткой. Серьёзно посмотрев на девушку, она спросила:

— Почему ты сделала это? Зачем опять решила рискнуть жизнью?

— Я… — Холли замялась. — Думаю, потому что другого выбора не было.

— Ты могла отпустить их и спастись сама, — Верданди чуть склонила голову.

— Это ты насылала тот голос?!

— Нет. Этот голос был частью тебя. В тебе говорили твои сомнения и страхи. И ты смогла победить их. Теперь очень важно, чтобы ты сказала вслух, что именно сыграло ключевую роль в твоём решении.

Холли содрогнулась. “Часть меня? Не думала, что у меня есть столь пугающая часть…”

— Я… Я думаю, я поняла, что если позволю им умереть, окончательно потеряю то, что когда-то дало Луноликому повод сделать меня духом Храбрости. То, из-за чего я не исчезла совсем, — мысль, не сформулированная перед падением, сейчас сформировалась сама.

— Что же… Думаю, ты в самом деле готова, — норна настоящего взмахнула рукой и в тот же миг всё исчезло.

Холли стояла около своего дома, родного дома. Всё по-прежнему было неподвижным, но теперь рядом стояла не Верданди, а Урд.

— Готова, говоришь? — она усмехнулась.

Холли вдруг заметила, что в отличие от норны настоящего, норна прошлого не спешила снимать капюшон.

— Что же, — Урд чуть наклонила голову. — Раз готова — смотри.

— Твоё время истекает. Решай, — велел Джеку Кромешник, занося осколок над сжавшимся от ужаса Диком. Холли хотела было метнуться к ним, но неожиданно она поняла, что её тут нет. Она словно смотрела фильм, фильм, развернувшийся вокруг неё.

Джек поднял посох. “Сейчас я должна буду побежать… Но меня же тут нет!”

В следующий момент Холли поняла, что ошиблась. Неподалёку стояла девушка в синей куртке. Она сама. Ещё живая.

— Ну, Джек? — Повелитель Страха улыбался, и от его улыбки кровь стыла в жилах. Холли-живая сжалась.

“Что ты стоишь? Беги!” — мысленно крикнула ей Холли-смотрящая, но девушка в синей куртке не шевельнулась. Зато шевельнулся Джек. Парень взмахнул посохом, создавая очередную ледяную дорожку, намереваясь вновь сбить Кромешника с ног. Но тот оказался быстрее. Чёрный осколок слабо блеснул, прежде чем впиться в шею Дика.

Крик мальчика перевернул что-то в душе Холли-смотрящей, она ощутила почти физическую боль. Похоже, то же самое можно было сказать и о Джеке, и, в некотором роде, о замершей чуть в стороне девушке.

— Вот и всё, — руки Кромешника разжались, и тело мальчика мешком упало на землю. Хранитель Веселья взмахнул посохом, видимо всё же решившись сбить сосульки, но ничего не произошло.

— Чувствуешь, Джек? — голос повелителя страха эхом отдавался в голове Холли-смотрящей. — Ты виноват в его смерти. Больше ничего нет. Нет твоих сил. Ты потерял всё.

Он шагнул вперёд, выхватил посох из рук обмякшего парня, а потом лёгким движением рук сломал его. Холли-живая вскрикнула, а Холли-смотрящая вдруг поняла, что силуэт Джека становится прозрачным. Через несколько секунд от парня не осталось ничего, кроме обломков посоха. “Думаю, меня ждало бы то же, если бы я позволила Коре умереть…”