- Тот, кто играет ее, прощается навсегда с дорогим для него человеком.

«Не может этого быть! Нет… Нет! Нет!!! Этого не может быть! Не может!!! Не может!!! НЕ МОЖЕТ!!!»

- Терри.

Кенди хотела выкрикнуть его имя, но с непослушных губ сорвался лишь хриплый невнятный шепот. Словно во сне, она пошла по палубе, пытаясь определить, откуда льются эти звуки. Музыка доносилась с нижней палубы, где располагались каюты третьего класса. Кенди склонилась над перилами, пытаясь разглядеть играющего.

- Терри, – снова хотела позвать она, но что-то сдавило горло, и слова умерли, так и не успев сорваться с внезапно пересохших губ.

«Боже мой, Терри… Терри…»

Сама того не замечая, она угрожающе сильно нагнулась над перилами.

- Кенди, осторожно!!! – подбежавшая Жоа схватила ее за плечи и оттащила подальше. – Что ты делаешь?!! С ума сошла? Упадешь и покалечишься!!!

Она с силой встряхнула ее, но Кенди смотрела на нее глазами, в которых застыли слезы и отчаяние, и что-то шептала.

- Что? – Жоа прислушалась, пытаясь разобрать ее слова.

- Терри… Любимый… Мелодия… Он прощается…

- Да, очень красивая музыка, – согласилась Жоа, недоуменно глядя на нее. – Наверное, ирландская.

- Нет. Это шотландская баллада. Ее играют, когда прощаются навсегда, – выдавила Кенди, по ее щекам поползли слезы – О, Боже, Терри!

Последние полнозвучные аккорды взмыли в воздух и растаяли в темном небе...

- Я… Я должна увидеть того, кто играл, – пробормотала Кенди и заметалась по палубе в поисках лестницы, ведущей вниз, пока Жоа, недоуменно наблюдавшая за ее лихорадочными и бессмысленными передвижениями, не схватила ее за руку, вынудив остановиться.

- Кенди, успокойся, пожалуйста, и объясни толком! – сердито потребовала француженка.

- Потом. Потом объясню, – умоляюще прошептала Кенди. – Обещаю. Но я должна увидеть того, кто играл.

- Ну, хорошо, – кивнула Жоа. – Кажется, это с палубы третьего класса. Пойдем.

Взяв совершенно расстроенную подругу за руку, она направилась к лестнице.

- Можно поинтересоваться, куда это вы собрались и почему до сих пор не спите?! – раздался позади них строгий мужской голос.

Девушки вздрогнули и остановились. Обернувшись, они увидели подходивших к ним майора Престона и капитана.

- Мы хотели спуститься на нижнюю палубу. Там кто-то только что играл такую прекрасную мелодию, – Жоа призвала на помощь свою самую очаровательную улыбку.

- Это недопустимо, – хмуро возразил майор Престон.

- Почему? – тихо спросила Кенди.

- Там едут мужчины, которые добровольно записались в армию США.

- Мы только на одну минуту. Прошу вас, – умоляюще попросила Кенди.

Престон взглянул на капитана и пожал плечами.

- Хорошо. Давайте быстро! И спать!

Кенди и Жоа бросились вниз по лестнице, но на нижней палубе уже никого не было. Кенди остановилась и внимательно прислушалась. Кругом царила тишина. Только ветер шумел в вышине, да волны шелестели о металлические борта корабля.

- Кенди, – Жоа осторожно коснулась ее плеча. – Нужно возвращаться.

- Да, – прошептала Кенди.

Они направились к лестнице.

- Ну что? Нашли музыканта? – усмехнулся Престон, завидев их.

- Нет, – вздохнула Жоа, избавив Кенди от необходимости отвечать на расспросы.

- Идите спать! – приказал майор. – Уже очень поздно.

- Да, сэр! – шутливо отсалютовала Жоа и, крепко взяв Кенди за руку, увлекла ее за собой.

Вернувшись в каюту, она осторожно усадила ее на постель. Кенди, казалось, пребывала все еще в какой-то прострации.

- Жоа, мне показалось, что это был он. Он играл мне эту балладу. Тогда, в колледже Святого Павла… перед тем, как уйти. Я не догнала его тогда. И потеряла его. И этот сон… О, Боже, я словно заново все это пережила!

- Ты говоришь о том человеке, которого любишь?

Кенди посмотрела на нее глазами, полными слез.

- Да, о нем.

- Его зовут Терри?

- Откуда ты знаешь? – удивленно прошептала Кенди.

- Кенди, только что на палубе ты беспрестанно бормотала это имя, – улыбнувшись, пояснила Жоа.

- Действительно. Какая я глупая… Его зовут Терруз.

- Красивое имя. Видимо, ты его очень любишь.

Кенди не ответила и, не раздеваясь, легла на кровать.

- А ты кого-нибудь любишь? – вдруг спросила она.

- Я? – Жоа удивленно посмотрела на нее и покачала головой. – Нет. Я приехала в Америку, чтобы найти работу. Работала в лазарете тюрьмы Сент-Джеймс.

- Ты работала в тюрьме?

- Да. Заключенным тоже нужна помощь.

- Конечно. Прости.

- Ничего. Там был один тип – Стэнтон, помощник начальника тюрьмы. Он постоянно преследовал меня, и я решила вернуться во Францию.

- Неужели ты никогда не любила?

- Так, как ты – нет, – рассмеялась Жоа, но внезапно перед ее мысленным взором встал образ молодого человека в грязной тюремной форме… Темные глаза внимательно смотрели на нее. – Хотя был там один человек, – пробормотала она.

- Где?

- В Сент-Джеймсе. Он был очень…- Жоа задумчиво посмотрела в потолок, пытаясь подобрать подходящее слово, – … странный, – наконец закончила она.

- Он там работал?

- Нет. Он был заключенным.

- Заключенным?!! – ошарашенно переспросила Кенди, глядя на нее круглыми от удивления глазами.

- Да. Кажется, его осудили за убийство.

- За убийство?!! – Кенди была шокирована, но попыталась скрыть это, боясь обидеть новую подругу, о которой знала так мало, но к которой испытывала искреннюю симпатию.

- Да, – совершенно спокойно, без тени смущения, словно говоря о чем-то само собой разумеющемся, ответила француженка. – Но дело не в этом.

- Ты его любила? – осторожно поинтересовалась Кенди. – Если не хочешь, можешь не отвечать! – быстро добавила она.

- Нет, Кенди, – чуть улыбнулась Жоа. – Не думаю. Мы виделись всего несколько раз, а разговаривали только один. Я лечила его. Он просто был необычным. Не к месту. Стэнтон его страшно не любил.

- Как его звали?

Жоа удивленно посмотрела на нее и задумалась на мгновение, а затем улыбнулась.

- Только сейчас поняла, что не знаю его имени. Заключенные называли его Кардиналом.

- Кардиналом? Как странно.

- Да. Но ему это подходило. Среди остальных он выглядел, как… Как… Как породистый арабский скакун среди стада быков.

- О, Боже.

Кенди представила себе эту картину и, не удержавшись, расхохоталась. Жоа тоже рассмеялась.

- Впрочем, там был еще один странный человек, – добавила она. – Его звали Крест. Кажется, он был другом Кардинала.

- Боже, какие имена.

- Да. Он был таким же, как Кардинал. Ну, ладно. Что-то мы разболтались. Давай спать. Путь длинный – еще наговоримся.

- Спасибо тебе, Жоа.

- За что?

- За то, что помогла мне сегодня. Спасибо.

- Мы друзья, Кенди, помнишь?

- Верно, мы – друзья.

Они разделись и улеглись. Жоа потушила свет.

«Наверное, это был кто-то другой. Не один же Терри, в самом деле, умеет играть на губной гармонике и знает эту балладу! Это все твое воображение, Кенди! Ты должна взять себя в руки и перестать думать о нем! У него теперь своя жизнь, где тебе нет места. Будь счастлив, Терри. Прощай!»

Кенди решительно закрыла глаза. Корабль мерно покачивался, тихо шелестели волны, а Кенди уплывала в мир волшебных снов.

«Кардинал… Где ты теперь? Хотя, какая мне разница? У тебя своя дорога, у меня – своя. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся. Я возвращаюсь во Францию. На фронт. А ты остался в Америке. Прощай, Кардинал».

Жоа засыпала. Ей снилось, что она дома, во Франции. Она бежала по зеленому лугу. В небе ярко светило солнце, и она счастливо рассмеялась. Но где-то там, в стороне, за порогом солнечного света, она чувствовала взгляд темных глаз. Его глаз.

«Я еду на фронт. Боже, если бы кто-то сказал мне это еще месяц назад, рассмеялся бы ему в лицо и назвал наглым лжецом! А теперь…»

Нил сидел у стены, задумчиво глядя в потолок.