Перед мысленным взором Терри проплыло кукольное личико Сюзанны, на котором светились отчаяние и почти детская растерянность, а в огромных синих глазах стояли слезы. Странно, но оно было каким-то мутным и расплывчатым, словно подернутым туманной дымкой. Терри сосредоточился и попытался вспомнить, как она выглядела в тот день, когда он видел ее в последний раз, но ничего не получилось. Образ юной актрисы побледнел и стерся, будто старая, потрескавшаяся от времени и замусоленная чужими руками фотография, забытая в углу старого сундука на пыльном чердаке. Но то, что ее образ не сохранился в его памяти, ничего не меняло в их отношениях. Сюзанна ждала его. Ждала все эти долгие месяцы, пока он воевал. Ждала, беспокоилась, молилась за него, писала письма. Он снова был в долгу перед ней, ибо понимал, что нет ничего хуже такого вот терпеливого одинокого ожидания. Ожидания в постоянном страхе перед неизвестностью, когда с надеждой ждешь очередного письма, но испуганно вздрагиваешь, когда тебе наконец приносят конверт. И долго смотришь на него, боясь вскрыть и обнаружить в нем вместо мятого клочка бумаги, исписанного знакомым неровным почерком, две короткие фразы с выражением равнодушного соболезнования, начертанные незнакомой рукой на плотном листе казенной бумаги. А для Сюзанны эта ноша была тяжелой вдвойне, ведь в ее жизни больше не было театра. В ее жизни не было ничего, кроме этого мучительного ожидания. И теперь, когда война закончилась, он должен был вернуться к ней. Но этот долг, словно горькое лекарство, отравлял ту радость, которую он испытывал при мысли о возвращении домой. Потому что там, по ту сторону океана, его ждала не Кенди, а Сюзанна. Он возвращался к Сюзанне. Терри усмехнулся и покачал головой.
- Нет, не будет, – пробормотал он, но ни Чарли, ни Шарль не расслышали его слов.
- Перестань грустить, Терри, – Шарль дружески похлопал его по плечу. – Все однажды проходит. Жизни свойственно меняться. Ни ты, ни я не знаем, что нас ожидает завтра, но я точно знаю, что в итоге все будет хорошо. Мы прошли через ад, и мы все еще живы – разве этого мало? Я бы сказал, это неплохое начало и добрый знак. Так что приободрись, дружище. С твоей девушкой все в порядке. Скоро вы снова будете вместе, а впереди вас ждет много светлых и радостных минут.
- Вот и я то же самое говорю, – поддержал его Чарли с нескрываемым энтузиазмом. – Мы такое пережили, что нам теперь сам черт не страшен! Лично у меня такое ощущение, что теперь я смогу справиться с любыми трудностями! – он задумчиво посмотрел на раскинувшийся на берегу город, подернутый холодной туманной дымкой. – А для начала разыщу эту «снежную королеву» по имени Флэнни Гамильтон, – прошептал он.
- Что ты сказал? – машинально переспросил Терри, услышав его невнятное бормотание.
- Да так. Ничего особенного, – неуклюже отмахнулся Чарли и повернулся к Шарлю.– Эй, Шарль, а ты уверен, что хочешь поехать с нами? – поинтересовался он, пытаясь отвлечь их внимание, чтобы избежать ненужных расспросов. – Ведь ты француз и всегда жил здесь, во Франции. Еще не поздно передумать.
Если Шарль и заметил его явную и не слишком изящную попытку сменить тему, то никак не показал этого.
- О, нет, – легко рассмеялся он. – Я уже прошел всю Францию вдоль и поперек. Где я только ни был и кем я только ни работал. Даже актером, как и ты, Терри. Причем в одном из Парижских театров. Правда, до главных ролей дослужиться не успел, но талантом не был обделен. По крайней мере, по мнению нашего режиссера. Но теперь, мне кажется, пора посмотреть мир. Так почему бы не начать с Америки? Здесь у меня все равно никого нет – ни семьи, ни друзей. А там – новый свет, новые люди, новые отношения… Новая жизнь. Уверен, моя судьба ждет меня именно там! Да и за вами надо кому-то приглядывать, чтобы вы глупостей не наделали! А то знаю я вас! Вам только дай волю – и неприятностей не оберешься! – шутливо закончил он.
Услышав это пафосное заявление, Терри и Чарли не удержались и весело рассмеялись.
- Ну, все, хватит, – отсмеявшись, подвел итог Чарли. – Все у нас будет замечательно. Главное – война закончилась. А теперь айда в столовую. Сейчас корабль выйдет в море, и будем обедать. Черт возьми, я голоден, как новорожденный птенец!!!
- Не сквернословь! – строго одернул его Шарль.
- Ах, ну да, – насмешливо пропел Чарли, склоняясь в преувеличенно вежливом поклоне, но его глаза искрились смехом. – Я совсем забыл о том, что вы у нас натура возвышенная, благовоспитанная с тонкой душевной организацией. Примите мои глубочайшие извинения, месье де Шарни. Я ни в коем случае не хотел ранить ваш нежный слух.
- Извинения приняты, – сухо и церемонно ответил Шарль, искусно придав своему лицу высокомерно-презрительное выражение истинного принца крови, но в глубине черных глазах горели те же искры неудержимого веселья. – А будете паясничать, я вызову вас на дуэль, месье Грант. Или нет,- добавил он на самом, что ни на есть, простонародном наречии. – Лучше просто накостыляю тебе по шее, парень!
Чарли снова расхохотался, и они направились к трапу, ведущему на вторую палубу, где располагалась столовая. Терри двинулся следом, его взгляд мимолетно прошелся по палубе и, добравшись до носа корабля… ошеломленно замер. Там стоял мужчина. Грубая солдатская шинель, расстегнутая спереди и явно большего, чем необходимо, размера, свободно болталась на его высокой худощавой фигуре, а голову покрывала едва начавшая отрастать темная щетина. Облокотившись о поручни, он смотрел на раскинувшийся за бортом туманный город, на его лице застыло задумчиво-отрешенное выражение, а тонкие изящно-длинные пальцы уверенно и сильно сжимали толстый металлический стержень ограждения. Налетевший ветер яростно затрепал полы его шинели, словно пытаясь сорвать ее, но солдат не обратил на это никакого внимания. Несмотря на царящий вокруг холод, многократно усиленный суровым северным ветром и влажностью, который проникал сквозь одежду и пронизывал до костей, заставляя зябко дрожать и кутаться в жалких попытках сохранить быстро тающее тепло, этот мужчина стоял совершенно прямо и неподвижно в своей поношенной, распахнутой настежь шинели и, казалось, совсем не чувствовал ни ветра, ни холода. Ничего. Он стоял, повернувшись боком, так что Терри был отчетливо виден его профиль. Ломаные резкие линии четко обрисовывали высокий лоб, прямой заострившийся нос, упрямо выдвинутый вперед подбородок. Худая впалая щека, поросшая щетиной, и темные тени под прищуренным глазом подчеркивали чистый рисунок и высоту скулы, а опущенный уголок тонких губ и хмурый излом брови придавали его лицу выражение мрачной угрюмой неприступности. От этого человека словно исходили невидимые волны равнодушия, усталости и одиночества, но в его жилистом теле, несмотря на худобу, чувствовались сила и выносливость. Чуть наклонившись вперед он, казалось, увлеченно рассматривал раскинувшийся за бортом город, но, даже находясь на расстоянии, Терри явственно ощутил, что мысли этого человека витают где-то очень далеко.
В первую минуту он даже не понял, что именно в нем так поразило его. Мужчина выглядел обычным солдатом, который возвращался с войны домой и, стоя у поручней, задумался о чем-то своем. Но что-то в нем было таким необъяснимо, до боли, знакомым. Чуть прищурившись, Терри всмотрелся в его лицо и… Озарившая его догадка поражала своей неожиданностью и абсурдностью до такой степени, что Терри вздрогнул и невольно отступил назад. Стоящий у поручней мужчина был похож на… Нила Лэганна. И в то же время не похож.
«Нет, не может быть, – Терри тряхнул головой и снова всмотрелся в высокую темную фигуру в солдатской шинели, замершую на носу «Аквитании». – И все же что-то есть. Но это не может быть Нил. Определенно не может. А почему, собственно, нет? Его ведь могли призвать. Да нет! Если бы его только попытались призвать в армию, уверен, его родители использовали бы все имеющиеся в их распоряжении средства и связи, чтобы только он остался дома. А добровольцем. Боже, да об этом даже думать смешно!!! Чтобы такой отъявленный трус и подлец, как Нил Лэганн, записался добровольцем в армию, да еще и с вполне явной перспективой отправиться на войну в Европу, чтобы, возможно, умереть там непонятно за что? Абсурд!!! Слишком невероятно. Да что там невероятно, этого просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! А значит, этот человек не Нил Лэганн. Просто похож, вот и все».
