– Спорим, ты точно не знала, сколько на этой работе приходится нянчиться, – сказала я.

Она только цыкнула на меня:

– На этой работе нужно читать столько отчетов, что повод посидеть на одном месте никогда не помешает.

Я выпуталась из объятий принимающей форму тела наблюдательной кровати, которая всегда обволакивает слишком плотно, если долго лежать неподвижно, и удостоилась внимательного взгляда Мары.

– Тебе лучше?

Я кивнула, но не удержалась и посмотрела на потолок.

– Только очень проголодалась. Мы можем уйти?

– Я знала, что у тебя серьезные проблемы со сном, иначе ты и близко бы к медикам не подошла. Да, они тебя отпускают.

Обрадованная возможностью сбежать, я сначала заглянула к себе помыться и переодеться (и, если честно, чтобы вернуться туда, пока рядом Мара). Потом в столовую, где попыталась съесть двойной, если не тройной, завтрак. Сейчас походы в столовую сильно отличаются от того, что было в первые недели – после испытаний со всеми отрядами все обычно хотя бы здороваются. Мара, пока я насыщалась, поглядывала на меня критически и ограничилась очень легким обедом.

– Техники, когда немного оправились, сумели распознать два вида синапсов, активных во время твоего сна. Один очень похож на управление Эной, хотя им кажется, что это все же другая способность. Второй работал и после того, как тебе перестал сниться гигант. Та же область мозга, которая активизировалась при потере четкости зрения в Аренроне. Что тебе снилось?

– Что я наблюдаю за выдрами – как раз то, что Рууэл велел представить. Похоже, я легковнушаемая. – Я замолчала, чтобы допить вкусный кисловатый напиток. – После Рууэла со мной сидел Мейз, да? А потом Алей и ты?

– Что ж, вот и подтверждение: ты чувствуешь, когда мы рядом.

– Вы мне снились. А техников я, кажется, не замечаю.

– Вероятно, сказывается то, что сетари сильнее связаны с Эной. Первый и четвертый назначены основными твоими... пусть «няньками», второй и третий – запасными. Есть еще кто-нибудь, кого ты не против подключить?

– Зен. Думаешь, тренировки правда помогут прекратить кошмариться?

– Возможно. У некоторых талантов видения тоже проблемы со сном, используемые ими против кошмаров приемы вряд ли тебе повредят. А вот по поводу того, стоит ли тренировать твое управление Эной, есть сомнения – вдруг это усилит то, с помощью чего ты чуть не вернулась в свой мир?

– Или я сделаю тогда настоящие щупальца, не только шум.

– И это тоже. – Мара покачала головой: – Идея, что ты можешь убить себя собственными снами, знаешь ли, не успокаивает. Во всяком случае, мы собираемся ускоренно улучшать твою спортивную форму и добавить довольно интенсивные тренировки по видению, хотя и не знаем толком, какой именно талант видения пытаемся в тебе развить. А между делом еще будешь стрелять, на случай, если тебя все же привлекут к поискам Каласы. – Она ухмыльнулась: – И не слушай Нилса, если начнет предлагать помочь с засыпанием.

– Зи меня не простила бы, – попыталась я произнести как можно небрежнее, чувствуя, что заливаюсь краской.

– Зи и Нилс Сайят – не пара, – приподняла брови Мара.

– Ей все равно важно.

На это она никак не ответила, но и отрицать ничего не стала. Вместо этого потратила остаток дня, упахивая меня до смерти – и заставив очень пожалеть о слишком плотном завтраке. Они с Кетзарен по очереди пасли меня до самого вечера. За ужином собрался весь первый отряд, а потом мы все играли в интерфейсную игру, пиксесо с загадками. В пиксесо я играла вполне на уровне, но половину загадок совсем не понимала. И все равно время провела весело.

Мара спросила, не побыть ли рядом, пока я сплю, и соблазн согласиться был велик, но я все же отказалась – мол, собираюсь думать о выдрах и посмотреть, сработает это или нет.

– Но приятно знать, что кто-нибудь придет разбудить меня, если станет плохо.

Она странно улыбнулась и обняла меня:

– Рада, что ты все еще доверяешь нам настолько, чтобы разговаривать. – Голос звучал сердито. – Этот дурацкий сериал, так не вовремя... – Она с досадой хмыкнула и выпустила меня. – Пожалуйста, помни: ты среди друзей. Не нужно прятать боль.

То, что Мара относит меня к своим друзьям, не может не радовать. Плохо, что она явно обо мне беспокоится. Я недостаточно хорошо скрываю, насколько близка к срыву. Потому что я снова не просто полезная усиливающая бродяга, а незаменимый ключик к части Муины. Хуже того – из-за меня могут пострадать другие. Я не хочу быть той, из-за кого могут пострадать другие. Я даже не знаю, могу ли перестать причинять вред себе самой. Даже недолгий разговор с Марой помог немного, но если кто-нибудь узнает, что мне страшно находиться одной в своей квартире, меня навсегда поселят у медиков.

Пока же я собираюсь спать на кушетке у окна.

К счастью, несколько минут назад вернулся с Муины третий отряд. Эли запросила канал, а получив его, устроила мне форменный допрос про битву с гигантом вперемешку с введением меня в курс последних дел на Муине (продолжают в основном изучать Нуриот и расширять обследованную территорию вокруг Пандоры). Как я поняла, причиной ее восторга стал мой ответ «капитан третьего отряда» на вопрос о самом красивом сетари. Таарел она просто обожает.

После разговора с Эли настроение не могло не подняться.

Сегодня вечером покажут новую серию «Скрытой войны», но, хоть я и встала для своей смены совсем поздно, сомневаюсь, что после такой физической нагрузки досижу до нее. Лично для меня гораздо важнее то, что за время болтовни с Эли мои дни оказались все расписаны. Неизбежные проверки у медиков, куча физкультуры с первым отрядом, пара занятий по владению оружием с каким-то Перрином Дрейком. И каждый день – тренировки видения с Рууэлом.

Как ни странно, сначала я отреагировала отрицательно. Не то чтобы он стал мне меньше нравиться – на самом деле, еще больше – и я не сомневаюсь, что учитель он такой же хороший, как и капитан. Но будет так же, как когда я была приписана к четвертому на Муине. Я буду заданием, задание закончится, и я снова стану чьей-то чужой проблемой. Не представляю, как этого избежать.

И не хочу, чтобы Рууэл ассоциировался у меня с тестами и экспериментами, чтобы он подавал звонки и смотрел, течет ли слюна. Не хочу, чтобы он обращался со мной, как с подопытной.

Правда, выбора все равно нет. Сегодня снова послушаю, как он говорил мне о выдрах, и, наверное, снова обрадуюсь и удивлюсь, что он так хорошо все запомнил.

Я все еще чувствую тепло его руки.

Правильно я боялась, что Рууэл будет со мной обращаться как с подопытной.

Начался день вполне хорошо. Проснувшись довольной – мне снились выдры – и спокойной, я обнаружила послание от Ненны. После прочтения которого пришлось все-таки посмотреть вчерашнюю серию «Скрытой войны», потому что в письме Ненна за нее извинялась.

Подумать только, когда-то мне казалось, что очутиться в телевизоре – круто. Ничто так не выбивает из колеи, как видеть свои первые дни на Таре превращенными в развлечение для публики.

Впрочем, все не настолько плохо, насколько показалось Ненне. Вся серия подана с ее точки зрения (точнее, от лица некой Сенны, прототип которой легко угадывается) и рассказывает о том, как ее отец приводит домой бродягу на попечение. Поскольку о жизни у Лентсов в моем личном деле вряд ли есть подробные отчеты, очевидно, сценаристы провели немало времени, расспрашивая Ненну. Возможно, и остальных членов семьи тоже. Судя по тому, насколько ей неловко, Ненне заплатили за описание всего того, что я говорила и делала.

Но на самом деле серия не обо мне, а о ней: о том, как обычная девушка-тарианка восприняла прибавление семейства в лице инопланетянки-бродяги. Они даже парнем ее обеспечили – только ради того, чтобы «Сенну» раздирали противоречия, когда она застанет его пялящимся на ноги бродяги. Еще воткнули кучу всяких прошедших мимо меня разговоров, поэтому не знаю, сколько там выдумки. Правда ли, что сестра Ненны с самого начала была против того, чтобы отец взял бродягу? Действительно ли Лентсы обсуждали мои трудности с языком, что я его никак не усвою? Ломаный тарианский актрисы комичен и делает ее только милее – отнюдь не то, что было в реальности. Конечно, когда шиворот-навыворот и с акцентом слова произносит няшка-милашка с огромными глазами, при этом выдавая в результате либо двусмысленности, либо «нечаянные» афоризмы, вид совсем другой.