Во времени Елена и Деймон ограничены не были, поэтому они, сначала выспавшись, а затем еще немного погуляв по городу и исследовав местные кафе, отправились в дорогу только в четвертом часу дня. Пальмы, кажется, упирающиеся прямо в небо, зеленые аллеи, знаменитая надпись HOLLYWOOD, дороги, уходящие за солнечный горизонт, молодежь, гуляющая по тротуарам со скейтбордами и велосипедами, полоска океана, виднеющаяся из многих точек города… Для Елены Лос-Анджелес стал еще одним маленьким чудом, кажется, с первых минут ее пребывания там связавшимся в ее представлении с солнечным светом и теплом. Он был совершенно ей незнаком и виделся ей огромным, но вместе с этим — почему-то очень приветливым. Деймон же, наоборот, знал, наверное, каждую улицу этого мегаполиса. Он не был здесь почти год и только сейчас в полной мере ощутил, как Лос-Анджелес на самом деле был нужен ему. Он жадно вглядывался в светлые жилые двухэтажные дома, перемежавшиеся с высотками, вдыхал теплый воздух, слышал музыку, доносившуюся из окон машин, стоявших в соседнем ряду, и ему казалось, будто бы он снова вернулся на восемь лет назад — в то время, когда он гулял по этим улицам с той, чье имя навсегда будет связано в его сердце с этим городом. Городом, в котором он ее нашел. Городом, в котором он ее потерял.
Деймон успел объехать немаленькую часть города, прежде чем они с Еленой добрались до Западного Голливуда — именно там у Деймона была квартира. Одиннадцатый этаж в высотном многоквартирном доме, расположенном в квартале, где жилые микрорайоны с детскими площадками, аптеками, небольшими кафе и магазинами удивительным образом мирно сосуществовали с ночной жизнью и грохочущими барами. Вопреки ожиданиям Елены, квартира Деймона оказалась не очень большой, но аккуратной и уютной — во многом, наверное, из-за того, что при ее планировке он решил отойти от излюбленного хай-тека и попробовать лофт. Кирпичные стены и балки на потолках были открыты, а мебель коричневых тонов, добавлявших помещению какой-то даже чисто визуальной теплоты, гармонировала с ними по цвету. Вместо привычных ламп, встроенных в натяжные потолки, — свисающие, причудливых форм, напоминающие капли воды. В просторной кухне, кроме привычной для нее техники и обеденного стола оказалась и небольшая барная стойка — по всей видимости, когда Деймон жил в Лос-Анджелесе, к нему домой часто наведывались друзья. На стенах — несколько винтажных плакатов, стилизованных под те, которыми обычно были обклеены гаражи американцев в семидесятых-восьмидесятых года. Первый был красного цвета, с изображением полной кружки пива и надписью «Пей хорошее пиво с хорошими друзьями». На втором, показавшимся Елене милым и забавным, был изображен небоскреб с желтыми огоньками в окнах, через который проходила надпись большими оранжево-синими буквами — «Нью-Йорк — город, который никогда не спит». На этих буквах сидел небольшой совенок, который и вызвал у Елены улыбку. А третий плакат был посвящен Лос-Анджелесу — с силуэтом камеры и очертаниями холмов со знаменитой надписью HOLLYWOOD. На диване в гостиной совершенно неожиданно обнаружилась гитара.
Атмосфера в квартире показалась Елене очень непривычной и совсем не вязалась у нее в сознании с образом Деймона. Она могла принадлежать, скорее, какому-нибудь студенту или любому другому парню лет двадцати трех-двадцати пяти, а не деловитому, жесткому и властному президенту крупной компании. Однако здесь Елене понравилось гораздо больше, не только из-за того, что эта квартира была уютнее и как-то теплее — тут не было какой-то строгости и чопорности, из-за которых возникало ощущение фальшивости. Теперь совсем не было стекла, геометрически точных ровных линий и холодных тонов. Впрочем, кое-чему Деймон остался верен: в квартире по-прежнему много дорогой техники, огромные окна с видами на оживленную улицу, пространство по максимуму открыто. В гостиной Елена нашла два огромных стеллажа, пестревших яркими обложками старых изданий, некоторые из которых были заметно потрепаны временем, и новых книг. Девушку поразило разнообразие жанров и авторов: здесь оказались и какие-то книги о бизнесе, и научные монографии, здесь она нашла «Анну Каренину» Толстого и «Алхимика» Коэльо. Среди книг были даже работы древнегреческих авторов: на одной из корочек большими белыми буквами было выведено — Аристофан. На самой верхней полке виднелся самоучитель по итальянскому, и эта находка почему-то вызвала в Елене самое большое уважение.
На втором этаже, куда вела металлическая лестница с деревянными ступенями, оказалось не менее уютно. Можно сказать, Елене стала поклонницей лофта буквально за десять минут, хотя до этого момента никогда им не интересовалась. Она хотела спросить у Деймона, что заставило его поменять привычный стиль, но он выглядел таким уставшим, что она решила этот разговор перенести.
Хотя Деймону и Елене с утра казалось, что они выспались, насыщенная неделя взяла свое, и они уснули практически сразу, едва успев кое-как разобрать сумку. Проснулись они, уже только когда солнце начало садиться за горизонт, а часы показывали начало десятого.
— Я и подумать не могла, что в Западном Голливуде так уютно, — призналась Елена, когда они с Деймоном все-таки вышли на улицу в поисках какого-нибудь ресторана, чтобы поужинать. — Если честно, я вообще думала, что здесь нет жилых кварталов.
— Сам удивляюсь тому, как тесно здесь все переплетается, — пожал плечами Деймон. — Но в этом есть свое очарование. Знаешь, круто наблюдать за тем, как в одном месте соединяются разные стороны жизни.
Как, наверное, и в любом другом американском мегаполисе, жизнь в Лос-Анджелесе после девяти вечера только начиналась, поэтому, гуляя по улицам, в это время можно было и заметить шумные компании и огни баров, и услышать оттуда музыку.
— Спать не мешает? — спросила Гилберт.
— Как ни странно, нет. А может быть, это я крепко дрыхну…
Елена улыбнулась.
— Знаешь, я думала, что Лос-Анджелес будет таким же деловым центром, как Нью-Йорк и Чикаго, а он больше напоминает огромный курортный город. Везде пальмы, все в шлепках и шортах…
Такие рассуждения Елены позабавили Сальваторе, и он рассмеялся.
— Ты на Западном побережье, Елена, — сказал он. — Здесь все будет по-другому. Думаю, ты еще многое откроешь для себя в этом городе… Тебе понравится.
Деймон на мгновение замолчал, а затем вдруг внимательно посмотрел на девушку и спросил:
— Слушай, а ты когда-нибудь бывала в ночных клубах?
Елену такой вопрос несколько удивил, и она отрицательно мотнула головой.
— Тогда это нужно срочно исправить, — по губам Деймона скользнула улыбка. — Пошли поужинаем, а после надо наведаться в «Lure».
— Что это?
— Один из лучших клубов Лос-Анджелеса. Ди-джеи там — просто боги!
За то время, что Елена так близко общалась с Деймоном, она успела уяснить одну вещь: спорить с ним бесполезно. Сама она не знала, как относиться к его планам: она всегда была тихой и домашней, поэтому было совсем неудивительно, что о ночных клубах она слышала разве что только от более активных друзей. Было немного страшно — как раз из-за того, что в подобных местах она прежде никогда не бывала. Но вместе с этим — интересно.
В итальянском ресторане, находившемся неподалеку от дома, где жил Деймон, они провели около часа, разговаривая о Лос-Анджелесе и наслаждаясь пастой. За это время на улице окончательно стемнело, и Деймон, понимая, что выпьет этим вечером, а потому не сможет сесть за руль, вызвал такси, благодаря которому, попав в небольшую пробку, они с Еленой и добрались примерно за час. Здание, в котором располагался один из самых популярных ночных клубов западного побережья, оказалось совсем небольшим — двухэтажным, но было заметно, тем не менее, с большого расстояния из-за иллюминации и огромного экрана на крыше, на котором горело название заведения — LURE — составленное из неоновых букв. На часах было одиннадцать, по всему городу постепенно начинались вечеринки, и у клуба уже собралась очередь, которая, впрочем, двигалась достаточно быстро благодаря оперативной работе двух охранников, отвечавших за фейс-контроль.
