— Ты меня раздавишь, — шепнула Кэтрин, хихикая и обнимая его за шею.
Деймон слушал ее голос, смотрел в карие глаза, обнимал ее, и ему хотелось смеяться, как маленькому мальчишке, когда он понимал, что это не сон, что она не исчезнет.
— Боже мой, как же я по тебе скучал… — едва слышно произнес он, наконец опустив ее на землю и прислонившись своим лбом к ее. — Кто бы только знал…
Кэтрин ничего не ответила, а лишь запустила руку в его мягкие густые волосы и потянулась к его губам, оставив на них нежный поцелуй и приятный фруктовый привкус. И это было понятнее тысячи слов.
— Уведи меня, — прошептала она. — Покажи мне вновь все эти места… И расскажи обо всем.
Деймон несколько секунд внимательно смотрит Кэтрин в глаза, а затем, не говоря ни слова, берет ее за руку, и они вместе отправляются гулять. Они бродят по зеленым аллеям, громко смеются и целуются. Они захлебываются друг другом каждую секунду, чувствуют, как воздух в легких кончается, но не отпускают друг друга. Деймон рассказывает Кэтрин обо всем: о друзьях, жизни в Нью-Йорке, о работе в компании отца, о последней прочитанной книге, сетует на то, что за три года позабыл почти весь итальянский… Она слушает его взахлеб и спрашивает о каждой мелочи, как когда-то по вечерам, когда он возвращался с работы. Увидев киоск, они покупают мороженое: Кэтрин — шоколадное, Деймон — лимонное, но каждый так и норовит попробовать чужое. Они возмущаются, пытаются спрятать рожки, которые чуть не оказываются на земле, толкаются плечами и в конце концов не находят выхода лучше, чем поменяться друг с другом. В какой-то момент Деймон замечает, что порывистый ветер буквально вытолкал из рук игравшего неподалеку малыша шарик на палочке. Деймон бросается вслед за ним, но ветер не стихает, и ему приходится пробежать несколько десятков метров, чтобы догнать его. Он забегает на огражденный газон, чуть не сносит табличку, запрещающую это делать, но все-таки ловит пропажу и возвращает шарик мальчишке целым. Тот одаривает его счастливой беззубой улыбкой и в знак благодарности делится с ним шоколадными конфетами, которые были у него в кармане. И в этот момент Деймон понимает, что такая искренняя награда действительно стоила этой забавной погони.
Деймон немного запыхавшийся и уставший, и они с Кэтрин, купив по бутылке лимонада, решают сделать привал и прилечь на траве там, где это разрешено. За то время, что они гуляли, на небе появились огромные пушистые облака, и теперь можно было немного пофантазировать насчет того, какие фигуры они принимали.
— Они все странные какие-то, — замечает Кэтрин. — Разве что вон то, слева… Видишь?
Деймон кивает.
— Вот оно похоже на лисенка. Острые уши прям выделяются.
— Не знаю, — лениво протягивает Деймон, — мне кажется, что вот то небольшое, немного поодаль, чуть справа, — самое четко очерченное.
Кэтрин скептически поднимает бровь.
— И что ты там видишь?
— Стейк. Огромный жареный стейк. А вот те два маленьких кудрявых облачка рядом — брокколи. Ну, или цветная капуста.
— Деймон! — восклицает Кэтрин и толкает в бок.
— Ну что?
— Вы, мужики, всегда думаете о еде?
— Я не думаю о еде. Я поэтически настроен, я так вижу, — фыркает Сальваторе, и об этот аргумент разбиваются все остальные.
Они валяются на траве, отчаянно спорят друг с другом, вспоминают о тысяче вещей, которые к облакам уже никак не относятся, но интересуют их нисколько не меньше. Наконец, когда спина затекает, они поднимаются и продолжают свое маленькое путешествие. В какую-то секунду Деймон подхватывает Кэтрин на спину, она в шутку бьет его по плечам, прося отпустить. Но он-то знает, что на самом деле она безумно это любит. Они спускаются к пруду, где плавает множество уток, разбалованных белым хлебом и другими лакомствами, которыми их ежедневно подкармливают сердобольные посетители парка, и Кэтрин припоминает Деймону историю о том, как он в студенческие годы плавал в фонтане университета, крякая имперский марш. Они вновь начинают смеяться, подтрунивают друг над другом, и счет времени начинает теряться. Солнце начинает спускаться к горизонту, а лазурь неба потихоньку сменяется ярко-розовыми перистыми облаками.
— Ты ведь останешься теперь? — с надеждой спросил Деймон, аккуратно убрав за ухо прядь ее непослушных волос.
Кэтрин опустила глаза, и ему показалось, что он услышал, как она вздохнула.
— Кэт… — еще раз позвал он.
— Деймон, — улыбка вдруг исчезла с ее лица. — Я видела, как тебе было больно все эти годы. И я очень скучала по тебе. Но я… Я не смогу быть с тобой всегда, пойми меня.
— Но ведь сейчас мы вместе, — попытался возразить Деймон. — Ты вернулась ко мне…
Кэтрин не отводила взгляд от глаз Деймона, и медленно покачала головой. Внутри у него все сжалось. Неужели он обречен потерять ее вновь?
— Теперь это не мой дом, — тихо сказала она. — Поэтому сегодня нам нужно попрощаться, Деймон.
Деймон, не моргая, смотрел на Кэтрин, и не хотел верить ни одному ее слову. Попрощаться…
— Нет… — пробормотал он.
— Деймон, — перебила его Кэтрин и взяла его лицо в ладони. — Пожалуйста, Деймон, услышь меня. Отпусти меня. Так было суждено, и мы не не в силах изменить это. Ты должен жить дальше.
— Неужели ты не видишь, что у меня это не получается? — надтреснутым голосом произнес он. — Я не могу…
— Ты можешь, — твердо сказала Пирс. — Ты готов к этому, только сам еще этого не понимаешь. Твоя жизнь только начинается. Не губи ее.
Деймон словно в забытьи мотал головой. Кэтрин провела ладонью по его щеке.
— Дай мне уйти за тобой, — умолял Деймон. — Ничего не нужно. Просто дай мне быть с тобой. Это больно…
— Мы встретимся снова, я обещаю тебе, — Кэтрин взяла в руки его ладони. — Но только после того, как ты проживешь долгую, счастливую жизнь. С любимым человеком, с детьми, с большой семьей. Вспомни, как ты хотел этого!..
Деймон плотно сжал губы. Сердце как будто бы сковали железной цепью. Кровь кипела. От слез, стоявших в глазах, все было размыто. Он моргнул, и из-под ресниц покатились две тонкие струи. Он уже не пытался сдержать слезы, не стыдился их. Деймон закусил губу и покачал головой.
— Я хотел всего этого с тобой.
— Открой своей сердце. Ты способен полюбить вновь, я знаю это. Твоя душа слишком долго была скована болью, и настала пора прекратить это. Впусти в нее любовь снова, — умоляла Кэтрин. — Не бойся этого чувства. Я обещаю, настанет день, когда воспоминания о нас не будут причинять тебе столько боли. Тебе станет легко, и ты продолжишь свой путь. Ты вновь станешь счастливым.
Они стояли друг напротив друга, глядя друг другу в глаза и крепко держась за руки, но Деймон чувствовал, как время, подобно песку, ускользает сквозь пальцы, и понимал: ему не удастся удержать ее.
— Кэтрин… — только и смог прошептать он.
Кэтрин в последний раз почти невесомо коснулась губами его щеки.
— Я люблю тебя, Деймон. Прощай.
В этот момент Кэтрин медленно, словно бы боясь снова причинить ему боль, отпустила его руку и, на прощание улыбнувшись, повернулась к нему спиной и начала постепенно отдаляться. Деймону хотелось кричать, умоляя ее остановиться, броситься ей вслед, но он не мог ни сказать что-то, ни даже пошевелиться, будто бы из его тела достали какой-то поддерживающий каркас и превратили его в подобие тряпичной куклы. Ему казалось, что сердце кто-то рвал на мелкие куски, а затем собирал воедино и снова рвал.
В какую-то минуту все исчезло и появилось ощущение невесомости. Сделав над собой усилие, Деймон распахнул глаза. Спросонья не до конца поняв, что произошло, он огляделся и, увидев, что находится в зале ожидания аэропорта, обо всем вспомнил. Наверное, он задремал, когда Энзо ушел за водой. Значит, встреча с Кэтрин все-таки была сном. Она не снилась ему уже очень давно. Он плакал во сне, но сейчас, когда он проснулся, на душе отчего-то было очень легко и спокойно. Будто бы уйдя, Кэтрин забрала с собой всю боль.
Деймон посмотрел в сторону: рядом с ним, прислонившись плечом к стене, закрыв глаза шляпой, спал Энзо.
