====== Глава 44 ======

Стефан проснулся от необъяснимого ощущения чего-то холодного, мягкого и пенистого на своих щеках. В эту ночь он спал крепко, а потому подумал, что это ему просто снится, но холод быстро превратился в несильное, но, тем не менее, осязаемое жжение, которое за несколько секунд словно бы проникло под кожу, и именно это заставило Стефана все-таки открыть глаза. Спросонья все окружавшее его виделось ему размытым, и прошло еще некоторое время, прежде чем он понял, что перед ним была Кэролайн. Склонившись над ним, она что-то размазывала по нижней части его лица.

— Что происходит? — непонимающе пробормотал Стефан, и в этот же момент ощутил во рту горечь: по всей видимости, часть пены вокруг его губ попала на язык.

От неприятного привкуса его передернуло, и это, кажется, скинуло с него последние остатки сна. Стефан мгновенно поднялся на локтях и отплевался, ладонью попытавшись вытереть лицо.

— Кэролайн, что за чертовщина?! — воскликнул он, увидев на своих ладонях не что иное, как пену для бритья.

— Проснулся? — беззаботно прощебетала девушка. — Тогда советую не дергаться, иначе я могу тебя ненароком поранить.

Кэролайн взяла стоявший на прикроватной тумбочке баллончик пены для бритья с ментолом и, встряхнув его, нанесла содержимое на те участки кожи, где ее еще не было, словно бы не замечая непонимающего взгляда Стефана.

— Кэролайн, да что ты делаешь?! — Стефан попытался отстраниться от нее и сел на кровати, исподлобья разглядывая свои ладони, на которых еще оставалась белая почти невесомая масса.

— Сколько раз я тебя просила побриться? — будничным тоном спросила Кэролайн, вытирая руки полотенцем. — Сальваторе, ей-богу, на меня фразы а-ля «мне так удобно», не действуют.

С этими словами Кэролайн взяла бритвенный станок, лежавший рядом с баллончиком, и уже хотела было приступить к осуществлению задуманного, но Стефан остановил ее.

— Стоп, — протянул он, чистой рукой коснувшись предплечья девушки. — Ты что, серьезно решила побрить меня, пока я сплю, как и говорила в прошлые выходные? — недоуменно произнес он, попеременно переводя взгляд то на бритву, то на пену для бритья.

— Стефан, я свои обещания выполняю, — безапелляционно заявила Кэролайн. — Если гора не идет к Магомету, тогда Магомет идет к горе. Раз ты не хочешь сделать это утром по доброй воле, тогда я сама, на правах твоей девушки, буду возвращать тебе человеческий облик.

Стефан, опустив взгляд, с усмешкой мотнул головой и, забыв о том, что у него на лице, и облизнув пересохшие губы, вновь почувствовал горький привкус.

— Не-е-ет, — простонал он, закатив глаза. — Ты шутишь…

— Стефан, я не шучу.

Сальваторе открыл глаза и, посмотрев на Кэролайн, понял, что это действительно так: она смотрела на него абсолютно серьезно и даже не улыбаясь.

— Между прочим, борода снова входит в моду, — резонно заметил он.

— В моду? — взвизгнула Кэролайн. — Я вообще не понимаю, как мочалку на лице можно охарактеризовать словами «модный» или «стильный»!

— Кэролайн, это всего лишь борода.

— Для тебя это «всего лишь борода», а на самом деле — Армагеддон. Мы сегодня идем на день рождения Хейли, а ты похож на бомжа из Южного Бронкса!

В голосе девушки звучало нескрываемое возмущение, и Стефан вновь не сдержался от смешка. Он давно не был таким мягким и податливым, каким его привыкла видеть его семья: теперь единственным человеком, который мог вить из него веревки, была Никки. С остальными же младший Сальваторе был достаточно жёсток и меньше всего терпел, когда кто-то пытался изменить его мнение или как-то контролировать его, с годами становясь этим похожим на Деймона. Однако сейчас на этом «посту» командира Никки, кажется, грозила быть подвинутой. Своим внешним видом Стефан всегда занимался сам, опираясь прежде всего на свои желания и вкусы, но сейчас попытки Кэролайн изменить ситуацию абсолютно его не злили, а даже, наоборот, забавляли.

— Спасибо, Кэролайн, ты очень добра, — с сарказмом кивнул он.

— Да не за что.

— Почему тебя так раздражает моя борода? — спросил Стефан. — Ты ради нее встала… — он мельком взглянул на часы, висевшие на стене. — В девять утра!

— Тебе первого аргумента недостаточно? — хмыкнула Форбс. — Ладно, тогда вот еще: во-первых, она тебе накидывает лет десять, а во-вторых, я хочу засыпать с мужчиной, а не с ходячим кактусом! Так что ложись, — она движением руки уложила его обратно на подушки, — и терпи!

— Кэролайн, ты меня сейчас вместо завтрака пеной для бритья накормишь, — пробубнил Стефан, пытаясь оттереть губы.

— Значит, иди брейся сам.

— Неужели тебе правда так принципиально?

— Да, мне принципиально, — стояла на своем Кэролайн. — Я, между прочим, уже почти неделю вынуждена из-за тебя и твоей бороды мазать подбородок кремом: раздражение!

Стефан с шумом выдохнул, не зная, что на это ответить.

— В общем, так. Не хочешь бриться — хорошо, не брейся. Но поцелуев больше не будет. Сам себя целуй, — фыркнула Форбс. — Я это безобразие на своей территории не потерплю.

Этот аргумент показался Стефану весомее, перечисленных раньше, и он вздохнул и вновь перевел взгляд на бритву, а затем на Кэролайн. Он молчал на протяжении нескольких секунд, по все видимости, взвешивая все за и против, но в конечном итоге все-таки встал с кровати, накинув на плечо белоснежное полотенце и взяв в руки бритву и баллончик с пеной для бритья.

— Я должен был предугадать, что такое случится. Ты шантажистка, Кэролайн Форбс, — сказал он, наклонившись к ней.

— Я справедливая, Стефан Сальваторе, — с победоносным видом, усмехнувшись, ответила Кэролайн, и Стефану ничего не оставалось сделать, кроме как отправиться в ванную, чтобы закончить начатое ею. Кэролайн тем временем ушла на кухню, чтобы приготовить им с Никки завтрак.

Сбривать бороду, которую он отращивал на протяжении нескольких недель, было в какой-то степени жалко, но настроение из-за этого нисколько не портилось. Стефан сначала побрил щеки, а затем подбородок, и после этого у него остались достаточно густые рыжеватые усы. Себя в таком виде он раньше представить не мог, и теперь, когда у него такая возможность появилась, он не смог сдержать смешок, увидев свое отражение в зеркале.

— Кэролайн, — позвал Стефан, выйдя из ванной комнаты и пройдя в кухню. — Смотри, может, мне так оставить? Вполне солидно выглядит.

Кэролайн, в этот момент следившая за тем, чтобы с плиты не убежало молоко, обернулась и, увидев Стефана, закатила глаза.

— О боже, не-е-т, — с полуулыбкой протянула она. — Только не это… Ты похож на сантехника из польского порно шестидесятых годов!

Стефан, услышав ее последнюю фразу, недоуменно посмотрел на нее, подняв бровь.

— Из польского порно?

На кухне на несколько секунд воцарилась тишина, которую прервал изумленный возглас Стефана:

— Откуда ты знаешь, как выглядят актеры в польском порно?! И почему именно шестидесятых годов?

— У тебя такой живой интерес загорелся в глазах, — хохотнула Кэролайн. — Шестидесятых годов, потому что с усами.

— Нет, ну, с другой стороны… — задумчиво пробормотал Стефан. — Почему бы и нет? Как там в этих фильмах? «Добрый день! Ну, показывайте, где там у вас стояк?»

Он толкнул Кэролайн в плечо и она, несмотря на то, что смеялась, кажется, покраснела.

— Стефан, сейчас проснется Никки.

— Никки, думаю, пока не знает о таких фильмах.

— И слава богу! — воскликнула Кэролайн. — Умоляю, иди добрейся, — едва сдерживая смех, попросила она.

Обиженно хмыкнув, Стефан ушел обратно в ванную, а Кэролайн еще долго хихикала, вспоминая его с усами и думая о том, как же мужчины порой все-таки напоминают детей. Когда через пару минут он вернулся, уже полностью побрившись, Кэролайн его внешний вид понравился намного больше.

— Кэролайн, ты ущемляешь мои права, — сказал Стефан, пройдя в кухню.

— Я просто не хочу, чтобы ты выглядел, как Йети, — ответила девушка.