— Он так бубнит, потому что из-за плохой погоды мы почти все время посвятили выставкам и музеям, — объяснила Бон-Бон.

— Сделаю поправку: ребят, мы все это время пялились на какую-то срань и платили за билеты по двадцать баксов.

— Кай! — возмущенно воскликнула Беннетт. — Это современное искусство!

— Обалденное искусство, — кивнул головой парень. — В одном зале колесо от велосипеда на табуретке, в другом — картина из окурков.

— Кай, я тебя прекрасно понимаю, — хохотнул Деймон. — Когда мы остановились в Чикаго, мы ходили в музей современного искусства. Елена, что там было? Расколотая яичная скорлупа?

— Деймон, ну я же тебе объясняла смысл этой инсталляции. Вполне все понятно.

— Вот, Елена! Наконец-то я нашла хоть одну родственную душу!

— Не знаю, — махнул рукой Сальваторе. — Как по мне, фигня полная.

— Полностью солидарен, бро, — протянул Кай и потянулся к другу, чтобы чокнуться с ним стаканами.

— Мужиков не переубедишь, — махнула рукой Бонни. — Ребят, а вы-то как отдохнули? Уверена, в Лос-Анджелесе погода была получше.

— Погода была действительно волшебная, — согласилась Елена, — но на пляж мы выбрались от силы пару раз.

— Мы с мисс Гилберт были заняты другим, — усмехнулся Деймон.

— Чем же?

— Кикбоксинг, — сказал Сальваторе, сымитировав пару ударов.

— Да ладно?! — практически в один голос изумились Бонни и Кай. — Кикбоксинг?

Елена кивнула.

— И как тебе? — с энтузиазмом спросил Кай. — Уже можешь надрать ему задницу? — хохотнул он.

— Пока только учусь, — рассмеялась Елена. — Но, думаю, что в скором времени у меня начнет получаться.

— Елена скромничает, — заверил Деймон. — Уже отлично получается.

Ребята не замечают, сколько времени проходит: они настолько увлечены разговором, что это становится совершенно неважно. Они взахлеб рассказывают друг другу о прошедших нескольких неделях, показывают фотографии и вспоминают о чем-то смешном, что случалось с ними за это время. Так, Бонни рассказывает историю о том, как однажды вечером, уйдя в ближайший маркет за соком и не взяв с собой электронную карточку, с помощью которой можно было бы открыть дверь комнаты, около десяти минут стучалась в чей-то номер, не выдержав и под конец выкрикнув: «Паркер, молись, если ты уже унес куда-то свою задницу!» По всей видимости, эту пылкую фразу Бонни прокричала так громко, что Кай ее действительно услышал… И вышел из соседнего номера практически одновременно с какими-то немцами, жившими в том, в который так отчаянно пыталась попасть Беннетт. Елена же в красках описывает киномарафоны, которые они устраивали с Деймоном по вечерам, и уроки игры на гитаре, которые оказывались порой увлекательнее любой комедии. Они выпивают, и видно, что хмелеют, и Елена в какой-то момент ловит себя на мысли, что ей тоже хочется попробовать текилу.

— Деймон, — позвала она, наконец поборов робость, а… Текила очень крепкая?

— Ну так, — Сальваторе сделал соответствующее движение ладонью, означающее что-то вроде «50/50». — Попробуй, если хочешь. Только лучше закусить. Смотри, берешь соль, — Деймон кивнул в сторону белых кристалликов на блюдце, с которого ее уже брала Бонни, — насыпаешь ее между большим и указательным пальцами. Ими же берешь дольку лимона. Слизываешь с ладони соль, выпиваешь залпом шот и закусываешь долькой лимона.

Елена повторяет все в точности, как говорил Деймон, и терпкий напиток с нотками миндаля и ванили обжигает язык и щеки с внутренней стороны. На коже тотчас же проступает испарина, а внутри разливается приятное, уже не обжигающее тепло. Кислота лимона бодрит и в сочетании с текилой оставляет очень специфический, но интересный привкус. В какой-то момент Елена начинает чувствовать слабость в коленках и легкость, и ей это ощущение необычайно нравится, так что она повторяет все еще раз.

Вечеринка в клубе в самом разгаре, музыка грохочет так, что, кажется, ее не в силах выдержать никакие барабанные перепонки, и ноги сами несут на танцпол. Елена, ободренная текилой, уже не скована, как раньше, и с удовольствием танцует с Деймоном под электро. Одежда и волосы быстро намокают от пота, а музыку невозможно перекричать, чтобы сказать что-то, но это становится уже не нужно. Наверное, в этот вечер впервые Елена почувствовала себя молоденькой беззаботной девчонкой и получила то, чего у нее никогда не было, но что оказалось очень интересно попробовать, — ночной клуб, танцы, текила, сердцебиение до боли в груди. Не думать ни о ком и ни о чем, просто наслаждаясь тем, что происходит здесь и сейчас. Почувствовать себя свободной. Деймон понимает, что расслабиться Елене помогла текила, но она ему очень нравится такой, и он с интересом наблюдает за ней. Она не боится прикасаться к нему, задорно смеется, и в ее глазах уже нет робости и страха.

— Елена очень изменилась за это время, — сказал Кай, когда они с Деймоном оказались поодаль от танцплощадки, чтобы немного отдохнуть, а Бонни и Елена остались танцевать.

— Ты тоже это заметил? — с каким-то облегчением спросил Деймон.

— Мне кажется, ей самой это нравится.

— А еще больше это нравится мне, — с долей какой-то мечтательности произнес Сальваторе, посмотрев куда-то вдаль.

Вопреки всем ожиданиям, танцы не отрезвляют: кровь по-прежнему кипит, и совершенно внезапно приходит такое простое осознание того, почему Деймон и Кай, несмотря на возраст, по-прежнему так любят ночные клубы. Ощущения, когда колонки взрываются твоей любимой песней, когда есть возможность потанцевать под нее в переливах неоновых огней, когда хочется подпевать до хрипоты, оставляют в душе ураган эмоций, которые нельзя передать словами. Их можно только почувствовать, оказавшись там, в сердце толпы, которая совершенно не раздражает, а, наоборот, заряжает энергией и драйвом. Теперь хочется чего-то более серьезного, чем пара шотов текилы. Напиток Елене понравился, но она хотела попробовать его в какой-то другой вариации и вспомнила о, наверное, самом популярном способе его употребления — коктейле «Текила-бум». В компании Бонни она отправилась к барной стойке и залпом выпивают несколько шотов. Это действительно освежает, но с непривычки от крепости текилы, смешанной с легким «покалыванием» во рту от газировки, на мгновение перехватывает дыхание и начинают слезиться глаза. Елена сделала глубокий вдох и закрыла ладонью рот, зажмурив глаза.

— Елена, все в порядке? — с беспокойством спросила Бонни.

Елена выставила вперед ладонь и кивнула.

— Все хорошо, — заверила она.

Сознание затуманивается, и становится просто хорошо и весело, и теперь танцевать хочется еще сильнее.

По дороге к танцполу Елена столкнулась с Деймоном.

— Деймон, пошли танцевать! — весело крикнула она, беря его за руку и увлекая за собой.

Деймон совершенно не привык к проявлению инициативы со стороны Елены, но с радостью ей поддается. Она улыбается и много смеется, но ее глаза какие-то сонные, а щеки горят румянцем, и Деймон понимает, что она выпила еще. Она пьяна не настолько сильно, чтобы стоило начать читать нотации, но уже достаточно захмелела, и для него удивительно видеть ее такой. Деймон лишь следит за тем, чтобы от духоты и выпитого ей не стало плохо, но Елена и правда ловит кайф от всего происходящего, и он понимает, что все действительно в порядке. Вновь почувствовав жажду, Елена жестами показывает Деймону, что хочет попить воды в баре, и они вместе уходят с танцплощадки.

— О боже! — воскликнула Елена, дернув Деймона за руку.

— Что случилось? — непонимающе пробормотал он.

— Ты посмотри, какой красавчик, — прошептала она, проводя взглядом какого-то накачанного парня в майке, оголявшей его руки, на предплечье одной из которых были выведены какие-то узоры, которые Деймон даже не успел разглядеть. — Деймон, господи, я хочу тату.

— Чего?..

— Да ты посмотри! — нетерпеливо воскликнула девушка. — Это же так красиво… Деймон, отвези меня в тату-салон.

— Елена, ты серьезно? — изогнул бровь он.