Ребекка слушала Стефана, не отводя от него взгляд, и, когда он замолчал, потянулась к нему и просто обняла. И тогда пришло понимание: у нее тоже никогда не будет человека роднее, чем этот зеленоглазый, такой непохожий на нее и одновременно очень близкий паренек — наверное, единственный на этом свете, способный понять ее с полуслова.
Комментарий к Глава 38 Композиция, о которой говорил Деймон: Julio Iglesias – Historia de un amour
====== Глава 39 ======
Soundrack: Виктория Дайнеко — Стоп, куда же я иду?
В какой-то момент время абсолютно перестало иметь для Елены какое-либо значение. Каждый день, проведенный в Лос-Анджелесе, становился яркой страницей ее жизни, которая буйством красок и впечатлений отодвигала страх и куда-то далеко на второй план. Деймон добился своего: он смог вернуть Елену к жизни без постоянного ощущения тревоги. Они проводили друг с другом практически двадцать четыре часа в сутки, и что с ними происходит, Елена наверняка не понимала и сама. Многие считают, что людям, даже влюбленным, иногда нужно друг от друга отдыхать, чтобы не начать друг друга раздражать из-за мелочей. С Еленой все случилось с точностью до наоборот: чем больше времени она проводила с Деймоном, тем сильнее она ощущала в себе потребность быть рядом с ним. За это время он стал для нее всем: надежным другом, интересным собеседником, терпеливым учителем, любовником, проведенные ночи с которым не хотелось забывать. И сам Деймон, еще недавно считавший Елену скучной и слишком правильной, и подумать не мог, что его так увлекут такие мелочи, как, например, обычные уроки игры на гитаре, которые он ей давал. Однако рядом с ней все становилось каким-то другим. Более спокойным. Уютным. Очень теплым. И это оказалось нужно, как воздух.
— Сильнее зажимай аккорд, — советовал он, когда они с Еленой одним из вечеров продолжали борьбу с гитарой. — Теперь сдвигайся на один лад влево.
Услышав звук, который получился, Деймон с шумом выдохнул.
— Блин, это не ля минор, а какая-то жопа, — сказал он, но эта фраза прозвучала удивительно спокойно и даже без раздражения, чем и насмешила Елену. — Струну плотнее прижимай к грифу, разве не слышно, как она дребезжит?
— Вот так?
Елена аккуратно расположила пальцы на струнах так, как учил Деймон, и снова попыталась сыграть аккорд.
— Да, молодец, — одобрительно кивнул тот. — Давай дальше.
Елена вдруг убрала руку и повернулась в сторону Деймон.
— Деймон, а почему ты сейчас… Не кричишь на меня, как на тренировках? — вдруг спросила девушка, внимательно посмотрев на него.
Деймон удивленно смотрел на нее на протяжении нескольких секунд, а затем рассмеялся.
— Елена, ей-богу, как ты себе это представляешь? «Резче пальцами работай, еб твою мать! Они у тебя из задницы растут, что ли? Ебашь ля минор, кому сказал!» Так, что ли?
Услышав о таком возможном варианте их с Деймоном занятий, Елена и сама не смогла удержаться от смеха. Она никогда не ругалась матом и в целом относилось отрицательно к нецензурной брани, но в «исполнении» Деймона все эти слова становились настолько забавными, что нисколько не раздражали.
— Спорт и музыка — это совершенно разные вещи, — продолжил он. — Спорт должен пробуждать азарт, огонь в глазах — только тогда ты сможешь выложиться на все сто. Ты, может быть, сама этого не осознаешь, но мой крик раззадоривает тебя, на каждую мою обидную для тебя реплику ты в ответ хочешь показать, что это совершенно не так, утереть мне нос. А мне это как раз и нужно. В музыке азарт ни к чему, здесь мелодию нужно прочувствовать, не гонясь за скоростью освоения чего-то. Кикбоксинг — это больше дело практики. Если раз за разом ты будешь отрабатывать тот или иной удар на груше, в конце концов, твое тело начнет тебя слушаться, и ты сможешь применить его и на реальном сопернике. В случае с гитарой нужно не только запоминать названия аккордов и ход комбинаций, но и понимать, какое звучание получается, когда ты делаешь то или иное движение, с чем оно сочетается, как ведут себя струны в зависимости от положения твоих пальцев. На самом деле, это намного сложнее.
Елена задумчиво опустила взгляд и какое-то время молчала, размышляя над тем, что сказал Деймон, и понимала, что он прав. Она на мгновение перенеслась назад, вспомнив то, что она чувствовала на тренировках, и теперь, спустя время, когда она была абсолютно спокойно, ей становилось понятно, что все ее эмоции, которые она в спортзале не могла выразить никаким другим способом, кроме рваного выкрика или приглушенного стона, были действительно азартом и желанием показать Деймону, что она не так слаба, как ему кажется. А еще желанием побороть прежде всего саму себя и безумным интересом узнать, получится ли у нее это.
— Я ответил на твой вопрос? — наконец произнес он.
— Да, вполне, — с улыбкой кивнула Елена. — Давай тогда продолжим? Что там дальше? Ты говорил, кажется, про минорные аккорды?
Елена действительно изменилась за это время. Конечно, она не стала в мгновение ока похожей на Кэтрин в ее уверенности, и даже так ненавистное Деймону слово «прости» все еще проскальзывало в ее речи, хоть она и старалась побороть это. Но за этот короткий промежуток она стала более открытой и доверчивой — не только по отношению к Деймону, но и, что было гораздо важнее, к другим людям, и теперь, кажется, даже не боялась знакомиться с его друзьями. Деймон сам до конца не понимал, что послужило главной причиной таких изменений: может быть, она настолько устала от страха, многие месяцы не дававшего ей вздохнуть спокойно, что теперь готова была сделать все, чтобы избавиться от этого гнетущего чувства, а может, занятия кикбоксингом помогли ей поверить в себя и понять, что она сможет защититься. Но он не знал, что главная причина — в нем самом. Быть может, не совсем осознанно, но Елена, веря ему и чувствуя его внутреннюю силу, не покорно повиновалась ему — но тянулась за ним. Он, казалось бы, такой далекий, помог ей снова почувствовать себя живой. Только теперь она точно знала: он не чужой.
— Ну, давай! Смелее!
Елена, быстро сориентировавшись, подалась вперед, перенеся вес на рабочую ногу, и попыталась поразить Деймона прямым ударом в голову, но тот перехватил его, ударив своим предплечьем по кулаку Елены и отбросив его. Однако девушка не растерялась и, вернувшись в боевую стойку, оттолкнулась из нее левой ногой, перенесла вес на правую, одновременно приподняв левое бедро, слегка согнув левую ногу в колене, и в этот момент нанесла сильный удар по голени Деймона внутренним ребром стопы. Для него эта подсечка оказалась полной неожиданностью, и Елене удалось вывести его из равновесия. Он пошатнулся и слегка согнулся, опустив руки, и Елена, воспользовавшись его дезориентацией, согнув руку в локте, ударила его кулаком в голову. Поставить блок Деймон не успел. Удар пришелся по скуле и оказался достаточно сильным. Оглушенный им, Деймон сделал неловкий шаг в сторону, почувствовав резкую боль, пронзившую всю левую половину головы, и то, как дыхание на несколько секунд перехватило, и схватился за ограждение ринга. Елена, испугавшись, сразу же подбежала к нему. Когда Деймон сделал несколько глубоких вдохов, ясность сознания вернулась к нему, но он на всякий случай снял защитный шлем, стягивавший голову.
— Деймон, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Елена, взяв его лицо, по которому градом струился пот, в ладони. — Прости, я, видимо, не рассчитала силы…
— Спокойно, — перебил ее Деймон. — Все нормально. Ты молодец, я не думал, что ты так быстро усвоишь подсечку.
— Голова не кружится? Не тошнит? — стоя на своем, тараторила Гилберта.
— Елена, ты вроде кардиолог, — со смехом сказал Деймон, — а сердце у меня не болит, так что…
— Да какая разница, кардиолог я или терапевт! — нервно воскликнула она. — Ты так отшатнулся… Это же голова, я не…
— А защитный шлем на что? — Деймон показал на экипировку и снова рассмеялся. — Елена, это кикбоксинг. Не шахматы и не кружок пения. Здесь такие моменты — это абсолютно нормально, и, поверь, за те шесть лет, что я им занимался, я научился различать секундное замешательство от какого-то серьезного ушиба или травмы. Я просто не скоординировался и абсолютно заслуженно получил в бубен. Впредь буду внимательнее, вот и все, — развел руками он.
