— Теперь ты рад? — дрожащим голосом в отчаянии спрашивает она. — Он же твой брат… Неужели для тебя нет ничего святого?..
Она гладит Деймона по влажным густым черным волосам и проводит рукой по щеке с глубокой ссадиной, утирая его кровь. В какой-то момент Елена глазами вновь встречается с Деймоном, и душа снова разбивается на тысячи осколков, когда она видит его голубые глаза, ставшие уже родными, и понимает: ему она тоже помочь не сможет.
— Беги… Елена…
Эти тихие слова становятся последним из того, что она слышит, а дальше ее будто бы увлекает в сильнейший водоворот. Голова начинает невыносимо кружиться, а из-под ног уходит опора, и Елене начинает казаться, что она куда-то падает. Когда эти ощущения исчезают, все начинается вновь: Джон, Аларик, Деймон, другие люди, которые очень дороги Елене. Стефан подпускает ее к ним, но единственное, что она может сделать, — это прикоснуться к ним и на несколько минут отсрочить неизбежное, крича от собственной беспомощности. В какой-то момент Елена наконец осознает, что это просто сон, пусть и очень реалистичный. Но это не помогает. Она силится проснуться, но образы становятся еще живее, и душу сковывает ледяной страх, когда она понимает, что не властна над своим сознанием. Ей кажется, что она попала в какой-то лабиринт, но, куда бы она ни пыталась идти, выхода нет, и она переживает эти страшные минуты снова и снова. В какой-то момент, когда она видит раны Деймона, ее ослепляет яркая вспышка, и, собравшись с силами, она открывает глаза, что-то выкрикнув.
Елена мгновенно поднялась на локтях. Ей казалось, что она задыхается, и она несколько секунд хватала ртом воздух, прежде чем ей удалось привести дыхание в норму. На щеках были слезы, и она еще толком не понимала, что уже проснулась.
— Елена, — услышала она заспанный голос. — Что случилось?
И именно этот голос вывел ее из мира кошмара, и она осознала, что сейчас она находится в одной из комнат в квартире Деймона, а за окном — ночь.
Елена лишь смогла, захлебываясь от слез, как молитву, произнести его имя, и Деймон, включив тусклый ночник, увидел ее блестящие от слез глаза.
— Эй… — прошептал он, с беспокойством вглядываясь в черты ее лица и утирая слезы.
Елена сама не понимала, что с ней происходит. Ей казалось, что ее трясет в лихорадке.
Наверное, именно эта ночь и эти несколько часов кошмара, от которого было невозможно очнуться, стали последней каплей. Так было больше невозможно. Страх действительно стал управлять ею, заключил в самую настоящую тюрьму, из которой не было выхода. Днем она улыбалась и смеялась, но это были лишь мгновения по сравнению с тем, с чем на душе она на самом деле жила. Ночью все возвращалось. Сможет ли она когда-нибудь это забыть? Едва ли. Значит, Деймон прав. Остается единственный вариант: как-то научиться жить дальше. Елена пока не понимала толком, как она будет это делать, но точно знала: она не отступится. Это сложно. И, может быть, невозможно. Но если она хотя бы не попробует сделать это, она просто сойдет с ума.
Да, Елена все еще боится. И ей не стыдно показать это Деймону. Но теперь она знает: она изменится. Постепенно она вспомнит, каково это — жить, не пряча взгляд от прохожих, улыбаясь, без страха впуская в сердце новых людей. Быть может, она когда-нибудь сможет посмотреть в глаза Стефану. Она станет сильнее с тем, кто сейчас сидел напротив нее и что-то ей шептал, пытаясь успокоить. Ей нужно знать лишь одно: что он не предаст, как это когда-то сделал Стефан.
Елена плакала, все еще дрожа от испуга и одновременно ненавидя в себе это чувство. Она накрыла руки Деймона своими ладонями и посмотрела ему в глаза.
— Деймон, пожалуйста, не отдавай меня ему… — шептала Елена, глотая слезы. — Я обещаю, я стану сильнее. Я одержу победу над этим страхом, только, прошу, не оставляй меня…
Деймон мягко коснулся мягких локонов и осторожно убрал прядь волос ей за ухо. Он смотрел на Елену и чувствовал, как по его коже бегут мурашки. Она не назвала ни одного имени, но, конечно, он понимал, о ком она говорит и кто снова нарушил ее покой. Елена снова поддалась этому чувству, и ему впору было бы злиться на нее, но… Он не мог даже пошевелиться, а внутри все начинало гореть, когда он слышал ее полные надежды мольбы. Сейчас она была с ним самой искренней. Она ему действительно верила и искала у него защиты. И в эти минуты, как никогда раньше, ему хотелось показать ей, что она действительно не одна. Что он готов подарить ей то, о чем она так долго мечтала.
Елена сама не знала, кого она сейчас видела в Деймоне. Просила ли она у него защиты, как у любимого мужчины? Искала ли поддержки, как у надежного друга? А может быть, готова была умолять единственного, кто мог ей помочь? В этот момент это становилось абсолютно безразлично.
— Деймон, то, что со мной происходит, — безумие… — захлебываясь от слез и хватая ртом воздух, бормотала Елена. — Я знаю, так больше не может продолжаться… Но прошу тебя… Ты… Ты нужен мне.
Он аккуратно утер ее слезы большими пальцами.
— Пообещай мне, что сегодня ты плачешь в последний раз.
Голос Деймона удивительно спокойный, но такой же твердый — как и всегда. Елена, поджав губы, кивнула, пытаясь как-то остановить поток слез. И в этот момент, когда она сама этого совсем не ожидала, она почувствовала, как он притянул ее к себе и осторожно, совсем невесомо коснулся губами ее влажного лба. Она ощущает тепло его тела, и это секундное прикосновение окончательно выводит ее из полудремы, оживляет.
— Я с тобой.
И на душе вдруг становится так спокойно, что Елена, еще полминуты назад всхлипывая, сейчас на мгновение задерживает дыхание, не отводя взгляд от голубых глаз. Она думала, что найдет в них погибель. Но она нашла в них свое спасение.
— Никогда не бойся смотреть противнику в глаза, — учил Деймон, когда они с Еленой через несколько дней возобновили тренировки. — Когда в первый день наших тренировок я привел тебя на ринг, ты попыталась отойти назад. Этого ни в коем случае нельзя делать, это — ловушка. Соперник тебя просто загонит в угол и добьет. Знаешь, есть хорошая фраза: если не знаешь, что делать, делай шаг вперед и ни в коем случае — назад. Тебе нужно поверить в себя. Кто бы перед тобой ни был — женщина, мужчина, любитель, профессионал — никогда не думай о том, кто твой соперник. Ты должна думать только о своих силах. Все уметь невозможно. Мухаммед Али тоже когда-то проигрывал. Но в том, чему тебя научили, ты должна быть уверена на двести процентов.
Деймону удалось задать тренировке нужный тон и настроить Елену на нужный лад. Поняв, что это занятие пройдет на ринге, так как Деймону нужно было проверить, как она применяет удары на настоящем сопернике, она почувствовала, как страх возвращается к ней. Деймон видел это, но теперь Елена не сопротивлялась. Она по-прежнему не любила кикбоксинг. Но если он сможет помочь — она будет им заниматься. Сгоняя седьмой пот в спортзале, раз за разом выходя на ринг, отрабатывая удары на груше.
Во время тренировки Елене приходится вспоминать, как вставать в боевую стойку, и снова отрабатывать ее, но теперь она более сосредоточенна и внимательна, и Деймона это не может не подкупать. Пока по ней невооруженным глазом видно, что она совершенно не привыкла заниматься этим, что боевые искусства ей не по душе, но то, как она, стиснув зубы, старается подавить в себе собственное возмущение, кажется ему забавным. Ему становится интересно, на сколько хватит терпения Елены, и в этот день она его удивляет.
— Бей!
Елена делает резкое движение левой рукой, приподнимая правую ногу на носке, и телом подается вперед, нанося Деймону удар. Он парирует его и неожиданно сам переходит в наступление, делая очень похожий маневр, только правой рукой. Елена вздрагивает, но ставит ему блок — совершенно неумело, не по правилам кикбоксинга, а так, как умеет она сама, но Деймону нравится ее реакция.
— Молодец, — с усмешкой говорит он. — Не растерялась.
