Саша, видя все это, замерла и боялась дышать. Почему-то в этот момент быть замеченной мальчиком ей казалось страшнее, чем бандитами. Как только он отвернулся, девочка отползла в уголок и забилась там.

Мальчик тем временем вернулся к двери, встал так, чтобы иметь хороший обзор, но при этом не быть заметным самому, после чего хладнокровно, спокойно, как в тире, расстрелял всех террористов в помещении, начиная с Кондора. Девять секунд: двенадцать выстрелов – двенадцать целей. Затем также спокойно нажал на панели кнопку закрытия переборки и раскурочил пульт прикладом АШК так, чтобы ее нельзя было разблокировать ни изнутри, ни снаружи.

И тут мальчик заметил девочку. Он посмотрел прямо ей в глаза. И глаза его были пусты, прозрачны и безмятежны, словно у ангела, сошедшего с небес на землю. Маленький ангел в белой пижамке, заляпанный кровью, и с тяжелой штурмовой винтовкой в руках.

– Леня, не убивай меня… пожалуйста, – жалобно попросила девочка мальчика, сжавшись в комочек, словно ожидая удара.

Мальчик опустил винтовку, и так до этого не нацеленную на девочку, и улыбнулся, слегка стесняясь.

– Не буду, – сказал он и пожал плечами. – Мы же друзья!

От этих слов у Саши буквально гора с души рухнула. Почему-то ей было страшно не умереть, а быть убитой именно им, мальчиком-скрипачом, с которым они подружились на этой станции.

Девочка несмело улыбнулась мальчику. Тот протянул ей руку, помогая встать. Девочка с благодарностью помощью воспользовалась, поскольку после потрясений крайних минут ее и правда не слишком держали ноги.

– Только держись сзади и не отходи далеко от меня. На станции еще полно террористов.

Девочка согласно кивнула.

А дальше все было словно в каком-то триллере или, скорее, шутере. Жестянкин не спеша шел вперед, держа АШК-17 в положении изготовки для стрельбы стоя, плотно зажав приклад щекой и намотав для упора ремень автомата на локоть левой руки. А из-за угла коридора выскакивали люди с оружием. Точнее, группы людей с оружием. Выскакивали, чтобы тут же падать замертво, сраженными убийственно-точной стрельбой мальчика.

Жестянкин стрелял только одиночными, но очень быстро и очень метко, в лучших традициях «Малька-Ваншота».

Так продолжалось уже третий коридор. За спиной осталось уже больше тридцати трупов, если считать и тех, что были на капитанском мостике.

Внезапно все изменилось. Жестянкин выстрелил, но на том конце труп не упал. Тень, что высунулась было в коридор, резко отпрянула обратно за долю мгновения до выстрела.

Леонид, не оборачиваясь, тут же подал знак Саше остановиться, после чего знак отступать. И сам же начал быстро отходить от угла, не отпуская его взглядом. И не зря! Оттуда не выпрыгнул человек, нет. Оттуда вылетела граната, которую Жестянкин и прострелил в воздухе.

Грянул плазменный взрыв, но дети были более чем в сорока метрах от его эпицентра и не пострадали. Вслед за первой гранатой вылетели еще две и тоже были сбиты, а Жестянкин отходил все быстрее и быстрее. Вылетели три гранаты: две были сбиты, а третья отскочила от стены и прокатилась по коридору дальше, почти до его середины, и только там взорвалась. Она оказалась еще и осколочной, а не плазменной, а у нее радиус поражения – до двух сотен метров. Грохнуло так, что аж зазавенело в ушах. Повезло, что Жестянкин с Сомовой в последний момент успели нырнуть в коридор-ответвление, и взрывом, так же как и осколками, их не задело.

Жестянкин жестом скомандовал Сомовой: «Уходим». И они побежали.

– Что там? – на бегу спросила Саша Леню.

– Кто-то, кто ничуть не хуже меня. Плюс у него преимущество в людях и вооружении. Бой продолжать опасно. Надо перегруппироваться и поменять тактику, – также на бегу ответил Жестянкин.

Затем остановился и быстро, с заметным в каждом движении опытом, поставил растяжку посреди коридора (видимо, с тех двух тел мальчик прихватил не только винтовку с магазинами, просто девочка была недостаточно внимательна).

– Боишься?

– Нет. Оцениваю риски.

– Тогда бежим.

– Ну, побежали, – улыбнулся Жестянкин.

И они действительно побежали.

– Да что ты мне зубы заговариваешь, полковник! – вскипел Кондор. – Выполняй, что тебе сказано, не то я начну убивать заложников прямо сейчас! Запомни, я контролирую эту станцию!

– Ты ничего не контролируешь, дурачок, – вздохнул человек на экране, бросив взгляд куда-то за спину Кондора. – Ты вообще уже мертв… – произнес он.

И одновременно с окончанием этой фразы прозвучало специфическое тихое шипение-свист лазерных выстрелов. Первым луч прямо в затылок получил Кондор. Следом за ним стали падать начавшие разворачиваться и поднимать оружие его люди. Один за другим, все одиннадцать.

Происходило это так стремительно, что никто даже сообразить ничего не успел, а на месте декоративной деревянной двери захлопнулась герметичная бронированная переборка.

– Без паники, господа офицеры! – раздался голос человека с экрана. – Все под контролем! Спецоперация по очистке станции от захватчиков началась. Не покидайте помещение. Капитан Тарасик!

– Я! – отозвался один из присутствовавших в рубке офицеров, пригнанных сюда вместе с остальными заложниками.

– Принимаете командование станцией по праву старшинства и штатной очередности, так как полковник Артурян, подполковник Чернов и майор Остроухов, – перечислял СИБовский полковник фамилии и воинские звания высших офицеров, лежащих на полу рубки, погибших при ее штурме террористами, – выполнив свой Долг до конца, не могут этого сделать.

– Есть принять командование! – ответил новоявленный ВрИО начальника станции.

– Передайте приказ по станции: своих мест не покидать, сопротивления террористам не оказывать. Идет спецоперация по очистке объекта от захватчиков. Лишние жертвы никому не нужны. Все, кто находится в этом помещении, разбирайте оружие, баррикадируйте вход и занимайте места согласно штатному расписанию работы рубки. Занимайте места погибших товарищей, но управление станцией должно работать!!! – прозвучало с экрана, и в помещении началась деловая суета, немного бестолковая, но уже вполне рабочая.

Опустевшие пульты постепенно занимались новыми операторами, запускались, пошли первые данные и доклады…

– Товарищ капитан! Проблема с маршевыми двигателями! Они не отвечают на пинг! Мы не можем ими управлять! – прозвучал первый пугающий доклад.

В следующий момент, словно по заказу или закону подлости, все почувствовали рывок запуска тех самых, с которыми потеряна связь, будь они трижды неладны, маршевых двигателей.

– Глушите реактор! – тут же поступила команда ВрИО начальника станции. – Немедленно!

– Пытаемся! Не выходит! Нет ответа от систем управления реактором! Сигнал не проходит! – пришел следующий неприятный доклад.

– Товарищ полковник! – обратился Тарасик к человеку на экране связи. – Маршевые двигатели запущены! Заглушить их или реактор возможно только вручную! Разрешите отправить группу на выполнение!

– Не разрешаю! Куда летит станция? Прогноз траектории?

– Летит к планете. Прогноз – Новопитер!

– Включите общий канал громкой связи и оповещения по станции! – поступил приказ человека с экрана.

– Канал включен!

– Внимание…

Саша с Леней бежали по коридору. Саша всегда считала себя спортивной девочкой и даже занимала призовые места на легкоатлетических соревнованиях в городе. Но тут она выкладывалась чуть ли не на полную, а получалось лишь не отстать от друга. А если еще учесть, что на том еще был пояс с ножом, запасными обоймами и двумя осколочными гранатами, а в руках он тащил АШК со снаряженной обоймой и прицельным приспособлением общим весом в четыре с половиной килограмма, то… Крепкий такой скрипач получается. За поворотом, который они оставили позади, грянул взрыв и раздались крики боли.

Леня тут же остановился и резко рванул обратно к углу. Там он с разбегу принял положение для стрельбы лежа, выкатился в коридор и открыл огонь. Крики быстро оборвались. Бросил гранату. Снова начал стрелять. Прозвучал плазменный взрыв, за ним еще один. Затем грохнула осколочная. Снова несколько выстрелов. Мальчик прекратил огонь и откатился обратно за угол. Кувырком принял вертикальное положение и снова побежал в прежнем направлении.