— Конечно, Хюмашах. Дай Аллах, мой внук вырастет таким же светлым и умным, каким был мой Осман.

Женщина села рядом с дочерью и мягко взглянула на мальчика. На её красивом лице, покрытым легкой сеточкой морщин, отразилось умиление.

— Он похож на тебя, Хюмашах. Те же серые и проницательные глаза, которые ты унаследовала от своего покойного отца. Жаль, не суждено Рустему-паше было увидеть своих прелестных внуков.

Радостная атмосфера на мгновение омрачилась под внезапным дуновением скорби и грусти.

Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.

— Не огорчайтесь, валиде, из-за рождения сына у Нурбахар. Этот малыш не помеха Орхану, моему брату, ведь тот уже взрослый, опытный шехзаде, который управляет самой Манисой.

Эсмахан Султан горько вздохнула и сжала ладонь дочери, что сегодняшним утром навестила ее, несмотря на свое положение. Хюма Шах Султан должна была вот-вот родить.

— Не только это меня огорчает. Повелитель узнал о моей попытке избавиться от этой Нурбахар и теперь забыл меня вовсе. Даже не смотрит…

Вздохнув, темноволосая Хюма Шах Султан с трудом поднялась на ноги из-за своего большого живота и, расправив полы одеяния, решительно взглянула на мать.

— Я сейчас же поговорю с отцом. Как можно забыть про вас?

Не слушая вялые возражения матери, султанша отправилась в султанские покои. Подойдя к дверям, Хюма Шах Султан взглянула на Локмана-агу, который предостерегающе преградил ей путь.

— Сообщи повелителю, что я пришла.

Войдя в просторные и роскошные султанские покои, Хюма Шах Султан встретилась взглядом с тёмно-карими глазами отца.

— Шах, проходи. Как ты? Сколько же времени не видел твоего прекрасного лица.

Улыбка расцвела на лике девушки от слов отца, и она приняла осторожные объятия султана, который боялся навредить ожидающей ребёнка дочери.

— И я скучала по вам, отец. Со мной все прекрасно. Но я виделась со своей валиде. Она мне обо всём поведала… Отец…

Радость от встречи с дочерью на лице султана Мехмета заметно потухла.

— Шах, не будем об этом.

— Отец! Валиде так страдает без вашей любви… Она искренне раскаивается. Ее рассудок помутился из-за ревности, исходящей от любви к вам. Не желаете слушать маму, так меня выслушайте!

Волнительно смотря на повелителя, Хюма Шах Султан ожидала его дальнейших слов.

— Достаточно. Ты уже виделась с Валиде Султан? Она давно желала увидеть тебя.

Уловив его строгий и недовольный тон, султанша покорно прекратила попытки вернуть благосклонность султана к своей матери.

— Нет, повелитель. С вашего позволения, я навещу ее.

Топ Капы. Покои Валиде Султан.

Войдя в распахнувшиеся перед ней двери, Хюррем Султан устало выдохнула. После поездки к внучке она растратила все свои силы, которые с возрастом и без того неминуемо покидали ее. Михримах Султан осталась с дочерью Хюмашах, и султанша в полном одиночестве, не считая вездесущих служанок, осталась в своих покоях.

Но долго её одиночество не продлилось. Зашла беременная и из-за этого обстоятельства неуклюжая Хюма Шах Султан, так похожая на своего отца.

— Моя Хюма Шах, — заулыбалась Валиде Султан и подала руку для почтенного поцелуя. — Садись рядом.

Молодая темноволосая женщина покорно опустилась на тахту рядом с величественной бабушкой, и ее черные, как у матери Эсмахан Султан, глаза приветливо обратились к ней.

— Как твое здоровье?

— Хвала Аллаху, я и мои дети в порядке.

— Ты виделась с повелителем? Он давно желал увидеть тебя.

— Только что, Валиде Султан. Но радость от нашей с ним встречи омрачает то, что повелитель лишил благосклонности мою валиде.

Хюррем Султан поджала губы в недовольстве и сдержанно ответила:

— Как ни тяжело это признавать, но Эсмахан сама является причиной своих бед. Будем надеяться, что мой сын смилуется над ней.

— Дай Аллах, — горячо прошептала Хюма Шах Султан. — Недавно я получила письмо из Манисы от брата, шехзаде Орхана. Он сообщает, что его фаворитка, Гюльхан-хатун, родила ему шехзаде.

— Какая радостная весть! Повелитель пожелает собственными глазами увидеть внука. Думаю, в скором времени мы навестим Манису. А его первая фаворитка, кажется, Селин-хатун, более детей не рожает?

— Насколько мне известно, Валиде Султан, Орхан отдалил от себя Селин-хатун, которая родила ему шехзаде Ахмеда. Он предпочел ей Гюльхан-хатун.

Валиде Султан покивала рыжеволосой головой, мол “понятно”.

— Валиде сказала, что Нурбану Султан здесь со своими дочерьми. Это правда? — заинтересованно спросила Хюма Шах Султан.

Валиде Султан в который раз поджала губы.

— Она лишилась статуса султанши с гибелью Мурада и Селима, — строго поправила она. — И да, она здесь. К тому же, я пригласила жену Баязида, Дэфне-хатун, с его дочерьми.

— Дай Аллах, к добру. С чего вдруг вы приняли подобное решение, Валиде Султан?

Взглянув на нахмурившуюся внучку, Хюррем Султан на мгновение сама задумалась над этим вопросом, но поспешила высказать необходимое объяснение, которому сама с трудом верила.

— Внучек от моих сыновей пора выдать замуж. А мои невестки не заслуживают существовать в нищете.

— Вы воистину великодушны!

Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.

Взглянув на свое отражение в зеркале, Нурбану отметила, что выглядит весьма неплохо, но ее платья из времен, когда она жила в Конье вместе с Селимом, становились не по возрасту. Черные волосы струились по плечам и спине, и женщина с любовь провела по ним рукой.

— Джанфеда!

Джанфеда-калфа появилась из комнаты для прислуги и привычно поклонилась, хотя Нурбану и потеряла статус султанши. Так делали все приближенные женщины, отдавая ей дань уважения и помня об её былом могуществе.

— Да, госпожа?

— Я иду в покои повелителя, — улыбнулась Нурбану, и, заметив изумлённую улыбку калфы, поспешила объяснить. — Мне нужно поговорить с ним насчет моих дочерей. Но, разумеется, не только для этого. Чем чаще глаза султана будут видеть пред собой меня, тем быстрее я получу его благосклонность и доверие.

— Неплохо придумано, султанша. Не беспокойтесь, я пригляжу за султаншами.

У дверей султанской опочивальни встретив Локмана-агу, Нурбану едва заметно кивнула в знак приветствия. Она давно не видела его. Когда-то Локман-ага был на стороне шехзаде Баязида. И давняя неприязнь осталась между ними.

— Возвести султана о моем визите.

— Зачем тебе понадобилось видеть повелителя, хатун? — ухмыльнулся Локман-ага, сложив руки в замок за спиной. — Ему не до тебя.

Красивое лицо женщины в миг ожесточилось, и черты ее лица приобрели резкие очертания.

— Как ты со мной разговариваешь? Я — мать шехзаде и султанш династии.

В ответ на эти слова Локман-ага лишь пуще ухмыльнулся.

— В первую очередь, Нурбану-хатун, ты рабыня. К тому же, со смертью шехзаде Мурада от твоего султанства не осталось и следа. Как высоко ты взобралась, верно? И как легко пала обратно к подножию, откуда и начинала свой путь.

Гордо вздёрнув острый подбородок, Нурбану сдержалась от всеобъемлющего желания ударить мерзавца, и, взглянув на охранников у дверей покоев султана, обратилась к одному из них.

— Охрана. Возвестите повелителя о моем визите, раз хранитель покоев не в состоянии выполнить свои обязанности.

Ага послушно поклонился и отправился выполнять поручение. Локман-ага недовольно нахмурился.

— Напоследок скажу тебе, хатун. Теперь все изменилось. Хюррем Султан стала всесильной Валиде Султан, рядом с ней Михримах Султан. А ты снова рабыня, в качестве которой прибыла в Топ Капы. Ты совершила ошибку, стравив наших шехзаде. И разрушила всю свою жизнь. Сколько смертей по твоей вине произошло? Грешница, вот и расплачиваешься за свои деяния.

— Закрой свой рот, Локман! Мои грехи тебя не касаются. И знай, что я из тех людей, которые дважды не ошибаются. Ты еще увидишь, как я снова взлетаю к вершине власти.

Нурбану, грозно сверкнув черными глазами, обошла агу, и по приглашению охранника вошла в султанские покои.